В поисках равновесия (СИ) - Арсеньева Вероника

— Ты такая милая, малышка, — промурлыкал жрец. — А какое выражение лица у тебя было, когда мы уходили — я такого ещё не видел. Так приятно хоть у кого-то заметить подобное.

Я нахмурилась, теперь уже точно ничего не понимая. Жрец казался слегка пьяным. В том, что на площади зажгли что-то наркотическое, я не сомневалась. Но мне почему-то оно отдалось только лёгкой тошнотой.

— Теперь ты недоумеваешь, почему я об этом говорю. Ведь это же всё само собой разумеющееся. Не так ли? — пританцовывая, жрец вошёл в комнату.

— А где мне спать? — спросила я. Хотя сон вряд ли придёт ко мне сегодня, но узнать-то надо.

— Где хочешь. Видишь, сколько тут шкур. Я тоже так сплю. Не понимаю, зачем вы, белые, ставите кровати.

— Чтобы мыши не съели подушку, — ответила я. — Традиция.

— О как. Но здесь живут два варана, они едят змей и жуков, если те вдруг заползают. Надеюсь, ты не станешь визжать, увидев ночью варана?

— Разумеется, нет.

— Вот и хорошо. Тогда спокойной ночи, если сегодняшняя всё ещё может стать таковой.

Жрец упал в гору подушек и отключился. Я присела рядом на корточки и вгляделась в его лицо. Почему-то мне казалось, что единственным чувством к нему должна быть ненависть, но я не испытывала ничего похожего. Наоборот, я понимала, что движет им, и даже одобряла. Власть, казалось, не так уж и испортила его. А то, какие методы жрец применил ко мне вначале… а разве была у него другая возможность? Тем более что он считал меня тёмной. Я бы с демоном тоже не церемонилась.

Я проникалась к жрецу симпатией, и это пугало. Может, дело было в его красивом лице? В этих губах, скулах?

А как же Лоинарт? Он, наверное, с ума сходит из-за того, что я пропала. Или нет? Может, он даже рад? Вдруг он всё ещё винит меня в том, что он убил того мага.

Что за глупые мысли… конечно же, он беспокоится. Но даже если узнает о том, в какое положение я попала? Теперь я предательница, вставшая на сторону врага и даже защищающая его. Сможет ли понять меня Кэйлин или Её Величество?

Наверняка они скажут, что я должна была тянуть время, пока кровь принцессы окончательно не потеряет своих качеств. Наверняка в моих действиях можно найти не одну ошибку, но ведь то, что со мной сделали — пытали, травили, — не могло не повлиять на мою способность думать.

Размышляя о своей участи, я улеглась спать на одну из мягких шкур. В комнате было слишком жарко, чтобы пользоваться одеялом, и душно, словно перед грозой. Я впилась зубами в подушку и попыталась отрешиться от мыслей.

— Вставай, — прозвенело над ухом. Я с трудом разлепила веки и дёрнулась, увидев рядом с собой лицо жреца. Голову кольнуло болью — не стоило думать, каким заклинанием шарахнуть в первую очередь.

— Так ведь рано ещё, — я бросила взгляд за окно. — Ещё даже не рассвело.

— Ночь длится около одиннадцати часов, прилетели мы часа через три после заката. Тебе мало семи с половиной часов на сон?

— Вообще-то да… — обиженно сказала я.

— Ничего, через десять лет отоспишься, — жрец зловеще рассмеялся.

— У тебя похмелье что ли? — скривилась я.

— Почти. Неважно! Я хотел бы успеть посетить одну деревню до того, как начнётся дождь. Она к северу отсюда, лететь минут десять. Я слышал, там разгорелась эпидемия. Следуют пресечь.

— Ты собираешься всех там вылечить? — ужаснулась я. — Один?

— Нет, вообще-то я собирался убить всех, и деревню сжечь, — жрец погрустнел, но ненадолго. — Сама понимаешь, если зараза распространится, погибших будет очень много. Впрочем, твоя мысль мне нравится больше.

Представив себе предстоящее путешествие, я застонала. Жрец возвел руки к небу:

— Эй, я твой повелитель, ты забыла, что должна относиться ко мне с благоговейным трепетом? И тотчас выполнять мои приказы!

— Разумеется, мой господин, — я швырнула в "повелителя" подушкой, затем встала. — Мне же умыться надо и всё такое.

— А-а, понял. У тебя десять минут, я засеку!

— Что-то часов не вижу.

— Магия, — многозначительно протянул жрец и вышел на балкон. — И попроси у Каххи нормальную одежду! — донеслось оттуда. — А то моим подданным станет не до своих болячек.

Я хихикнула и принялась приводить себя в порядок.

Когда мы приземлились на центральную площадь деревни, где по вечерам собирался народ, никого на улице не было. Но стоило одному человеку нас заметить, как он с криком побежал разносить весть. Из своих жилищ выглядывали понурые тхаомки, пряча за юбки детей. В разгар эпидемии они не выпускали своих отпрысков за порог, хотя что-то подсказывало мне — всё равно не поможет.

Жрец величественно взмахнул рукой, привлекая внимание моментально собравшихся на площади жителей деревни.

— Отведите нас к больным, — приказал он. Тут же люди начали толкаться, пытаясь решить, к кому вести первым. — Я решу, могут ли они выжить. — Желающих резко поубавилось. Я усмехнулась — вот же люди. Наконец, выбрав самого упорного человека, верховный жрец последовал за ним к его жилищу.

Мы вошли внутрь. В небольшом помещении витал запах больного, заставляя меня брезгливо морщиться. На земле, завёрнутые в выделанные шкуры, лежали двое мужчин. Мы подошли к одному из них и опустились рядом на корточки. Я спросила у нашего проводника, каковы симптомы. Лихорадка, рвота, диарея — полный букет. Без помощи человек протянул бы ещё часа три от силы.

— Что с ним делать? Я его вылечить вряд ли сумею — не та специфика, — на имперском сказал жрец, чтобы больной не понял.

— Могу попробовать, — неуверенно ответила я. Наш проводник недоверчиво разглядывал меня — белая всё же.

— Валяй, — жрец встал, делая вид, что он как бы и ни при чём. Он отошёл на пару шагов и закурил трубку. Я всё никак не могла отделаться от мысли, что Эттеа какой-то странный… не похож ни на тхаомцев, ни на имперцев, но кого-то мне напоминающий.

Я тряхнула головой, — не об этом сейчас надо думать, — и положила руки на больного, но у того даже не нашлось сил возразить.

Делая всё так, как учил принц, я заметила, что температура тхаомца приходит в норму, а его лихорадочный сон сменился нормальным. Однако у меня от усталости закружилась голова.

— Ну что? — нетерпеливо спросил жрец.

— Вроде получилось… — я покачнулась.

— Да, но справишься ли ты ещё с двадцатью такими же?

— Вряд ли… — жрец помог мне встать. — Всё же стоит попробовать. Кажется, я что-то делала неправильно, поэтому потратила столько сил.

Опустившись рядом с другим больным, я постаралась понять, в чём ошибка. Магический резерв у меня практически безграничен, так что дело явно в другом. Когда догадка всё-таки посетила меня, я положила руки на исхудавшее тело тхаомца и принялась лечить его.

Мужчина затрясся, но вскоре затих. То ли умер, то ли уснул. Я прислушалась — вроде дышит. Да и мне самой стало гораздо легче.

Уже бодрее я встала и потребовала отвести к другим заражённым.

Дом за домом, мы обошли всё селение. Само по себе занятие оказалось весьма скучным, но радость от осознания, что я сейчас спасла столько жизней, оправдывала усилия.

И всё же, закончив, я почувствовала, что коленки предательски дрожат, а мир перед глазами поплыл, грозя в скором времени вовсе исчезнуть.

Из последних сил я забралась на птичку. Небо уже затянули тучи, поэтому взлетели мы под первые раскаты грома. Хотелось успеть вернуться до начала дождя.

Чувствуя приближение грозы, наши летуны едва не задевали крыльями кроны деревьев, отказываясь подниматься выше. Лес шелестел под резкими порывами ветра, словно ропща.

За считанные минуты птахи домчали нас до дома. Только мы слезли, как они тут же упорхнули, видимо, в своё убежище.

— Смотри, не рухни, — предостерегающе сказал Эттеа. Замечание не было лишним.

Зайдя в комнату, я упала в ворох подушек, совершенно обессиленная. Жрец сел рядом:

— Честно говоря, я и подумать не мог, что ты сумеешь сделать такое.

— У меня был хороший учитель. Лучший целитель Империи, вот как.