За семью замками. Снаружи - Мария Анатольевна Акулова

о том, что на самом-то деле… Их же пронесло. Всё могло быть куда хуже, но их, кажется, действительно пронесло.

Глава 17

Костя был в офисе даже чуть раньше, чем рассчитывал.

Агата Станиславовна Гордеева с барского плеча оказала услугу — закинула мужа на работу прежде, чем машина с водителем отвезет её обратно загород. Щедрая женщина. Повезло ему с женой…

Улыбаясь своим мыслям, Костя прошел до приемной, увидел стоявшего у стойки и замолаживавшего ассистентку Гаврилу, бровь вздернул, наслаждаясь тем, что ассистентка замирает — понятия не имеет, чего можно ждать от Гордеева, а Гаврила окидывает то ли друга, то ли шефа ироничным взглядом…

Явно прекрасно понимая, какое удовольствие от общения со Стервой Павловной он сегодня испытал…

— Времени мало, быстро давай…

Только долго играть в гляделки они не могли.

Поэтому Костя перевел взгляд, направился в сторону кабинета.

Гаврила к нему присоединился.

Вместе зашли.

Костя первым делом налил себе воды, осушил залпом. Ещё раз налил…

Походу нервничал так, что аж в горле пересохло.

Гаврила же, находившийся судя по всему в неплохом настроении сегодня, опустил на стол Кости очередную папочку, на кресло не садился. Остался стоять у стола, ожидая.

Пока Костя обойдет, возьмет в руки, тоже не спеша умащивать задницу… Бессмысленно. У них есть минут десять, дальше ему снова ехать. А надо ещё, чтобы другую корпоративную тачку подняли с парковки.

— Где ты эту чувырлу нашел? — Костя пролистывал папку, пытаясь вникнуть, но спокойно воспринимая, что получается так себе.

Гаврила же с усмешкой смотрел на него.

Дождался, пока Костя отвлечется, вскинет взгляд, бровь приподнимет вопросительно…

Расплылся в самодовольной гаденькой улыбочке…

Видит Бог, он очень хотел, чтобы между Гордеевым и врачихой произошла очная ставка. Очень-очень-очень хотел. Жалел только, что сам свидетелем не стал.

— Понравилась? — реагируя на вопрос, Костя глянул уже скептически…

— Да пиздец как. Только в задницу не поцеловала, а так-то само благодушие…

Костя произнес, захлопывая папку, в которой всё равно ни черта не понял. А Гаврила откровенно заржал, закрывая глаза рукой и качая головой…

Да уж, поцелуи в задницу Гордеев пока явно не заработал… Удивительно, что что-то другое не вогнала туда же. Отчаянная женщина. Сложная. Но крутая. Гавриле понравилась. С мозгами. И чувствовать умеет. Пофиг, что соплями не исходит. Это-то как раз необязательно…

— Я рад, что угодил… — Отсмеявшись, Гаврила кивнул, сложив руки на груди, спокойно выдержал новый Костин скептический взгляд. — Она к Агате хорошо, ты не думай…

— Я заметил. Агату она устраивает. Значит, меня тоже. Только ты мне гарантируй, что все ее приветы ограничиваются вот такими закидонами. Я неадеквата к Агате не подпущу…

Звучало вроде как грубо, но тепло даже для Гаврилы. Его улыбка из ёрнической стала даже немного теплой. Преображения в Косте ему нравились.

— Она нормальная. Грубая, но профессиональная. Мне Поля ее такой и описывала.

— Поля…

Костя уловил, замер на секунду, глядя вниз — на стол, а потом повернул голову, чтобы посмотреть уже на Гаврилу. У которого на губах еще улыбка, но в глазах уже не то, чтобы очень…

— Как она? — говоря честно, Костя не испытывал мук совести и особых переживаний на ее счет. Просто сейчас она была для него чуть менее безразличной, чем раньше. Не потому, что что-то изменилось в ней или в ситуации. Просто в нем. Врубили кнопку «чувствовать». В основном — Агату, но и другим немного осталось. В частности, Гавриле, который правда ведь сделал для них больше, чем любой другой человек.

Сполна вернул Косте долг.

Когда-то Костя спас Гаврилу, Гаврила отблагодарил его, сохранив Гордееву сына. А значит они снова связаны навечно. Еще крепче. Теперь обоюдной преданностью.

— Не спрашивай…

Костя готов был к тому, что в ответ получит: «хуево», но, похоже, ещё хуже. Потому что даже говорить Гаврила не захотел.

Отмахнулся, отвернулся на пару секунд. Смотрел в сторону окна, собирался. Сжимал челюсти, кулаки, в итоге закрыл глаза и длинно выдохнул. Вроде как взял себя в руки, снова посмотрел на Костю.

— Поля сказала, что все ее рожавшие подруги прошли через Палну. Языком не треплет во все стороны. Работу свою знает. Деньги отрабатывает. Говорят, нескольких прям спасла. Внимательная. Короче, оно того стоит. Лучше от такой выслушать, чем другой довериться и проворонить дитя.

Костя выслушал внимательно. Костя кивнул.

Он был согласен.

— Что за папка? — кивнул на отложенную недавно, снова взял в руки, вытянул, передавая Гавриле. Тот взял, сам пролистал, будто это требовалось, но потом закрыл, скрутил в тубус, по бедру шибанул несколько раз…

— Навел я справки, в общем…

— О чем?

— О том, что ты рассказывал… — Костя нахмурился, не понимая… — Агата. Банк…

А потом кивнул, принимая.

Несколько недель Костя варился в размышлениях самостоятельно. История Агаты звучала до неправдоподобного стрёмно. Даже для него, мальчика, который в жизни видел правда всякое. Но двенадцатилетняя девочка с трупами и долбоебом, который держит ее на мушке — это как-то слишком…

Посвящать посторонних в то, что она доверила ему, не хотелось. Нужно ли копаться и выяснять — Костя не знал. Чуйка кричала, что да… Копать нужно до основания, пока лопата не сломается, а потом руками. Разум, что не стоит… Агата не скажет спасибо, что вот так потешил свое самолюбие, удовлетворил интерес. Ведь для понимания ее особенностей информации и так более чем достаточно, так зачем это всё ворошить?

Но с каждым днем у Кости становилось все больше вопросов, логичных ответов на которые он сам не находил. В итоге это вылилось в разговор с Гаврилой и просьбу к нему же выяснить поскорей.

Обоим безумно странным показалось, что о таком масштабном происшествии почти не нашлось инфы.

В итоге же…

— Ты знаешь, что там был Вышинский-младший?

— Где там?

Гаврила спросил, глядя на Костю с прищуром, тот