Пепел победы - Анатолий Гончар

Притаскивать бандита в расположение группы несвязанным было бы верхом опрометчивости.

– Шамиль, следи за ним! – Ефимов кивнул на Джабраила, руки которого уже опять были стянуты за спиной. – Если что – не церемонься. Я наших предупрежу.

– Понял. Ну, дерьмо, только дернись! – порадовал парень пленного боевика.

– Вот такая, Ваня, обстановочка. – Ефимов закончил свой доклад, поднял взгляд и молча уставился в черноту неба, невидимого в ночи.

Раздумывая над планом дальнейших действий, он уже отправил людей наблюдать за постом охранения, но в голове Сергея пока не складывалось никаких планов.

– Что будем делать? – приблизив лицо к уху Ефимова, произнес Кострыкин одними губами.

– Не знаю.

Иван впал в ступор. В голове лейтенанта не укладывалось, почему его заместитель, этот старый хрыч, ветеран всех войн со времен Наполеона, не знал, как он поступит дальше. Такого просто не могло быть!

– Вариантов несколько. – Все-таки частично Кострыкин оказался прав.

Нельзя сказать, что Ефимов совсем не знал, что надо предпринять. Дела обстояли скорее даже наоборот. Старший прапорщик видел столько возможностей, что не мог решить, на какой остановиться.

– Первый таков: пользуясь темнотой, прямо сейчас делаем отсюда ноги тем же путем, которым пришли. С пленным по твоему усмотрению. Можно взять его с собой или же грохнуть. – Когда Ефимов говорил о собственных действиях и боевой работе своих подчиненных, он почему-то избегал слова «убить», обычно подыскивал ему замену – «грохнуть», «пришить», «прикончить», «застрелить» и другие определения, вполне подходящие по смыслу к данному действию. – Мы добираемся до того места, где вели наблюдение, выходим на связь с центром, сидим и ждем. Второй вариант: мы захватываем опорный пункт, что над нами, и остаемся там в ожидании помощи. Есть и третий: мы тем или иным образом пытаемся освободить заложников.

– Пятнадцать человек против семидесяти с лишним?

– Угу.

– Без патронов?

– Ну, пять магазинов у нас есть…

– Идиоты! – тихонько взвыл группник.

– Тогда без выбора. Делаем ноги, – подсказал выход Ефимов.

– А прокатит?

– Скорее всего.

– А заложники?

– Заложников убьют, – ровно, без всяких эмоций проговорил Сергей.

– Даже если мы достучимся до своих и сюда примчится конница?

– Тем более если она примчится. Авиация «немцам» может оказаться не страшна. Я заметил у них четыре «Иглы». Что же до войсковой колонны, то можно быть наверняка уверенным, что около туннелей сидит какой-нибудь паренек с рацией. Во всяком случае, убрать заложников боевики наверняка успеют.

– И это будет на моей совести.

– Почему только на твоей? На всех нас. Но отвечать тебе.

– Понятно. Сколько там заложников?

– Всего или живых?

– Живых.

– Почти две сотни. Но контрактников из местных, возможно, не убьют. Значит, остаются срочники, человек сто сорок.

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю? – Сергей хотел, чтобы Кострыкин сам подошел к напрашивающемуся решению.

– Хорошо, что, по твоему мнению, мы можем… – Лейтенант споткнулся на этом слове и тут же поправился: – Должны сделать?

– Если повезет?

– Да, если повезет.

«Разговор двух идиотов», – подумал Сергей и ответил:

– Если повезет, заложников мы освободим. На связь с центром выйдем. А вот сможем ли уйти сами, не знаю. Кому-то нужно будет оставаться, прикрывать их отход.

– Шанс у нас есть?

– Шанс есть всегда, даже в ядерном реакторе. А там как повезет.

– Так что, работаем?

– Надо собрать людей. Они должны решить сами.

– Согласен. – Лейтенант повернулся к связисту, слышавшему весь этот разговор. – Руслан, по одному на флангах, остальных собирай сюда. Только тихо.

– Может, по тройкам?

– Тише, тише! – Ефимов таким вот образом приветствовал бойцов, подходивших, а точнее сказать, подкрадывавшихся на совещание. Группу спецназа и боевиков разделяли каменные монолиты, но все же расстояние до них было не столь велико, чтобы позволить себе излишне громкие звуки.

– Витя, ты со своей тройкой сюда. Федор тут. Да, правильно. – Большинство команд Ефимов отдавал жестами, особо непонятливых хватал за плечи и направлял рукой.

Наконец все уселись плотным кольцом. Старший прапорщик оказался почти в центре.

– Так, ребята, у нас проблемы. Кто-то уже знает, кто-то нет. Я сейчас расскажу все подробно, но никаких звуков. Не колготить, не переспрашивать. Когда потребуется, я у каждого буду спрашивать сам.

Ефимов говорил, а Кострыкин сидел рядом и молчал. Он полностью отдал инициативу своему заместителю.

– Повторяю еще раз: услышав от меня что-то новое, не вопить. Слушать молча. Итак, воинская часть захвачена боевиками. Не учебными, а настоящими. Кто сомневается, за скалой со связанными ручонками лежит один из них. – Ефимов сделал паузу, но напрасно ожидал реакции. – Бандиты взяли в заложники около двухсот человек, среди них есть женщины и дети. Несколько солдат и офицеров уже погибли. Бандиты собираются убить всех, но пока держат в качестве страховки. Если я правильно понял нашего толмача, завтра сюда с визитом прилетает какая-то наша большая шишка. Вот ради захвата этой персоны все и затеяно. Надо сказать, что «немцы» близки к успеху. Во всяком случае, первый этап – захват гарнизона – прошел у них «на ура». Эх, будь у нас связь!.. – Ефимов в темноте попробовал рассмотреть лица притихших радистов. – Тогда мы ничего не стали бы предпринимать, сообщили бы о случившемся и ждали. Но связи нет.

– Не ловит здесь! Аномалия какая-то, что ли, – попытался спасти свою честь Никишин.

– Цыц, помолчи! С причиной отсутствия связи будем разбираться потом. Продолжаю: всего боевиков человек семьдесят. Сегодня в ночь на охрану постов ушли пятьдесят шесть. Следовательно, внизу осталось четырнадцать, может, чуть больше, по одному на брата. Это вполне нам по силам, даже помня о наличии боеприпасов, точнее, их отсутствии. Что мы можем предпринять? Первое: смыться тем же путем, каким и пришли, добраться до предыдущего места ночевки, войти в связь с центром. Второе: мы захватываем опорный пункт, что над нами, и остаемся там в ожидании помощи. Третье: мы тем или иным образом пытаемся освободить заложников. При первых двух вариантах шансов спастись у заложников почти нет. Если мы выберем третий вариант, то скажу честно: я почти уверен, что заложников мы можем спасти, но кто-то должен будет прикрыть их уход. – Голос Ефимова в абсолютной тишине звучал тихо и ровно. – Кроме нас, некому. Я не знаю, кто останется в живых. Хотелось бы, чтобы все… А теперь вопрос. Отвечать начинаем с головняка, согласно боевому порядку. Витя, ты первый. Какой вариант выберешь?

Прошкин задумался.

– Я, как Шамиль.

– А я, как Виктор, – донесся шепот Айдарова.

– Витя! – Ефимов едва заметно повысил голос.

– Третий.

– Шамиль?

– Я же сказал…

– Володя?

– Третий.

– Следующий.

– Третий.

– А какую шишку ждут «немцы»? – спросил Зудов, когда до него дошла очередь выбирать.

– Не знаю, – искренне ответил прапорщик. – Мне, собственно, по барабану. Вариант?

– Третий, – недовольно буркнул Сашка, так и не удовлетворив свое любопытство.

Получалось, что вся группа высказалась за освобождение заложников.

– Готовность к выдвижению двадцать минут, рюкзаки оставляем здесь, берем только оптику. Володя! – обратился Ефимов к саперу. – Переделай все имитационные средства взрывания на зажигательные трубки, возьмешь с собой. Старшие троек на месте, остальные свободны.

– Что будем делать с пленным? – не совсем кстати спросил Кострыкин.

– Оставим здесь, пусть лежит и отдыхает.

– А ствол? – прошипел Иван.

– Да дался он тебе! Патроны мы забрали, а ствол заберем потом, если получится. Зачем таскать лишнюю тяжесть? И все, Ваня, не задавай глупых вопросов. Нет времени. – Ефимов постучал по часам, невидимым в темноте. – Переходим к конкретике. Первый этап: выход на исходные позиции. Два варианта. Первый: спускаемся точно так же, как поднимались, доходим до освещенной зоны и стремительным броском захватываем штаб, где предположительно располагается большая часть боевиков. Но этот вариант отметаем сразу. Это будет хана заложникам, очень вероятно, что и нам тоже. Остается вариант два. Поднимаемся, бесшумно убираем часовых, уничтожаем спящую смену, захватываем достаточное количество боеприпасов и выдвигаемся до освещенной зоны. Там, пользуясь тем, что за спиной у нас противника нет, не спеша отключаем электричество. У заброшенного КПП трансформатор стоит. Саша, с рубильником ты, надеюсь, справишься? – обратился Ефимов к Зудову, закончившему какой-то технический колледж и работавшему электриком.

– Запросто! – легкомысленно отозвался тот.

– Свет вырубится, сразу без всякой команды вперед, там метров семьдесят до сточной канавы. Она тянется за казармы и дальше, я днем специально смотрел. В нее падаем и лежим. Теперь по боеприпасам. Семь шестьдесят два – пятнадцать патронов Айдарову, столько же Горелову. Пять сорок пять у нас с командиром по магазину, в каждую тройку по пятнадцать штук. Радисты, пулеметчики, снайпера пока на голодном пайке. Все, заканчиваем. Остальное обсудим позже, после того как вернемся. И последнее, Витя: часового снять готов? – Ефимов недвусмысленно показал взглядом на нож, торчавший из разгрузки.