Надежды на лучший мир - Валерий Увалов

class="p1">Рядом с собравшимися в пространстве замигал невнятный овал света, который превратился в человека. Конечно, все узнали в нем Михаила Волкова – героя и преступника в одном лице. Связь в его деяниях с Нечаевым была для присутствующих офицеров очевидна, и многие машинально посмотрели на командующего. Но в это время Волков отмер и, широко улыбнувшись, сделал шаг вперед.

– Приветствую вас, братья и сестры! Сейчас я говорю от имени всех людей, что остались за пределами барьера. Мы получили вашу просьбу о помощи и знаем о беде, в которой вы оказались. Каждый из нас принял эту беду как свою собственную, – Волков сделал секундную паузу, – близко к сердцу. – Он приложил руку к груди. – И вот уже год мы не знаем покоя, работая на износ и не жалея себя, трудимся над тем, как вам помочь. Но не одни мы разделяем случившуюся трагедию, вместе с нами наравне трудятся наши давние друзья харги и бывшие враги кирианцы и даже элемийцы.

По мере того как Волков называл цивилизации, рядом с ним, словно шагая из тени, появлялись их представители.

– И вот перед вами плод наших совместных усилий. – Волков протянул руку и указал на появившуюся перед ним модель корабля, прибывшего в Солнечную систему. – Корабль класса «Звездный странник», позволивший преодолеть гиперпространственный барьер за месяц полета в обычном пространстве, и прибыл он не пустой. На его борту двести тысяч анабиозных камер, которые позволят практически остановить биологические процессы человека на неопределенный срок.

В командном центре поднялся небольшой шум, в котором слышался не единожды заданный вопрос: «Всего двести тысяч?!»

Волков словно услышал его.

– Понимаю, вам кажется, что это мало, но это только начало.

Он сделал пару шагов в сторону, поворачиваясь боком. То же сделали и представители иных цивилизаций, освобождая пространство позади. Волков вытянул руку – и в воздухе проявилось изображение участка орбиты, где виднелись многочисленные орбитальные верфи с оживленным движением между ними, а фоном начала звучать воодушевляющая музыка.

– Скоро сотни «Звездных странников» начнут прибывать в Солнечную систему.

Он замолчал, ожидая пока невидимый оператор пролетит мимо строящихся кораблей, задерживаясь на особо эпичных кадрах, а затем снова повернулся лицом, опустил голову и с сожалением сказал:

– Но признаюсь, наших усилий может оказаться недостаточно. – Волков сделал небольшую паузу и посмотрел вперед – казалось, что он заглядывает в глаза каждому, кто смотрит это послание, после чего с нажимом произнес: – Нам нужна ваша помощь. – Он снова указал на модель корабля. – На «Звездном страннике» есть описание технологических цепочек и инструкции по созданию таких анабиозных камер. Вы должны наладить их производство у себя, тогда есть шанс успеть обеспечить всех людей в Солнечной системе такой камерой.

Возможно, кто-то скажет, что это не жизнь – быть замороженной тушкой, но так мы выиграем время для поиска полноценного решения проблемы. – И Волков практически прокричал: – А еще чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее сможем обрушить высвобожденное единство и мощь на того, кто это устроил! И нам известно, где находится логово этого зверя!

Волков на несколько секунд притих, потом сделал еще шаг вперед и сказал:

– И помните: вы не одни! – Он согнул руку в локте и резко сжал кулак, потрясая им. – Вместе, мы преодолеем любые преграды перед нашим светлым будущим.

Изображение стало медленно тускнеть, пока не пропало вовсе, и когда в командном центре наступила гробовая тишина, раздался радостный крик Нечаева.

– Да! Я знал, что все не зря! – Командный состав лунно-земного сектора уставился на него, и Нечаев добавил: – Немедленно запустить трансляцию этого сообщения на всю систему и крутить до тех пор, пока каждый не увидит его!

Глава 11

Гиперпространство. Окрестности звездной системы HD124314. Борт крейсера «Скоморох».

Снова в пути и снова гиперпространство, – сотни световых лет за считаные дни. Еще два десятка лет назад это считалось немыслимым, как же быстро все меняется! Похоже, я начинаю стареть, нет, не телом, оно-то как раз в полном порядке, но я чувствую некую усталость от всех этих насыщенных событий. Да и ноша, которую я на себя взвалил, заставляет, так сказать, гореть на работе. Уже несколько месяцев не видел сына, все было некогда с этой подготовкой к рейду. Но ничего, еще один решающий рывок – и после можно будет отдохнуть, или не один. По крайней мере, я уже предчувствовал развязку этой многолетней борьбы.

– Сэр, через час будем на месте.

Я оторвался от любимого занятия – наблюдения за узорами гиперпространства и обернулся к подошедшему матросу:

– Хорошо. Трубите боевую готовность по флоту.

Понаблюдав за гиперпространством еще пару минут, я с сожалением отвернулся и направился в центр планирования операций.

Шагая по коридорам корабля, неосознанно рассматривал, во что я его превратил. Когда-то элемийский крейсер, «Скоморох», перестал быть похожим на себя прежнего. Здесь сказались и установка дополнительных земных вооружений, и усиление плазменного щита за счет применения кирианских магнитных контуров. Теперь щит имел бо́льшую плотность плазмы, чем изначально. Но наибольшие изменения крейсер претерпел изнутри.

Пребывание на борту экипажа, состоящего из людей, потребовало переделки всего и вся, начиная системой жизнеобеспечения и заканчивая каютами. Также в системы корабля был внедрен стандартный живой мозговой центр, используемый на земных кораблях. И теперь на борту имелись два хозяина: элемийский ИскИн и земной Левиафан. Впрочем, они никак не пересекались в своих действиях, так как Левиафан занимался только поддержанием корабля в работоспособном состоянии и в случае необходимости борьбой за живучесть, ИскИн же всем остальным.

Я вытянул руку и прикоснулся к теплой, живой коже, покрывающей стенки коридора. Благодаря внедрению биотехнологий, внутри корабль оброс живыми тканями, обволакивающими все поверхности, где только это возможно, а по коридорам стаями бегали технические пауки. Есть у меня мысль вообще объединить эти сущности в один единый центр, как это и устроено на земных кораблях, но над этим еще нужно работать. Но если все эти изменения можно назвать модернизацией и каннибализмом уже существующих технологий из разных инженерных школ, то вот виртуальный дублер корабля я бы записал в относительное новшество.

Земные корабли имели виртуальное пространство, но в основном оно было ограничено лишь необходимым функционалом для управления таким кораблем. Здесь же был полностью идентичный виртуальный двойник «Скомороха», со всеми его коридорами, каютами, агрегатами и коммуникациями. И как у реального корабля, так и у виртуального была своя команда из элемийцев, численность которых уже перевалила за десять тысяч.

Пятьдесят анабиозных камер с лежащими в них добровольцами были помещены в защищенный блок на корабле, и теперь эта полусотня бродила по виртуальному кораблю, выполняя наравне с остальными обязанности экипажа. Правда, их можно увидеть только с оборудованием дополненной реальности или полностью погрузиться в виртуал. Но мне это не нужно, так как я могу находиться в обоих вариантах реальности одновременно, поэтому с удовольствием отвечал на приветствия проходящих мимо членов виртуальной команды.

Но и они могут попасть в так сказать мир живых, путем подключения к облегченной версии рабочих роботов. Функционал таких машин был сильно урезан, да и выглядели они как ходячие скелеты – без интеллектуальных систем, только базовые функции, но покрутить гайки могли. Правда, пока все это выглядело коряво из-за несоответствия физиологической геометрии тела, а на что-то более подходящее просто нет времени и свободных производственных мощностей.

Как раз мимо меня прошел такой робот под управлением элемийца, который шагал на полусогнутых и периодически заваливался назад. Я обернулся, провожая его взглядом, так как выглядело это зрелище одновременно смешно и печально, – помощники из них так себе.

На входе в центр меня встретили два бойца, стоящих на карауле по бокам от двери. Они дернулись, отдавая честь, а я лишь кивнул, проходя мимо. Это Иван с Костей настояли на постах охраны в ключевых точках корабля. В отличие от меня, они не разделяли оптимизма в привлечении элемийцев к боевой работе против их бывшего имущества.

Двери разошлись, и я вошел в цилиндрическое помещение радиусом почти пятьдесят метров и с куполообразным сводом. Такая форма была