Средневековые тюрко- и монголоязычные номады и их потомки на Руси, в Российской Империи, странах Запада и Казахстане - Рахметолла Рахимжанович Байтасов

с народом Усунь китайских хроник (Усуни китайских писателей, с которыми, по их свидетельству, перемешались Сейцы и Юетийцы (юэджи), существуют и поныне на равнинах Джунгарии в виде киргизского (казахского) рода Уйсунь, один отдел которого носит даже название «рыжих (или белокурых) Уйсуней» (Сары-Уйсунь), и вдобавок, считает себя остатками некогда большого и сильного народа){64, с. 148}.

Ч. Валиханов считал, что уйсуны — монгольский народ: «Киргизы Большой орды производят себя от древнего монгольского народа уйсунов, родоначальником своим [считают] Майки-бия, современника Чингис-хана»{47, с. 274}.

А. Н. Бернштам полагал, что усуньская культура имеет местное истоки, берущие начало от эпохи бронзы, и является наследницей сакской археологической культуры региона{42, с. 112}. По мнению К. А. Акишева и Г. А. Кушаевой, усуни — прямые преемники саков: «Появление в источниках в III в. до н. э. этнонима усунь вызвано военно-экономическим усилением этих племен, приведшим к образованию усуньского племенного союза на территории, которую ранее занимали саки. В китайских летописях говорится, что „первоначально сия страна (Усунь. — Г. К.) принадлежала народу сэ (китайский этноним персидских саков, греческих скифов. — Г. К.), посему-то между усуньцами находятся отрасли племен сэкского“. Приведенные сведения подтверждают прямую преемственность этих племенных объединений»{15, с. 143}.

В то же время, Ю. А. Заднепровский и А. М. Мандельштам выделяли усуньские комплексы из общей массы сакских{78}{127}.

По мнению Ю. А. Зуева усуни были связаны с хунну родством и общим тюркским языком, а также имели родственные связи с правящим кланом Ашина в Первом Тюркском Каганате. В древних китайских источниках они известны как «поколение уши[17]» (uo-si), обитавшее между лю-хунь и куянами, в Аньдине и Пинляне (совр. Пинлян и Гуюань){81}{82}

Кроме казахов, своим родоначальником считают Майкы-бия некоторые башкирские племена (табын, ирэкте).

По шежере, все рода племени табын, в частности основные носители этого этнонима кара-табын, возводят свое происхождение к Майкы-бию, его отцу Тюмен-бию или потомку (от второго до пятого поколения в разных шежере) Кара-Табын-бию. В шежере рода кара-табын говорится, что «во времена Чингиз-хана Майки-бий, живя в местности Миядак в Уральских горах, кочевал в долине реки Миасс; он Чингиз-хану возил подарки; став его спутником, ездил вместе с Чингиз-ханом на одной повозке; дали ему имя Уйшин Майки-бий[18]»{37, с. 157, 163, 165}. Т. е., согласно башкирскому шезере, Майкы-бий не был монголом. Он — один из степных правителей, покорившихся монголам и получивших от них подтверждение прежним привилегиям.

Поэтому непонятно мнение Н. Н. Крадина и Т. Д. Скрынниковой (2006), которые полагают, что башкирское шежере связывает табынов с монголами, под которыми они понимают племена уйшинов и тюменов. По их мнению, племя хушин (уйшин) было составной частью тех «тюркских племен, прозвание которых было монголы», которые также называются дарлекин. А дарлекины и нируны — это собственно монголы периода становления Монгольской империи{111, с. 159–164}.

В легендах башкирских табынов говорится, что их родиной был Алтай, откуда Майкы-бий увел их к Иртышу{113, с. 242–248}, а после его смерти они откочевали на Миасс.

Из шежере кара-табынов видно, что вынужденная миграция с берегов Миасса состоялась в период борьбы ханов Ибрахима и Шейбани{192, с. 177–178}, то есть в 1480 годах. В родословной также указывается, что потомки основателя табынцев Майкы-бия Асади-бий и Шикарли-бий «очутились под властью хана Шейбанида — Ибака, который приказал их умертвить, от чего они бежали на запад от Урала»{193, с. 81}.

В Приуралье табыны осели в низовьях рек Белая и Ик (приток Камы), центральных районах Казанского ханства, по Каме и ее притокам, то есть в Перми Великой, образовав здесь большой анклав населения, связанного происхождением именно с западносибирскими территориями{93, с. 129}.

Генетические исследования показали, что казахские и башкирские племена, считающие своим родоначальником Майкы-бия, имеют разный генофонд. Основная линия башкирских табынов (барын-табын, бишул-табын, ирякте-табын, кара-табыны, кельсер-табын) является носителями Y-хромосомной гаплогруппы R1a1; казахских уйсуней («потомки Майкы-бия») — C3-starcluster. У казахов, считающих себя потомками Майкы-бия, R1a1 обнаружена у косеули-табынов{168, с. 14}.

Есть мнение, что принадлежность башкирских табынов и ирэктинцев к гаплогруппе R1a, а казахских табынов и уйсунов к гаплогруппам С3 и J2a1, является свидетельством разноэтнического состава средневековых уйсунов. «Часть уйсунских родов такие как каратабын, каракалпак были R1a, другие рода — сарытабын и сарыуйсуны были из J2 и С3. Схожее деление на черные (кара) и желтые рода (сара) — было и у древних тюргешей»{121}.

Ж. Сабитов, исходя из того, что Майкы-бий «уходя на пенсию», просит Бату поставить на свое место своего пасынка Ельдеке из рода джурьят, предполагает, что «у реально существовавшего Майкы-бия (нойон Байку) не было сыновей. А возведение генеалогии к нему является следствием того, что у него было много пасынков и усыновленных детей. Одним из таких детей мог быть Тук-Буга тумен, который при хане Берке был фактическим правителем Крыма»{170, с. 14}. По его мнению, данный Тук-Буга тумен и является Тумен-бием из родословия башкирских Табынов, а казахские «потомки Майкы-бия» восходят к Бахтияру, сыну Майкы-бия{170, с.14}.

Согласно исследованиям Ж. Сабитова, табыны пришли на территорию Башкортостана из Сибири в конце XV в. во времена противоборства ханов Ибака и Мухаммеда Шейбани{168, с. 14–15}. Он предполагает, «что во время бегства табынов из-под власти, сибирских ханов, большая их часть во главе с беями Асади и Шикарли ушла на територию Башкирии, образовав там множество ветвей генеалогического дерева древнего тюркско-узбекского рода табын с генетической меткой R1a1, в то время как одна семья (из рода косеули) оказалась среди недавно образованного Казахского ханства»{168, с. 15}. Согласно ДНК-анализу, потомки сыновей одного из родоначальников казахских табынов Агыма (Айдар, Кожантай и Карамонке) имеют такую же гаплогруппу R1a1a, как и башкирские табыны, в то время как потомки двух других родоначальников казахских табынов Тогыма и Бозыма, имеют гаплогруппу С3, практически отсутствующую в башкирском ДНК-проекте. Это, по мнению Ж. Сабитова, позволяет «утверждать, что Тогым и Бозым не были табынами по происхождению (возможно, были усыновлены отцом или матерью Агыма, либо были сводными братьями Агыму по матери, либо их матери были из рода табын)»{168, с. 15}.

Поскольку Майкы-бий считается предком казахских уйсуней и, в целом, казахов Старшего Жуза, у которых преобладает гаплогруппа С2{75}, можно полагать, что у казахов Улы Жуза в результате нашествия монголов произошла смена Y-хромосомной гаплогруппы и тюркский язык у них — это наследие