Дети Ирия. Ладомира - Елена Крючкова

Конрад усмехнулся.

— Если бы они были сильны, что испепелили бы наше войско в прах! Однако этого не произошло! В величии Логоса нет сомнений!

— Надеюсь, твои люди думают также…

— Разумеется, мой ландкомтур! — заверил Конрад. Он не стал рассказывать командиру, что в рядах лучников, пехотинцев и вспомогательных войск пробежала-таки волна страха и сомнения — они спешно покидали поле боя, дабы укрыться в лесу.

Выходя из шатра патрона, комтур подумал: «А может дни его сочтены? И мне стоит-таки преподнести Хогерфесту в дар красавицу?.. Не ровён час должность ландкомтура освободится… Хогерфест, оценив прелести дикарки, поможет мне подняться верх по иерархической лестнице ордена…»

Конрад спешно вернулся в свой шатёр, приказал привести к нему Ладомиру. Девушка предстала его взору в новой чистой рубахе с чисто вымытыми распущенными медовыми волосами. Комтур не удержался, приблизился к пленнице и дотронулся до её волос. И произнёс на протоязыке венедов:

— Идём, я отведу тебя к твоему будущему хозяину. Постарайся ему понравиться. Это сохранит тебе жизнь, а мне позволит воплотить свои амбициозные планы.

Ладомира с опаской посмотрела на Конрада.

— Кто он? — не удержалась она от вопроса.

— Ландмейстер Фридрих фон Хогерфест! — последовал ответ.

Молодая вдова закрыла лицо ладонями и всхлипнула.

Конрад рассмеялся.

— Не бойся! Ландмейстер отнюдь не чудовище! Если ты понравишься ему, то проведёшь остаток дней безбедно. И помни: от тебя требуется покорность во всём…

Он нежным прикосновением приподнял подбородок Ладомиры, заглянул в её небесно-голубые глаза.

— Я уверен, ты сделаешь правильный выбор. Учти: за непослушание, дерзость, непочитание Логоса — смерть!

Глаза пленницы наполнились слезами.

Комтур оставил девушку и прошёлся по шатру.

— Хочу поделиться с тобой тайной: Хогерфест до сего дня не смог зачать сына. Все знают, как это гнетёт его. Если ты родишь ему мальчика… — заговорческим тоном произнёс Конрад. — Ты понимаешь, какую силу обретёшь?

— Да… — дрожащим голосом подтвердила Ладомира, подумав о том, что уже беременна от Лесьяра. Однако срок слишком мал.

— Но знай своё место!

Пленница кивнула.

— В случае удачного стечения обстоятельств, будешь докладывать мне обо всём, что творится в замке. Ты готова?

— Да…

Таким образом, комтур рассчитывал ублажить Хогерфеста и обрести в замке верную шпионку.

Комтур не просчитался: голубоглазая дикарка пленила ландмейстера, и он проводил с ней все ночи подряд. Пленница вела себя покорно, предвосхищая каждое желание своего хозяина. Конечно, Хогерфест имел наложницу. Но после того как разделил ложе с Ладомирой, утратил к ней всякий интерес и отослал в швейную мастерскую.

Через несколько дней Хаммабурга достигло печальное известие: магистр Генрих фон Бассенхайм скончался. Хогерфест вместе с маршалом Куртом Саксонским спешно отправились вниз по Альбе в Магдебург. Перед отъездом ландмейстер приказал мажордому лично приглядывать за его новой наложницей, обучать её саксонскому языку, этикету. А швеям — изготовить для прекрасной дикарки подобающие её новому положению платья.

Ландкомтура же перевезли в его родной Линсбург, где к разочарованию Конрада фон Анвельта, он пошёл на поправку.

В Магдебург стекались все знатные рыцари ордена. Спешно прибыл и сам Верховный Епископ Григорий IX в сопровождении богатой свиты, а также легата Филиппа Орлеанского и почтенного епископа Бернара де Керпина, к которым особенно благоволил.

Рыцарство оказывало особенное почтение ландмейстеру фон Хогерфесту, видя в нём приемника главы ордена. Не сомневались в этом и адьюнкты покойного Бассенхайма. Теперь же тело магистра, изъятое из ледника, покрытое благовониями замедляющими разложение, стояло в кафедральном соборе города, куда тянулась бесконечная вереница рыцарей, знати и простых приверженцев Логоса.

Маршал Курт Саксонский, с коим Хогерфест воевал ещё в Византии, стал его глазами и ушами. Каждый вечер маршал докладывал ландмейстеру о настроениях среди гостей и рыцарства. Слухи ходили разные…

Маршалу удалось узнать, что Верховный епископ перед предстоящим капитулом, пользуясь своим влиянием, склоняет верхние чины ордена проголосовать за Бернара де Керпина, епископа и члена ордена Золотого креста. Ибо Верховный епископ намерен полностью подчинить своему контролю орден, и Керпин станет марионеткой в его руках.

Наконец настал день голосования. Члены капитула собрались в полном составе, возглавлял его самолично Григорий IX. Он появился перед орденской братией, облачённым в золотые одежды, от его головного убора исходило сияние драгоценных камней. Охваченные религиозным экстазом, рыцари рухнули на колени, приветствуя своего духовного лидера.

Хогерфест, понимая, что магистром ему, увы, не стать, сражённый величием Верховного епископа, решил подчиниться судьбе. И удовольствоваться, как и ранее, должностью ландмейстера.

Голосующие бросали в специальный сосуд шарики: золотой — за Бернара де Керпина, белый — за Фридриха фон Хогерфеста. Керпин победил с перевесом в один голос. И это позволило ему стать магистром ордена Золотого креста.

Новоявленный магистр выступил с благодарственной речью перед капитулом. Он сообщил собратьям по ордену, что намерен перенести свою резиденцию из Магдебурга на земли франков.

Вскоре после капитула, охотники-герулы, отягощённые добычей, возвращались в свою деревню, что раскинулась подле быстрых вод Рейна. Путь их, как обычно проходил мимо скалы Райнфельс. Неожиданно, взорам охотников, вместо привычной безжизненной скалы, высушенной ветрами, предстал величественный замок.

Удивлённые охотники сбросили добычу на землю и, вознеся молитву Логосу, решили разглядеть его. Замок являл собой высокую стену, забраться по которой не представлялось возможным, даже со штурмовой лестницей. За стеной виднелись четыре башни, по количеству сторон света, украшенные прозрачными кристаллами, которые переливались в солнечных лучах.

Охотники обошли вокруг замка, намереваясь обнаружить ворота. Им это удалось: ворота, окованные металлом, выглядели массивно и неприступно. Охотники снова вознесли хвалу Логосу, и отягощённые добычей продолжили путь. Обо всём увиденном они тотчас доложили местному бальи[88]. Тот лично отправился в лес и обнаружил таинственный замок, как раз там, где и указали охотники — на горе Райнфельс, что в двух лье от Рейна, где его течение делает крутой изгиб в виде петли.

На смерть перепуганный балья вскочил в седло и, ежеминутно поминая Логоса, помчался в ближайший храм. Там он рухнул на колени перед клириком и поведал о внезапно появившемся замке. Местная церковь учинила целое следствие и затем уже сообщила о находке в Авиньон.

В замок отправились легат Филипп Орлеанский и новоявленный магистр ордена Золотого креста Бернар де Керпин. Поборник веры, король франков Филипп Жестокий, выделил им в помощь отлично экипированный отряд. Церковники терялись в догадках: откуда взялся замок? И кто в нём обитает? Неужто сама нечистая сила, которая искушает людей почитать языческих богов?!

Отряд достиг Райнфельса и встал подле него лагерем. Франки попытались отворить ворота, но тщетно. Почти неделю церковники простояли подле стен замка, но попасть в него так и не смогли.

Наконец прибыл искусный кузнец-маханик, который прекрасно разбирался во всех механизмах. Он внимательно изучил ворота и вынес свой вердикт: они заперты изнутри. Есть один способ проникнуть на территорию замка — выбить ворота тараном. Легат и магистр посовещались, решив, что в замке все умерли либо от голода, либо от неизвестной болезни, и отдали соответствующий приказ. Ворота поддавались ударам тарана с трудом, но всё же спустя три дня разверзлись. Церковники, наконец, проникли в замок. Однако действовали ни осторожно: вдруг из обитателей ещё кто-то жив? Но замок был пуст. Последняя его обитательница, Эйр, покинула родные стены и присоединилась к соплеменникам в Радогоше. Ещё какое-то время замок казался скалой под воздействием защитной магии, но затем со временем принял свой истинный облик. Он-то и открылся изумлённым охотникам, они даже не подозревали, что обнаружили древнее обиталище языческих богов Йордгард.

Замок был переполнен золотом, серебром и драгоценными камнями неизвестного происхождения. Некоторые изделия приводили церковников и магистра в восторг, так искусно они были выполнены. Но часть украшений и предметов обихода, украшенных древними рунами, явно языческого происхождения, магистр приказал переплавить.

Верховный епископ Григорий IX заслушал подробный отчёт Бернара де Керпина о рейнском замке. Окружение Григория терялось в догадках. Наконец, Верховный епископ пришёл к мнению: сам Логос силою своей открыл завесу над таинственным замком. Значит, на то воля его. Кто обитал в нём не ведомо, возможно, древний языческий князь, державший в страхе обширные земли Рейна. Властитель тот по воле Логоса канул в Лету, и замок сей передаётся в собственность ордену Золотого креста. И быть ему орденской резиденцией под названием Vexillum Logo, что означает в переводе с церковного языка: Знамя Логоса.