Месть со вкусом мяты (СИ) - Руслёна

Глава 23

Гринг из замка в Ворславль попал довольно быстро. Дорожка уже проторённая. Припорталился сразу в дом к Аннарэн и опять его любимая была на работе.

— Шерд… Надо её отсюда поскорее забирать… Мыслимое ли дело, чтобы моя девочка работала.

Он прошёл на кухню и начал готовить еду к её приходу. Пока шкворчало на сковородке мясо, он переговорил с Виторусом и сказал, что свадьба дома через неделю. Горыныч недоверчиво переспросил:

— Ты уверен, что номер пройдёт? Мы же с тобой, как бы, не въездные…

— Уверен. Я Енку встретил, и она передала, что Петрус ездил к королю и тот помилование нам подписал, обоим.

— Ааааа! — завопил тот в кристалл. — Ой, сейчас всех в офисе перепугаю, — и тут же заволновался, — а пройдём? Вдруг Хойвелл мою Тамусю не пропустит, заартачится?

— Ты что, брат, она твоя пара, тут и к бабке, как говорят, ходить не надо. Он не посмеет. Но, всё же, я тебе говорил, есть у меня и ход один, и источник магии, где я подзаправляюсь, если что. Меня несколько раз взрывали, и я туда уползал для лечения. Так что…

— О, как. Нигде тебе покоя нет. И кто покушался?

— Ну, я ж в полиции работаю. Сам должен догадаться.

— Да, точно. Ты где сейчас?

— У Анни.

— Понятно, отключаюсь.

Гринг хмыкнул. Ишь, как обрадовался… Когда Виторус так открыто радовался чему-то? Очень уж сдержанный всегда. Ну, кроме женщин, конечно. Выглянув в окно, увидел Аннарэн, уже подходившую к дому. Быстро стал нарезать хлеб, выкладывать горячее на стол и почти успел. Она открыла дверь и тут же закричала:

— Я знаю, что ты тут! На кухне?

Он засмеялся и вышел. Обнял и поцеловал. Анни прижалась к нему.

— Долго буду привыкать, что не одна. Если бы Енка не поехала в этот Калининград, ещё неизвестно, когда встретились бы.

— Теперь не расстанемся. Петрус, жених Енкин, обещал нам всем троим свадьбы сделать в один день в храме Эрг’Ра. Ты в курсе, что наша дочь носит дракончика под сердцем?

Он обхватил Аннарэн за талию и повёл на кухню.

- Что? Когда успела? Первый раз в отпуск улетела и нате вам. А ты откуда знаешь? — опешив об известии про беременность дочери, пропустила мимо ушей про три свадьбы. Гринг усадил её за стол и дал вилку в руки.

— Мы ж с ней виделись в отеле, ты знаешь.

— Она сама тебе об этом сказала? Ну, про беременность. Подожди, мне руки надо вымыть…

— Нет, я почувствовал. И Петрус потом подтвердил.

— Это кто — брат который Горыныча?

Анна ушла в ванную, но дверь оставила открытой. Гринг расхохотался:

— Да, он. Готовить будут три свадьбы сразу — нашу с тобой, Енкину и Виторуса с его подружкой, Тамарой.

Она крикнула сквозь шум воды:

— Да ты что??? Надо же, неожиданно. Ну, может, с Тамусей и повезёт ему. Хорошая девочка.

— Ты её тоже знаешь?

— Ну, конечно! Девочки росли вместе. И она больше у нас жила, чем дома. Там вечные скандалы, мать недовольная ни семейной жизнью, ни мужем, ни дочерью. Они с садика вместе.

Аннарэн вернулась, села за стол и с наслаждением начала есть — любимый приготовил, так приятно! Она даже зажмурилась от удовольствия.

— А, точно, Томка же со мной делилась как-то. Енка мне мозги запудрила окончательно. Слушай! Какая она классная! Мне всё время хотелось рядом с ней или смеяться, или ругаться, — он захохотал. — А уж спрятать от всех мужиков, так это святое, а то пялятся все, кому не лень!

— Теперь понимаешь, почему Горыныч везде ей или охрану организовывал, или сам присматривал. На самом деле, я ему благодарна за такую опеку, если бы не он, она уже двадцать раз вляпалась бы по самые уши.

— Кстати, да, я уже пообещал, пока только сам себе, что куплю ему ящик коньяка. В отеле чуть пол ресторана не передушил. Мысленно, мысленно! — тут же поднял обе руки перед собой на возмущённые возгласы Аннарэн.

Она засмеялась и махнула в его сторону полотенцем.

— Ешь уже, а то я одна налегаю.

— Тебе как, нравится? Я не знаю, к сожалению, что ты больше любишь…

— Из рук любимого что угодно!

Наконец, они поели и пошли в комнату. Свет не зажигали, но оставили в коридоре, как подсветку.

— Уже деревья цветут вовсю, такие запахи! — Гринг потянул свежий воздух из форточки.

— Да, мне очень нравятся здешние сирень и черёмуха. Может, прихватим с собой?

— Всё, что угодно. Кстати… Говорил с Петрусом, он передал Енкину просьбу, книги собрать. Ей очень надо для его детей.

— Детей? Енка и дети? Она всегда терпеть не могла малышей! А там сколько?

— Двое, близнецы и, кажется, любовь у детей к ней нешуточная.

— А жена… умерла?

— Я не знаю, спрашивать некогда было. Встретимся с Горын…тьфу ты! с Виторусом, можно будет спросить. Давай лучше целоваться. Ну их всех, Петруса, Виторуса… Я летел сюда не для того, чтобы их обсуждать. Сами разберутся, не маленькие. Иди ко мне… Скучаю каждую минуту! — Гринг притянул женщину к себе, обнял и стал целовать нежно-нежно… каждый сантиметр, начиная от губ и ниже…

*****

Горыныч сразу после разговора с Грингом об их помиловании вызвал в кабинет по селектору новенькую из отдела сбыта и Нина Петровна, повторяя его приказ по своей связи, закатила глаза — что ещё можно ожидать от этой парочки? Тамара примчалась, как будто ждала под дверью, маленьким ураганом пронеслась мимо секретарши:

— Добрый вечер, Нинпетровн, — и ворвалась в кабинет, — Вызывали, Викгоряныч?

— Вызывал. Дверь закрой поплотнее и садись. Ну, ты что, как не родная? Иди сюда, — он протянул руку, и Томка уселась ему на колени. — Сейчас поедем в ресторан, а пока предлагаю обсудить один возникший вопрос. Итак… Мне сообщили радостную весть — мой брат женится и нас приглашают на свадьбу. Недели тебе хватит, чтобы собраться?

— Ой, здорово! А на ком он женится?

— Том, на твоей Енке. Только… ай! Не визжи так! Что люди подумают? — рыкнул он, потому что Томка завизжала в самое Горыныево ухо, и он чуть не оглох на него.

— С ума не сходи, подумаешь, свадьба, — он прикрыл глаза и хитро глянул на неё из-под ресниц.

— К Енке мне и пары дней хватит, — она зацеловала его на радостях. Он стал медленно мысленно отсчитывать: "Раз… два… три… “

— Ой! А мне ж надо купить к свадьбе что-то! А у меня и нету! Какой, нафиг, ресторан! Поехали по магазинам!

Виторус рассмеялся:

— Поедем, но завтра с утра. Завтра выходной, вот и пойдём по магазинам. Ты, это… заявление там напиши на недельный отпуск по семейным обстоятельствам. Я подпишу. Только сильно не балаболь про Енку, уволилась, уехала в отпуск, путешествует… по разным там мирам. Мы ненадолго, как раз на эту самую неделю. И вообще, мне поступило предложение… Переехать в Калининград, там открывают ещё один филиал. Ты как, согласна со мной переехать?

— Шутишь? Да ты от меня никуда теперь не скроешься, — Тома чмокнула его нежно в нос, — я ж умру теперь без тебя. А от матушки скроюсь, наконец. Не думаю, что она туда доедет когда-нибудь.

Он заметно выдохнул:

— Отлично, тогда я соглашаюсь. Иди, собирайся, конец рабочего дня.

— А когда планируется переезд?

— Сразу после свадьбы. А что?

— Да вот, думаю… Маме говорить, куда мы уезжаем? — она коварно улыбнулась и прикоснулась к его уху губами. — Я ей и о помолвке нашей не сказала. Спросила меня, откуда такое кольцо, я сказала, купила на новую зарплату, — хихикнула. — Ладно, я побежала.

Она умчалась и на ходу попрощалась с секретаршей, которая облегчённо выдохнула — обошлось без страстных сцен на этот раз. Но с Люсьеной Клубничкиной было поразрушительней, всё же.

Виторус встретил её у выхода и повёл к машине.

— Куда моя прелесть хочет? — голосом Голлума из “ Властелина колец”, поинтересовался шеф.

— Да уж, куда, — фыркнула, состроив ему глазки, Томка, — как будто у нас здесь великий выбор.

— Ну, так-то да… — потёр ладонью подбородок мужчина. Они сели в машину, и он завёл мотор.