Миссия "Звезда Хазарии" или "Око Кагана" - Андрей Онищенко

У входа в ханский шатер на высоком флагштоке приспущено знамя. Земляной пол в юрте устлан роскошными коврами. В центре, на огромной охапке свежескошенной травы, лежит тело покойного Аджи хана. Вокруг усопшего расставлены благоухающие горшки с мелко нарезанной степной полынью, душицей, чистотелом, на полу разбросаны ветви саксаула. У изголовья покойного, погруженный в транс, сидит кам, который ведет беседу с духами нижнего мира и просит их принять к себе с миром душу умершего хана.

В стороне от ханского стана на вершине кургана разослан большой ковер, в центре которого лежит скатанная в рулон белая кошма, большая золотая чаша, наполненный молоком, золотой кувшин и чистое белое полотенце. Склоны холма кишели конными и пешими людьми. В час, когда солнце находилось между восточным горизонтом и зенитом, от толпы отделилась небольшая группа людей, которая медленно стала подниматься на вершину кургана. То были члены родового ханского совета, старейшины кочевий, ближайшие родственники покойного хана, богатые и влиятельные люди рода, которым предстояла нелегкая задача, до исхода дня избрать нового хана. Еще утром эти люди глубоко сопереживали о постигшей их род тяжелой утрате, но сейчас они воспряли и окрепли духом.

– Тэнгри на стороне сильного! – думали они в эту минуту и настраивали себя на предстоящую борьбу за вертикаль ханской власти.

Лишь двое из рода рассчитывали достичь заветной цели, остальные шли для того, чтобы проявить себя в прениях и в голосовании таким образом, чтобы неугодный кандидат на ханскую власть был отведен в сторону, а победа досталась нужному протеже. Как только члены совета расселись по периметру большого ковра, заговорил почтенный старец с длинной седой бородой.

– Давайте быстро решим, кто будет руководить советом?

– Да что тут решать, Калсым, ты старейший среди нас по возрасту, к тому же троюродный брат покойного хана, тебе и распоряжаться выборами, – уверенно произнесли собравшиеся.

– Будут возражения?

Присутствующие промолчали.

– Тогда, с вашего дозволения, я начну управлять советом! – Калсым вытер рукавом вспотевший лоб, поправил серебряный пояс с крепившейся к нему саблей, огладил руками седую бороду и произнес слова, которые хотели от него услышать все:

– Поскольку у покойного Аджи хана не осталось прямых наследников, кто из присутствующих с надеждой на реальный успех притязает на ханскую власть? Если есть такие, то прошу вас заявить о себе?

С мест встали двое, племянник Аджи хана юный Байдар и дальний родственник и подельник покойного, богатый скотовод и знатный воин Ярок.

– Есть еще кто, желающий стать ханом?

Собравшиеся молчали.

– Претенденты, бросьте свои мечи по разные стороны ковра и садитесь!

Когда соискатели уселись, мудрый Калсым продолжил:

– Приступим к обсуждению достоинств и недостатков каждого из желающих возглавить наш род. Каждый из присутствующих должен держать слово, затем голосование. Его будем производить так: каждый отдаст свой личный кинжал тому или иному кандидату, присоединяя его к тому или иному мечу лежащему на ковре. После подсчета, кинжалы, как залог верности, останутся на память хозяевам клинков. Избрать хана мы должны до того момента, когда солнце встанет расположением между зенитом и западным горизонтом. Только в этом случае мы сможем предать земле прах покойного Аджи хана. Таковы обычаи, заведенные нашими предками. И так, начнем. Говори первым, Осот, ты сидишь по правую руку от меня!

Осот вытащил из-за пояса кинжал, положил его на край ковра, отпил несколько глотков кумыса из чаши, стоявшей перед ним и начал первым держать речь.

У подножья кургана в ожиданье толпился простой люд. За своими предводителями в стан Аджи хана съехался народ с окрестных стойбищ и отдаленных кочевий, подвластных покойному хану. Всем было интересно, кто же станет главой рода, и каких перемен ждать в будущем. Азарт выборов передался всем. То тут, то там вспыхивали споры и раздавались взволнованные заинтересованные голоса:

– Эй, у кого глаз зорче, посмотрите туда и скажите, что там наверху происходит?

– Встали, встали уже, но только двое!

– Так мало?! Всего два соискателя?! Не расколют ли они наш славный род на два лагеря? К добру ли это, аль к худу? – задавались вопросами люди.

– Кажись Ярок стоит! – заголосил в волнении народ, – а лица второго не видно, спиной стоит. Эй, Алав, – послышался окрик, – кажись, новый хан будет из твоего стойбища, никак не уймется, старый лис, но кто же второй?

– Достопочтимый Урух-баксы! – обратился Алав к каму-ясновидцу, – будь так добр, погадай мне и скажи, станет ли Ярок нашим ханом? За свои труды ты получишь от меня годовалого жеребенка!

Сидя на траве, Урух-баксы, расстелил перед собой кусок домотканого полотна, вытянул впереди себя сложенные лодочками руки и, потрясая ими, высыпал на полотно гадальные кости. Люди, обступившие вещуна, в ожидании затаили дыхание. Немного помолчав для приличия, словно пытаясь угадать комбинацию лежавших перед ним костей, кам-ведун промолвил:

– Брат Алав! Как я понимаю, тебя интересует, кто из двоих соискателей конкретно станет ханом? Верно, ли я говорю?

– Да. Но мне бы хотелось видеть нашим ханом моего дальнего родственника Ярока и никого другого!

Кам-ведун молчал.

– Не томи, зря ты испытываешь мое терпение, говори правду, все как есть! При любом исходе ты получишь своего жеребенка, прилюдно даю тебе в этом слово мужчины!

– Ну, что же, тогда слушай. Ни одному, ни другому из стоявших на кургане кандидату не суждено сегодня стать нашим ханом!

Возбужденная толпа народа в изумлении ахнула.

– Их только двое, претендентов больше нет, врет ведун! – послышались разочарованные голоса.

– Люди, извините меня, громко оправдывался кам, но хана избираю не я. Я только читаю то, что говорят кости!

– Так кто же станет ханом, говори? – наперебой выкрикивали возмущенные, кажущимся обманом, люди.

– Сегодня, как только солнце встанет между восточным горизонтом и зенитом, третий соискатель, который придет из дальних земель, омоет лицо молоком белой кобылицы, встанет ногами на белую кошму и примет на себя атрибуты ханской власти! Под его умелым правлением, наш род достигнет небывалого расцвета! Богатство и достаток придут в каждую юрту!

Солнце медленно приближалось к зениту. Ветер почти стих и стало довольно душно от того, что на совете в полном разгаре накалялись страсти.

– Ты, Осот, побереги свое красноречие для празднеств и застолий. Им здесь не место. Тут идет родовой совет и нечего щекотать душевные раны серьезным людям! А те из присутствующих, кто не выдержал натиска твоего красноречия и был до слез тронут мнимыми подвигами юного Байдара, и перешел на его сторону, не достойны, называть себя настоящими мужчинами. Если выберут Байдара, то через поколение наши внуки не смогут сесть на коня и превратятся в женоподобных существ, которые во всем будут походить на своего хана, и тогда былое могущество нашего рода останется только в легендах и сказаниях.

– Зачем ведешь обидные речи, Ярок. Изволь не оскорблять нас! Мы все являемся равноправными членами совета!

– Все равно ваши голоса ничего не решат, и я стану ханом! Я вам еще не то скажу. Сторонников Байдара собравшихся здесь можно пересчитать на пальцах рук. Как бы вы обо мне плохо не говорили, судьба выбора будет решаться голосованием, а я получу больше кинжалов. Вы проиграли. Уважаемый Калсым, давай пресекай эту пустую болтовню и переходи к голосованию.

– Подожди Ярок, не спеши, у нас еще есть право уполномочить Калсыма, похоронить Аджи хана от имени совета, а самим покинуть выборы, – выкрикнул один из противников Ярока.

– Можно еще остановить совет и вызвать тебя на поединок за оскорбление членов совета! – выкрикнул другой голос.

– Одного уже вызвали и что, суд Великого Тэнгри восторжествовал и теперь он лежит внизу под курганом в своей юрте, а мы собрались здесь на совет! – заметил третий голос.

– Перестаньте шуметь! – перекрикивая спорящих, пытался вразумить их мудрый Калсым, – я лучше других знаю наши законы. Срыв выборов, поединок и прочие способы борьбы против кандидатов возможны лишь в случае равенства голосов поданных за претендентов, плюс особые обстоятельства, а в нашем случае, возможный перевес склоняется в пользу Ярока!

– Правильно! Верно, говоришь! – закричал обрадованный Ярок, – вам нужно смотреть правде в глаза и признать меня ханом. Я сегодня великодушен, и став ханом, я не стану преследовать вас. Мало того, я сделаю тебе, Осот, предложение от которого ты не сможешь отказаться, а Байдара я все же удалю из своих земель. Приступай поскорее к голосованию Калсым!

Внизу у подножья кургана выборные страсти кипели не меньше чем на вершине. Люди спорили, заключали пари, бились об заклад, время шло, а предсказанный камом-ведуном третий соискатель ханской власти так и не появлялся. Потеряв терпение и веру, простой люд начал открыто насмехаться над ясновидцем.