Разрушение Дьявольского Акра (ЛП) - Риггз Ренсом

Таким образом, эта петля была своего рода памятником той потерянной петли, наполненной ожившими останками странных животных. Какое странное, печальное место.

— Если вы не возражаете, я спрошу, — сказала Бронвин, — почему вы не ушли отсюда после того, как была уничтожена петля мисс Крачки? Забрать головы в другое месте?

— Чтобы я могла время от времени навещать ее, — ответила она. — Хотя это немного похоже на вызов давно забывшегося призрака, так как для нее это всегда один и тот же день, и она никогда не помнит моего последнего визита.

— Нам нужно добраться до нее, — сказала Нур. — И как можно скорее.

Мисс Ястреб повернулась и внимательно посмотрела на нее.

— А в чем ваша особенность, юная леди? — то, как она это произнесла, создавало впечатление, что она уже знала.

Вместо того чтобы объясниться, Нур зачерпнула пригоршню света из воздуха, сунула ее за щеку и проглотила. Мисс Ястреб некоторое время смотрела на черное пятно между ними, а потом расплылась в улыбке.

— Ты пришла, — сказала она. — Наконец-то.

Глаза Нура сузились.

— Что значит «наконец»?

— Вы знакомы с книгой, написанной сумасшедшим по имени Роберт Лебурж?

— Боб-Разоблачитель. Автор Апокрифа.

Нур глубоко вздохнула, затем попыталась скрыть свое удивление.

— Вы знаете об… — Она понизила голос. — Пророчестве?

— Я знаю лишь то, что тебя ждут.

— Я же говорил, что они придут, — мрачно произнесла лосиная голова. — В свое время.

Миллард вскинул руки и воскликнул:

— Мы сделали это!

— Разве я первая? — взволнованно спросила Нур. — Или уже пришли другие?

Головы все перешептывались между собой о Нур.

— Может быть, — загадочно ответила мисс Ястреб. — Но они пришли не сюда. Есть и другие проходы, чтобы добраться до петли моей сестры, если вы не так торопитесь.

— Но есть ли путь отсюда туда? — спросила Эмма. — Безопасный?

— Ну, естественно. — она покосилась на нас. — Кто-нибудь из вас умеет летать?

Эмма нахмурилась.

— Нет.

— Ох. Тогда — нет. Но есть опасный путь.

Лицо Эммы вытянулось. Гораций отпрянул к стене.

— Этого будет достаточно, — сказал Миллард. — Вы нам покажете?

— Ну конечно, — сказала мисс Ястреб, хватая с кровати меховую шапку и надевая ее на голову.

— Au revoir, mes enfants![12] — обратилась она к головам. — Vous avez l'intelligence d'une huitre![13]

— Casse-toi![14]- хором ответили они.

А потом она задрала платье и открыла входную дверь.

* * *

Мисс Ястреб провела нас мимо дымящихся воронок во дворе, которых теперь насчитывалось три, в лес. Мы направились на звук отдаленных выстрелов и бомбежки, которые из случайных превратились в множественные, приближая к войне, в то время как Нур напевала «Мы идем к Волшебнику».

Дважды за пять минут мисс Ястреб останавливалась на развилке и, казалось, на мгновение смущалась, прежде чем выбрать одну из них.

— Обычно я путешествую по этому маршруту на крыльях, — сказала она извиняющимся тоном.

Мы обменялись встревоженными взглядами. Миллард достал из кармана пиджака карту и попытался прочесть ее на ходу.

— Я думаю, мы где-то здесь, — пробормотал он, — и линия фронта где-то там…

Тропинка пробивалась сквозь деревья и шла вдоль края холма. Вдалеке внизу мы впервые увидели сражение. Запутанные линии траншей и колючей проволоки тянулись, как швы, через поля, настолько разбомбленные к чертовой матери, что напоминали поверхность Луны. Посередине поля была ничейная земля, изрытая колеями впадина из разбитых танков и расколотых деревьев. Над всем этим висела густая пелена дыма.

— Боже мой, — прошептала Бронвин у меня за спиной.

— С этой стороны, ближе всего к нам, находятся англичане и французы, — объяснила мисс Ястреб на ходу. — Немцы занимают противоположную сторону. Вход в петлю моей сестры вон там. — Она указала на немецкую сторону. — В том городе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Каком городе? — спросила Нур, щурясь в дымный горизонт.

Минометный снаряд угодил в ничейную землю, подняв фонтан бурой грязи.

— Видишь ту груду обломков за немецкими линиями?

— Если это когда-то и был город, то теперь уже не город, — сказала Эмма. — Это просто большая дыра в земле.

— Вся эта местность — дыра на земле, — сказал Миллард.

Эддисон начал декламировать:

— «Они послали людей на битву, но такие люди не возвращаются. А домой, чтобы получить их гостеприимство, придет прах в урне»[15].

— Эсхил, — одобрительно произнес Миллард, и Эддисон кивнул.

— А нет ли какого-нибудь способа обойти сражение? — спросил Гораций. — Неужели мы должны идти прямо через него?

— Нет, если только у тебя не вырастут крылья, — сказала мисс Ястреб. — Линия фронта тянется до самого моря и на сотню миль в другую сторону.

— Я надеюсь, вы не предлагаете нам просто пройти по ничейной земле, — сказал Гораций. — Нас разнесет на куски, как только мы высунем головы из-за насыпи!

Мисс Ястреб остановилась. Ткнул пальцем себе в грудь.

— С вами ничего не случится, если прислушаетесь ко мне, — она указала на траншеи внизу. — В этот момент, в этот исторический день, эта земля — самое смертоносное место в мире. С этого момента вы должны очень внимательно следить за мной. Зеркально отражайте мои действия. Ступайте по моим следам. Делайте то же, что и я, и мы благополучно переправимся. В противном случае, — ее глаза прошлись по каждому из наших лиц, обжигая с интенсивностью, — вы не вернётесь домой.

Мы заверили ее, что так и сделаем.

Тропинка пошла под уклон, и вскоре панорама на фронт снова скрылась за деревьями. Мы спустились в лесистую долину призрачного тумана, где перешли на грунтовую дорогу. Было трудно разглядеть что-либо дальше ста футов, но мисс Ястреб шла с такой уверенностью, что мы не сомневались: она знает, куда идет.

Мне пришло в голову, что в какой-то момент мы должны были пройти через мембрану и выйти из петли мисс Ястреб во внешнее прошлое — если только петля мисс Ястреб не была шириной в мили, что почти наверняка было невозможно, — но переход от внутренней петли к внешнему прошлому был достаточно тонким или произошел, когда мы были достаточно отвлечены, чтобы не заметить. Изменение не повлияло бы на выбор времени для имбрины или ее предвидение событий; это означало лишь то, что по прошествии двадцати четырех часов петля мисс Ястреб повторится, а ушедший мир за ее мембраной будет продолжаться в будущем — или в ещё позднее прошлое, или как бы мы его ни называли, — в любом случае мы все еще будем там, чтобы испытать переход на себе.

От мыслей об этом у меня начинала болеть голова, и я был рад, что избавлен от дальнейших размышлений об этом, когда мисс Ястреб внезапно свернула с дороги и скрылась за деревом.

— Подождите, — сказала она, поднимая здоровую руку, чтобы приостановить нас.

Мы стояли и ждали. Через несколько секунд она озадаченно нахмурилась и вытащила из кармана часы. Она постучала по циферблату и поднесла к уху.

— Что-то случилось? — спросил Гораций.

— Черт возьми, уже поздно, — пробормотала она.

— Что «поздно»?

Именно в этот момент мы услышали звук приближающегося двигателя, и, осмотревшись через дерево, я увидел очертания массивного грузовика, появившегося в тумане.

— Это военный транспорт, — сказала она. — Опаздывает на девять секунд. — Она разочарованно покачала головой.

— Разве это плохо? — сказала Нур, обращаясь в основном ко мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Боюсь, я немного сместила петлю, — мисс Ястреб открыла футляр часов и покрутила циферблат, когда грузовик с грохотом проехал мимо. — Я уже не так усердно слежу за сбросами, как раньше… Иногда мои подопечные позволяли мне спать допоздна… теперь лишь нужно исправить эту небольшую математическую погрешность, и… А теперь смотрите сюда! Выбоина! — пропела она, и грузовик с грохотом въехал в яму на дороге. Она кивнула на часы. — Девять с четвертью секунд.