На пути прогресса (СИ) - Сухов Лео

Наши планы и были той причиной, почему у Кривого не было ни шанса нас покинуть: слишком большой опыт, обширные знания и увлечение процессом играли против него. Правда, он ещё об этом не знал, но я уже планировал, как его заинтересовать — и продумывал стимулы. Между прочим, за свою работу Кривой затребовал ПСО, который уже плавно подходил по своей стоимости к сорока тысячам единиц опыта даже у нас, на юге Острова. Ещё три ПСО я выложил бригаде из пятнадцати рабочих, которых мы наняли в нижнем Мысе. А ещё четыре отдал за материалы. Отдавал, естественно, опытом, который обменивал на ПСО у Кирилла. Затратное это дело — строительство замков…

Но если быть честным, то мне просто надоело ютиться в непонятных лачугах. Этими хибарами мы не удивим ни ближайшее окружение, ни другие посёлки. Да и, глядя на нас, подтянутся другие жители Мыса, постепенно переселяясь в более комфортные жилища. Поток любопытных, тянущихся к нашей стройке, кстати, никак не иссякал. Побывали тут, наверно, все обитатели «крепости» и ещё несколько сотен человек из нижнего Мыса.

Вечером случилось непредвиденное: рабочие добрались до скального основания нашей «крепости», углубившись вниз на два с половиной метра. Это привело к тому, что пришлось перепланировать всю подвальную часть, потому что мы надеялись, что скала, вокруг которой вырос весь наш посёлок, окажется скрыта большим слоем грунта. Зато решался насущный вопрос с основанием фундамента.

Пока Дойч с Кривым продолжали ломать голову над тем, как обустроить будущий форт ударников, я, Борборыч и двадцать бойцов отправились на торговую площадь, где Кирилл собирал жителей, чтобы объявить им об увеличении отработки до трёх дней в неделю. Я бы, конечно, всё-таки сделал этот процесс более плавным… Сначала на день, потом ещё на один день, но раз Кирилл говорит, что надо — то мне помаячить не жалко.

Перед воротами «крепости» собралась огромная толпа, запрудившая и торговую площадь, и все проходы вокруг. Новость была встречена ожидаемо — с негативом и возмущением. Понеслись гневные выкрики, что всё это обман и гнусное издевательство. Раньше бы я выступил и всех бы заткнул, но в этот раз дал разруливать вопрос напарникам. Чтобы остудить горячие головы, хватило и одного моего присутствия. Накал немного спал, когда объявили о возможности оплатить свою отработку и стоимость — не такую уж и большую! — полторы тысячи опыта за все три дня. От уплаты освобождались все мастера, занятые на специальных производствах, а также ополченцы, ходившие в походы, и много кто ещё — я не стал запоминать и забивать себе голову лишней информацией.

Жители нижнего Мыса повозмущались ещё где-то полчаса и стали расходиться. А мы тоже отправились восвояси. Я понимал горожан — вот честно! Никто не любит лишний раз работать. Однако Кирилл предложил и кучу исключений, и возможность откупиться, и вообще сплошные поблажки — так что нечего тут возмущаться.

— Кирь, ты не хочешь организовать стражу из самых надёжных ополченцев? — спросил я по пути в «крепость». — Чтобы они подчинялись напрямую тебе и Саше.

— Думал об этом… — Кирилл внимательно посмотрел на меня. — Только кого выбрать?

— Ну хотя бы тех, кто Медное строил! — предложил я и уже тише добавил. — Ты вообще Котову доверяешь?

— И да, и нет, — признался лидер посёлка. — Он человек надёжный, сознательный, но вот особого доверия к нему нет. А что?

— Тогда ему всё это не поручай, — посоветовал я. — Лучше пусть тот же Поляк рулит.

— Нет, Поляку я тоже не настолько доверяю… — признался Кирилл. — Я здесь доверяю разве что тебе и Саше — так уж сложилось. Может, ты и возьмёшься?

Вот говорили мне умные люди — наказуема инициатива-то! Наказуема! И почему это знание ещё не выбито у меня изнутри черепной коробки? Ну вот почему? И ведь ситуация такая, что я сам предложил, а отказываться теперь — не дело…

— Ну а кому ещё, Филь? — спросил Саша, слышавший весь разговор. — Ты один из нас троих, правителей Мыса. А стража — это всё-таки серьёзное дело…

Всё, добили чертяки языкастые! По всему прошлись — по ответственности, по взаимному доверию — и куда я теперь?..

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Ладно, займусь… — буркнул я. — У нас преступления в последнее время были?

— Если не считать преступлениями драки и громкие ссоры, то нет! — ответил Кирилл. — Однако народу столько, что рано или поздно случатся…

— Тогда нужны будут рабочие руки. Надо строить казарму для стражи, — кивнул я. — Пока небольшую — всего на пару сотен человек.

— Ничего себе у тебя планы! — хохотнул Саша.

— Для начала наймём примерно пять десятков, — пояснил я. — Но рассчитывать надо на большее! У нас вообще есть какой-нибудь генеральный план строительства для верхнего Мыса?

Просто я вспомнил, что такая штука есть у каждого уважающего себя города. Естественно, никакого плана у нас не было. Ткнуть казарму можно было куда угодно. А раз так, то выбор места я оставил за собой, понимая, что теперь всеми делами придётся заниматься одновременно… Кто бы знал, как я этого не любил…

Вечером я принялся опрашивать ударников на предмет бумаги. Потратил на это целых два часа, но никто так ничего и не вспомнил, только Дойч поделился сокровенным знанием, что делается бумага из целлюлозы. А как именно — он понятия не имел.

День сто тридцатый восьмой!

Вы продержались 137 дней!

Плутон сломал ногу, так и не добежав до обрыва… Там, где он обычно прыгал — шла стройка. Бедняга запнулся об оставленные инструменты и упал в котлован. Но зато своим криком точно разбудил весь Мыс! Пока Кадет перевязывал несчастного, я опрашивал наёмных работников, пришедших на строительство. Вопрос был всё тот же — бумага.

И только когда Плутон, с двух сторон поддерживаемый близнецами, уже собирался уходить, он неожиданно повернулся ко мне.

— Филь! Я знаю, как бумагу делать, — признался подлый меломан.

— А что же ты молчал-то? — не на шутку возмутился я.

— Ну ты же у меня не спрашивал, а я и не лез… — заметил парень. — Но если очень надо, то я могу попробовать!

— Ну ё-моё… Рыжие, сажайте его тут. Не отпущу его, пока не расскажет! — приказал я.

— Это произвол! — заметил Плутон. — Я ещё не завтракал.

— Мы тебя досыта накормим! — пообещал я с угрозой в голосе.

Вообще все эти травмы — вывихи, переломы, потеря конечностей и тому подобное — это самое мучительное в игре. Смерти мы просто боимся — ну, потому что инстинкт и потому что не хотим терять жизнь… А когда она приходит, даже не успеваем среагировать. Краткая вспышка боли — и всё. А вот тот же перелом — это много-много и «долго-долго» боли. Анестезии у нас тут нет, и вправляем мы всё по старинке, голыми руками. А потом ходим и мучаемся. Есть, конечно, ускоренная регенерация, но боли-то она никак не отменяет. Просто мучаешься не пару месяцев, а всего несколько дней.

Хоть мне и было жалко парня, но информация, которой он обладал, была в наших условиях поистине бесценна. Оказалось, что процесс производства бумаги прост до безобразия. У Плутона им мама занималась — делала красивую бумагу ручной работы. Правда, мама Плутона использовала для этого старые журналы, газеты и коробки, но восстановить недостающие части процесса оказалось несложно.

— Наткнулся ещё в школе на статью научно-популярную, ну и прочитал… А раз мама занимается, то и запомнилось хорошо, — признался Плутон, морщась и держась рукой за ногу. — Бумагу изобрёл китаец Цай Лунь. Для неё использовалась волокнистая часть коры тутового дерева…

— А оно тут растёт? — радостно кивнул я.

— Я не знаю, — Плутон пожал плечами и снова сморщился. — Я ведь никуда не выхожу почти. Но можно и другие деревья использовать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ладно, и что там дальше делать? — спросил я.

— Да надо просто выварить волокна, измельчить их до состояния однородной массы, потом ссыпать в кадку с водой и крахмалом, чтобы она плавала по поверхности, а оттуда доставать в рамках с мелкоячеистой сеткой.

— Стоп… А какой должен быть слой массы в воде? — спросил я.