Сыграем в любовь? - Шарлотта У. Фарнсуорт

– Взаимно, – отвечаю я.

– Если честно, я страшно завидую Тео. Такого свояка себе отхватил!

Я в недоумении уставился на Джареда. Для того чтобы Тео стал моим свояком, недостает крайне важного компонента. Он женат на одной из сестер Уильямс, а я – нет.

– Я не… мы не… то есть я и Харпер не… – От намека Джареда я начинаю заикаться как идиот.

Я никогда всерьез не задумывался о браке. Для меня это всегда было понятием абстрактным, туманной возможностью для не менее туманного будущего. Я не испытывал привязанности ни к одной девушке – и уж тем более к той, с которой до прошлой недели десять лет даже не общался. Я думал, что все это прекрасно понимают – а вовсе не полагают, что на горизонте маячит еще одна свадьба.

Джаред улыбается:

– Мы с Саванной такое тоже не обсуждали. Просто похоже, что в будущем вы поженитесь.

К счастью, я не успеваю ни выдавить еще что-то нечленораздельное, ни спросить, с какого перепуга у Джареда такие мысли, – к нам подходит Саванна. Она плюхается к парню на колени, отчего розовый напиток в ее бокале проливается и течет по руке.

– О чем болтаете, мальчики?

– Да о своем, мужском, – отвечает Джаред и легонько, незаметно мне подмигивает.

Я немного улыбаюсь и делаю глоток холодного пива.

Предположение парня застало меня врасплох. А еще меня пугает то, что такая перспектива меня не тревожит. И даже не потому, что наши с Харпер отношения временные и фальшивые, а завтра и вовсе должны навсегда завершиться. Я поражен тем, насколько ясно могу представить для нас такое будущее, то, как наш с ней совместный путь будет отличаться от того, что было с другими девушками. Раньше меня буквально корежило при одной мысли, что ради отношений придется чем-то жертвовать, – а с Харпер подобное кажется манящей возможностью, которую я точно не упущу.

– Тут не занято?

Не дожидаясь ответа, Харпер усаживается на меня. Я удивленно выдыхаю – но этот звук переходит в негромкий стон, когда девушка прижимается ко мне облаченным в атлас прекрасным телом. Устраивается на коленях, утыкается лицом в шею, ставит босые ноги мне на бедро. Харпер обнимает меня, льнет ко мне, словно любимый уютный плед.

Когда я на арене, я словно закрываю глаза и уши. Не вижу толпы, не слышу ее криков. Для меня существует лишь одно – победа. Остальное только отвлекающие факторы.

И тут я впервые ощущаю подобное в обычной жизни. Я понимаю, что вокруг происходит многое: смеются люди, играет музыка, светятся экраны телефонов. Однако все мое внимание сосредоточено на Харпер.

Я позволяю себе расслабиться, раствориться в этом ощущении. Забираюсь ладонью под разрез, который идет по подолу Харпер, – под моими пальцами голая кожа ее лодыжки, и я веду рукой вверх. Чувствую, как девушка замирает, сбивается ее дыхание, но лица не вижу. Смотрю вперед, на заходящее солнце, будто не замечая ее реакции. Однако Харпер знает, что я притворяюсь, – единственная из присутствующих, поскольку чувствует мою эрекцию. Кроме меня, никто не видит, как быстро дергается пульс на ее шее, не ощущает жар между ее ног – я замечаю его, когда ладонь, скрываемая платьем, поднимается совсем уж высоко.

Для нас это – личный, тайный момент среди всеобщего ажиотажа.

Я опускаю взгляд – и в тот же момент поднимает голову и Харпер. Ее щеки постепенно заливаются румянцем, и картина эта более прекрасна, чем закат над озером…

* * *

Мы уже почти вернулись в тент – и тут у меня звонит телефон. Тех, кто знает этот номер, немного, а тех, кто может набрать его ночью в субботу, – еще меньше. Я вытаскиваю телефон из кармана, смотрю на экран… и стоит мне увидеть это слово, как в животе все сворачивается.

– Я отвечу – звонок важный, – говорю я топающему рядом Джареду. Харпер ушла вперед с Амелией и другими подружками невесты.

Джаред кивает и присоединяется к остальной компании. Я же разворачиваюсь и бреду обратно к озеру, а затем отвечаю:

– Мам?

– Боже мой, Дрю, ты где? На концерте?

– Да просто на тусовке.

Если я скажу маме, что я на свадьбе Амелии, последует куча вопросов. В том числе о том, почему я туда поехал, – а я толком и не знаю, что ответить.

– Какой?

– Мам, ты чего звонишь в одиннадцать ночи? Вы же с папой в десять ложитесь.

На том конце линии повисает пауза. Сердце у меня подскакивает.

– Мам?

– Дрю, с ним все нормально. После ужина ему стало плоховато, поэтому я отвезла его в больницу. Сейчас проводят диагностику. Пока все в порядке. Просто лучше на всякий случай положить его в стационар.

– Вы что, в гребаной больнице?!

Я сжимаю рукой волосы. Сердце отдается в ушах.

В мыслях – лишь прошлый раз, когда мама звонила с подобными новостями. Она пыталась смягчить удар фразами вроде «повезло», «замечательное качество лечения», «идет на поправку» – а на деле после инсульта папа не справлялся даже с простыми действиями. Получаться у него стало только недавно.

– Эндрю, следи за выражениями.

– Прости, – выдыхаю я. – Я просто… просто переживаю. Пожалуйста, не скрывай такое от меня.

– Не хотела говорить, пока не выяснили точный диагноз. Дрю, ты бы все равно ничего не смог сделать.

– Я мог побыть рядом, мам.

– Я вот сейчас тебе рассказываю, – с легкой дрожью в голосе говорит мама.

Я тяжело выдыхаю. Какой же я подонок! Сейчас только еще больше нервировать маму не хватает.

– Хорошо. Утром сразу поеду к вам.

Из маминого голоса тут же исчезает беспомощность.

– Дрю, милый, до твоего сезона в Сиэтле осталось всего ничего. Лучше отдохни…

– Утром приеду к вам, – повторяю я.

Она вздыхает, но решает со мной не спорить:

– Хорошо. Люблю тебя, сыночек.

– И я тебя люблю, мам. И папе это передай, ладно?

– Конечно!

– Спасибо. Пока.

– Пока, сыночек.

Мама кладет трубку. Я останавливаюсь у берега и опускаю ладонь с телефоном, слегка раскачивая ею. Смотрю на темную гладь озера: меня так и распирает сделать что-нибудь безрассудное, например швырнуть телефон в воду.

Эта неделя выдалась лучшей за долгое время. Я не хотел, чтобы она заканчивалась, почти с того момента, как приехал. Быть у озера прекрасно, но я знаю: все дело в Харпер. Я впервые не мечтаю вернуться в Сиэтл и начать готовиться к сезону. Мне хочется провести с ней больше времени. Поговорить после свадьбы, объяснить, что Кэт для меня ничего не значит. Что всего за несколько дней Харпер проникла в мое сердце больше, чем