Сквозь волну (ЛП) - Хедли Таниша

Элиана стоит на пляже рядом со мной, не выпуская из рук телефон, и снимает контент для социальных страниц команды.

Она уже сделала около миллиона снимков Гриффина, но теперь ее внимание сосредоточено на Малии. Время от времени она бросает взгляд на экран, переключаясь между режимами видео и фотоаппарата, стремясь сделать лучшие кадры.

— Посмотри, как они гоняют, — говорит Элиана, ухмыляясь, увеличивая изображение, когда Малия рассекает волну.

Я наклоняюсь вперед, мои глаза прикованы к воде. Форма Малии четкая, уверенная.

Она гребет с силой, как только ловит очередную волну, поднимается и рассекает поверхность. Ее движения плавны, каждый поворот точен. Она низко приседает, проникая внутрь волны, и исчезает в туннеле на несколько секунд, прежде чем волна выплевывает ее на поверхность, оставляя за собой брызги воды.

Гриффин стоит прямо за ней на следующей волне, делая это без особых усилий. Он идеально рассчитал время, как я видел сотни раз.

Бросается в волну с таким бесстрашием, какое может быть только у того, кто преодолел такую боль, как он. Он чертовски силен, ускоряется, волна закручивается над ним, его тело контролируемое, когда он пробирается через тунель.

— Они просто убивают, — говорит Элиана, явно гордясь этим.

Это я должен быть там с ней. Качаю головой, отгоняя эту мысль. Малия заслуживает этого момента, и я не собираюсь портить его своим недовольством.

Слежу за Малией, когда они оба начинают возвращаться к берегу, и почти не замечаю медика, который подходит ко мне как раз в тот момент, когда она гребет, с ее мокрых волос капает вода, а лицо сияет от прилива адреналина.

— Коа, давай посмотрим на твою ногу.

Я бросаю взгляд на Малию, которая с беспокойством наблюдает за мной. Опускает свою доску на песок рядом с Элианой и идет ко мне, пока мы направляемся к палатке медиков.

Она тише, чем обычно, ее улыбка после соревнований быстро сходит на нет.

Как только оказываемся в палатке, медик приступает к работе, аккуратно разматывая повязку вокруг моей ноги. Воздух, проникающий под кожу, приносит облегчение, но зрелище под повязкой не самое приятное. Большинство мелких порезов закрылись, оставив после себя розовые, припухшие линии, по которым когда-то текла кровь. Более глубокие, те, что были зашиты, все еще покрыты струпьями. Швы рассосались, но кожа хрупкая и заживает медленно.

— Похоже, все хорошо заживает, — говорит медик, осматривая мою ногу. — Больше не нужно ее забинтовывать. Просто тщательно промывай. Следи за струпьями. Если хоть один из них откроется, рискуешь занести инфекцию.

Я киваю, но мои мысли заняты другим. Малия стоит в стороне, скрестив руки, и наблюдает за происходящим, по-прежнему ничего не говоря.

Между нами есть напряжение, от которого я не могу избавиться.

С тех пор как получил травму, чувствую себя не в своей тарелке.

Малия отдалилась, стала тише, чем обычно. Я не могу не задаваться вопросом, не злится ли она на меня, не винит ли она меня в том, что я почти все испортил.

Я бы не удивился, если бы это было так. Ведь это моя вина.

Медик заканчивает работу, похлопывает меня по плечу и отпускает нас.

Снаружи палатки ждут Гриффин и Элиана, они улыбаются.

— Ужин сегодня, — сообщает Гриффин, хлопая меня по спине. — Это наша последняя ночь перед завтрашним отлетом, так что давайте сделаем что-нибудь хорошее. Я знаю одно местечко.

Бросаю взгляд на Малию, которая улыбается, но ничего не говорит. Соглашаюсь на ужин, надеясь, что это даст нам возможность поговорить, преодолеть напряженность между нами.

Ресторан, который выбрал Гриффин, — это маленькое, уютное местечко, расположенное в самом центре Пенише.

Это место, которое кажется скрытой жемчужиной, где на каждом столике горят свечи, а на заднем плане звучит слабая португальская музыка.

Нас усадили в кабинке у задней стенки, вдали от большинства других посетителей.

Элиана и Гриффин болтают без умолку, рассказывая о новой молодежной команде «Шреддеров», которую тренирует Гриффин. Малия, напротив, почти не говорит. Каждый раз, когда я пытаюсь втянуть ее в разговор, она переводит его обратно на Гриффина или Элиану, как будто активно избегает общения со мной.

Сидя здесь и наблюдая, как она смеется над тем, что говорит Гриффин, заставляю себя отогнать эти мысли, но не могу отделаться от ощущения, что мало-помалу теряю ее.

И я понятия не имею, как это остановить.

Приносят еду, и, несмотря на мою тревогу по поводу сегодняшнего поведения Малии, у меня начинает течь изо рта. Запеченная соленая треска и жареный мини-картофель лежат на моей тарелке, это так вкусно пахнут, что мой желудок громко урчит.

— Голоден? — поддразнивает Элиана, разрезая курицу-гриль на своей тарелке.

— Умираю с голоду, — отвечаю я и без раздумий принимаюсь за еду.

Когда мы наконец возвращаемся в дом, Гриффин и Элиана сразу же отправляются в свою комнату, укладываясь спать после долгого дня.

Теперь мы с Малией одни в тихой гостиной. Я ждал этого момента всю ночь. Шанса поговорить с ней и выяснить, что происходит.

Малия подходит к дивану и садится, глядя в окно на темный океан. Делаю глубокий вдох и сажусь рядом с ней.

— Нам нужно поговорить, — говорю я тихо, стараясь говорить спокойно.

— О чем?

— О Теахупоо. О нас. Ты изменилась с тех пор, как произошел несчастный случай.

Ее тело напрягается при упоминании Теахупоо, она наконец поворачивается ко мне лицом, ее голубые глаза пылают от разочарования.

— Это моя вина, Коа! Я испортила волну! Если бы этого не сделала, ты бы не пошел туда и не пострадал. Я стоила нам очков, а ты пытался исправить мою ошибку. Это моя вина, что ты пострадал.

Качаю головой, уже чувствуя, как разгорается спор.

— Нет, Мэл, все не так. Ты не заставляла меня ничего делать. Я принял решение покорить эту волну, потому что хотел этого. Даже если бы твой серфинг был идеальным, думаю, я бы все равно поехал туда и сделал это. Я всю жизнь заставляю себя, ты же знаешь. То, что произошло, было глупой случайностью, и ты тут ни при чем.

Слезы наворачиваются на глаза, но она борется, чтобы они не упали.

— Ты мог серьезно пострадать, Коа. Или еще хуже. Как я могу не чувствовать себя ответственной за это?

Слова сильно задевают меня.

Чувство вины пожирает ее заживо, она несет этот груз с тех пор, как это случилось.

Придвигаюсь ближе и беру ее руку в свою.

— Послушай меня, — твердо говорю я, — ты меня ни к чему не принуждала. Я сам сделал свой выбор. Серфинг — это опасно, ты же знаешь. Мы рискуем каждый раз, когда выходим на воду. Я в порядке. Я здесь. Я вылечусь. Но мне нужно, чтобы ты перестала винить себя.

Она смотрит на меня, ища что-то в моем лице, рука слегка дрожит в моей.

— Что, если я и дальше буду все портить?

Крепче сжимаю ее руку.

— Ты ничего не испортишь. Мы — команда, Мэл. Мы всегда были командой. И да, иногда бывает нелегко, но мы справляемся. Мы всегда справлялись.

По щеке катится слеза, она быстро вытирает ее, пытаясь взять себя в руки. Я вижу, что чувство вины начинает ослабевать, как будто она начинает мне верить. Но все еще немного колеблется.

— Ты не виновата, — снова говорю я, на этот раз мягче, наклоняясь к ней так, что наши лбы почти соприкасаются. — Это не твоя вина, принцесса. Ты должна отпустить это.

Она закрывает глаза и делает глубокий вдох, впервые за несколько дней все ее тело расслабляется.

— Хорошо, — голос дрожит. — Хорошо, я постараюсь.

Обнимаю ее с облегчением, она наконец-то наклоняется ко мне, тяжесть всего между нами наконец-то исчезает. И впервые за несколько дней мы снова на одной волне.