Лев Толстой - Виктор Шкловский

Четыре первые главы занимают десять страниц печатного текста. В них сменяются пять мест действия, считая террасу, на которой идет разговор с собакой Милкой.

Кроме того, дан вид из окна классной комнаты, что мы можем считать шестым переходным местом действия, так как вскоре повествование переносится из дома в сад и лес.

Явления мира сперва упоминаются, потом развертываются подробно. Мир, увиденный боковым зрением, существует и до того, как автор начинает его внимательно рассматривать. Все главки закончены, и в то же время конец одной главы цепляется за начало другой, содержа звено и следующих глав.

Все это у Толстого сознательно. О величине глав и их законченности он писал в дневнике как о своем открытии, требуя от себя законченности каждого куска:

«Манера, принятая мною с самого начала, писать маленькими главками, самая удобная. Каждая глава должна выражать одну только мысль или одно только чувство». Под этим замечанием написано крупно: «ЗАНЯТИЯ. ЛИТЕРАТУРНОЕ ПРАВИЛО».

Так подытожил Толстой опыт своей первой великой удачи 1852 года.

В главках-новеллах давался свободный авторский анализ, словарно и синтаксически ограниченный связью с детским восприятием, хотя он явно превышал возможности детского восприятия.

О словаре своего произведения Толстой пишет в обращении к читателям: «По моему мнению, личность автора – писателя (сочинителя) – личность антипоэтическая, а так как я писал в форме автобиографии и желал как можно более заинтересовать вас своим героем, я желал, чтобы на нем не было отпечатка авторства, и поэтому избегал всех авторских приемов – ученых выражений и периодов».

Композиция «Детства» построена так, что повествование условно укладывается в три дня: первый день – 12 августа в деревне, потом переезд: он подготовляет появление большого мира; дальше показ одного дня в Москве; третий день – возвращение в деревню к гробу матери.

Три дня раздвинуты на семь месяцев жизни ребенка.

Главки-характеристики «Гриша», «Князь Иван Иваныч», «Что за человек был мой отец?» выходят на этой простой и условной хронологической последовательности.

Но отступления построены так, что они, не перебивая впечатления плавности действия, раздвигают его, рисуя прошлое.

«Беглец»

Беглецом приехав в Старогладковскую, Лев Николаевич начал писать очерк «Еще день (На Волге)».

Толстой очень дорожил этой дорогой; он считал, что это один из лучших дней его жизни, очевидно, неточно употребляя слово «день». В 1904 году Толстой говорил Д. П. Маковицкому, что «об этом можно бы написать целую книгу».

Почему он не написал этой книги? Вероятно, не было решено внутренне, как написать: сделать ли нечто вроде «Истории вчерашнего дня» – тогда это была бы книга о человеке; одновременно это должно было быть книгой о великой реке и о стране, через которую она протекает.

Толстой еще не овладел ремеслом – очерк о путешествии начат с найма лодки; все, очевидно, должно было бы идти подряд.

В Старогладковской он увлекается новым материалом.

Он собирается писать очерки Кавказа. Дядя Епишка первоначально должен был стать человеком, дающим материал для очерков. Вещь была почти этнографической. Но он уже пишет «Детство», интересуется характерами, и Епишка вызывает у него интерес сам по себе, как необыкновенная личность.

2 октября 1852 года записано: «После обеда спал, походил, написал письмо Татьяне Александровне, любовался на Епишку».

Дальше короткая запись: «Епишка, Сафа-Гильды, казачьи хороводы с песнями и стрельбой, шакалки и славная звездная ночь – славно. Особенный характер. Написал пол-листа – хорошо».

Все это на втором плане; главное – обширные планы романа о русском помещике, хотя им не суждено осуществиться.

13 октября написано: «Хочу писать Кавказские очерки для образования слога и денег». Это как бы особая работа бесконечно меньшего значения, чем работа над романом. «Мысль романа счастлива – он, может быть, не совершенство, но он всегда будет полезной и доброй книгой. Поэтому надо за ним работать и работать не переставая».

Очерк должен давать точную правду.

Толстой хочет верно передать действительность и преодолеть слово: «Слово далеко не может передать воображаемого, но выразить действительность еще труднее. Верная передача действительности есть камень преткновения слова».

Русская очерковая литература к тому времени уже дала очень много. К ней относились «Записки охотника» Тургенева. Значение Тургенева в это время для Толстого велико. Но он хочет другого и большего: он хочет анализа – большого движения искусства к морали и науке.

Военная среда, в которую Толстой попадает без чина и должности, ставит его рядом с солдатом, позднее сажает рядом с солдатом перед одним костром.

Станица смотрит на безмундирного брата офицера без большого уважения. Только бражники и среди них заштатный казак Епифан Сехин сближаются с ним. Толстой в нем видит свободного человека, не связанного ложью цивилизации.

Епишка оказывается человеком, который не только много знает, не источником сведений, не сказителем, со слов которого можно многое записать, а характером, находящимся в противоречии с тогдашним, уже наступившим днем Кавказа: обострением борьбы с чеченцами и распадом самого казачества.

Епишка для Толстого значит больше, чем Старый цыган для Пушкина.

Дальние горы лежат перед писателем, они вносят в его душу покой и разлад.

Покой потому, что они как будто стирают старые его проигрыши, старые его вины.

Но одновременно возникает представление об огромных проигрышах – о разладе с народом.

Любовь, которую отрицает Толстой в своем плане очерков, оказывается такой же реальной, как и горы.

Любовь, Епишка, горы, казачество, взятые в их противоречивости, исследованные движением души, заставляют Толстого, не осуществив до конца план очерков и не завершив роман, в котором догматически должны были утверждаться значение и обязанности русского помещика, начать роман «Казаки».

Это роман о любви, о Кавказе и о нем самом – Толстом. Чем дальше писался роман, тем больше Оленин становился Толстым, так как писатель начинал понимать себя в мире.

Разработка темы была начата как своеобразная баллада, в какой-то степени связанная с казачьими песнями, в ней есть героиня Марьяна и прибытие арб, на которых лежат изрубленные казаки.

Возьмем первый вариант стихотворения, прибавим, что все стихотворение кончается словами: «(Гадко) 1853 г. 16 апреля. Червленная». Червленная – это одна из терских станиц:

Эй, Марьяна, брось работу!Слышишь, палят за горой:Верно, наши из походуКазаки идут домой.Выходи же на мосточекС хлебом-солью их встречать,Теперь будет твой побочинКруглу ночь с тобой гулять.Красной шелковой сорочкойКосу русую свяжи,Вздень чувяки с оторочкойИ со стрелками чулки,Вздень подшейник и монистоИз серебряных монет,Прибери головку чистоИ надень красный бешмет.

Еще нет героя со стороны. Все поглощено темой о возвратившихся и погибших воинах.