Я - самый крутой попаданец - Константин Фряг

Подтвердил один из гномов, больше ничего не разъясняя. Похоже, сейчас все они слишком нервничали, чтобы вести непринуждённую беседу.

Впрочем, когда вдалеке стали заметны многочисленные струйки дыма, лица наших попутчиков немного разгладились и, как будто, просветлели. Лагерь беженцев было трудно не заметить, защитой ему служили небольшой ров, насыпь и колья, а также наспех сложенные кое-как каменные стены, если это можно было так назвать, скорее, просто плохо скреплённая сырой глиной куча камней, высотой со среднего гнома, то есть чуть не доходящая мне по грудь.

– Где вас, к Доппердуффелю носит?! – Раздался разгневанный голос, когда мы только приблизились к воротам, точнее тому, что служило ими, в именно простой проём в стене. – Хотите собой бестий накормить? Так это я легко устрою! А это ещё кого нелёгкая принесла?! – Гномский воин на воротах, увидел нас.

– Здравствуйте, мы посланники короля Теадессара. – Представился я.

– Да плевать мне кто вы, капитан решать будет. Проходите быстрее, нам ещё проход надо заделать. – Ответил он.

Я готов был согласиться с ним, уже стремительно темнело. Как только мы, вместе с гномами-лесорубами зашли за стены, проход закрыли большими крепкими деревянными щитами, которые подпёрли телегой и брёвнами, да и вообще, заставили всем тяжёлым, что было.

Мне ещё не доводилось бывать в походных лагерях этого мира, но думаю, этот мало чем отличался ото всех остальных, множество палаток, несколько больших шатров, повсюду костры, разве что, все здесь были низкорослые и коренастые. Скорее всего, нам нужен был большой шатёр в самом центре временной крепости, куда мы и направились.

– Какого беса вам надо?! – Раздался возмущённый голос, когда я приподнял полог шатра.

Внутри я увидел крупного гнома, он был такой же крепкий как Штрекхёнд, только где-то на полголовы выше любого соплеменника. Его торс прикрывала позолоченная чешуйчатая броня, стрижка «под горшок», аккуратная чёрная борода, в которой даже при тусклом свете масляной лампы проглядывались седые волоски и жуткий шрам ниже левого глаза, на грубом, обветренном лице.

– Капитан Хуграккур? Прошу прощения, мы послы от короля Теадессара, направлены Райтур Фьётранна, чтобы… – Попытался представиться я, но не успел.

– Райтур Фьётранна? Ха-ха-ха – Раздался басовитый смех. – … ха-ха Райтур Фьётранна, ха-ха – смеялся он заливисто, но как будто истерично. – Нет больше никакой Райтур Фьётранна! – Резко сменив настроение, гневно выпалил он. – Всё, больше никого! Отдали мы страну безмозглым тварям!

– Простите, что? – Переспросил я, чтобы убедиться, что я не ослышался.

– Ты что, тупой или как? А ещё послом назвался. Говорят, тебе, нет больше никакой страны, только сегодня новости пришли, последние города пали. Столица ещё держалась какое-то время, но только под конец главы торговых домов, с помощью наёмников устроили настоящую резню между собой, пытаясь прибрать к рукам город, который и так стремительно катился доппердуффелево гузно. Говорят, по улицам реки крови лились, трупы, понятное дело, никто убирать не стал, некому уже было. Сказать тебе кто на запах явился или догадаешься? – Говорил капитан с вызовом и горечью в голосе.

– И что теперь? – Всё никак не мог осмыслить я услышанное.

– И что, – передразнил он меня – и всё, конец. – Гном извлёк из-за пазухи железную флягу и отхлебнул из горла, затем протянул её мне. – Будешь, посол?

Я принял предложенный напиток, один единственный глоток обжёг мне горло. Я закашлялся, в первую очередь от неожиданности, не подозревал, что в этом мире умеют делать столь крепкие напитки. Впрочем, с другой стороны, учитывая уровень развития гномов, я должен было догадаться, что уж возгонку они освоили.

– Ну что, согревает? – Спросил капитан Хуграккур. – Эту штуку наши лекари придумали, раны обрабатывать, говорят, одна царапина от блиндурхрати может кучу всякой дряни занести. Так я ещё, на всякий случай, и внутрь принимаю. Велю сегодня ребятам выдать, пусть повеселятся напоследок.

– Напоследок? – Переспросил я.

– Да. Всё, это последняя ночь. – Мрачно ответил он. – По-хорошему, я должен был прогнать вас обратно, но уже поздно, эти твари бы в дороге вас застали. А вместе помирать веселее, верно?

– О чём Вы вообще?

– Говорю же, всё, не осталось больше в этих землях гномов, последняя пара тысяч здесь, в этом лагере. А это значит, что если ночью будет дождь, а он будет, то эти бестии заявятся сюда, на запах добычи. Похоже, блиндурхрати должны поблагодарить эльфийского короля, что он их рацион разбавил человечиной и эльфятинкой, от гномского мяса, они, наверное, уже устали, одних моих молодцов из тысячи меньше половины осталось. Флягу можете оставить себе, у меня ещё есть. – На прощание произнёс капитан.

Шатёр мы покинули в полном молчании. Бредя по лагерю, мы присели у одного из костров, где было поменьше народа. Сеаллад, дрожала, обхватив колени руками, Луминия обняла подругу за плечи, пытаясь утешить, Максим Виленович просто молча смотрел вы пылающий костёр.

– Простите. – Произнёс я, хотя извинениями было уже ничего не исправить.

– Нет, это ведь была моя идея. – Сокрушённо проговорил мой спутник.

– Но именно я дал себя уговорить. Думал, стану, наконец, настоящим героем, спасём гномов и всех прочих. – Только тут до меня наконец озарило. – А ведь их не надо было спасть. – С горечью произнёс я.

– Что?! – Удивилась Луминия.

– Тактика Выжженной Земли. – Ответил я.

– Ну конечно, блидурхрати размножились настолько, что не смогут обеспечить себя едой, особенно после того, как гномы покинули эти горы, а значит, скоро сами перемрут от голода. – Догадался бывший интеллигент.

– Вот именно, правда, на сегодня им, всё же, обеспечен ужин из двух с половиной тысяч гномов, трёх человек и одного эльфа. – Мрачно пошутил я. Похоже, манера общения капитана была заразной.

– Виктор. – Одёрнула меня Луминия, и осуждающе посмотрела, она сейчас прижимала к себе Сеаллад, плечи которой тряслись. Похоже, я действительно зашёл далеко.

Я задумчиво посмотрел на север, даже в темноте было видно, как на нас надвигается грозовая туча. Тут я вспомнил про флягу, что вручил мне Хуграккур, откупорив, её, я почувствовал резкий запах сивушных масел.

– Максим Виленович, будете? – Спросил я его, протягивая напиток. – Дух Отечества, так сказать.

– Благодарю. – Принял он протянутую флягу и поморщился принюхавшись.

Через мгновение его лицо застыло, он снова поднёс флягу к носу и принюхался.

– Витя, значит,