Негоциант - Анатолий Анатольевич Подшивалов

минометы, пусть они будут, оружие это простое, в случае чего наладить производство можно быстро, а вот если мы их в войска дадим, так на каждый наш миномет получим по сотне британских и немецких, а оно нам надо? Патент на военное ведомство сделаем и в секретную папку положим. А по поводу огнесмеси, так моряки ей очень довольны, они там какой-то старый пароход ей сожгли, вроде железо, а горел, говорят, как костер. И тоже сделаем небольшую часть и не будем никому показывать, не дай бог, как к войне, тогда и наделают водоплавающие таких зарядов. Гранаты же просто никто не заказывает, вот их и не выпускают, нет гранатного боя в уставах и все тут!

Глава 11. Поймали за руку

20 сентября 1893 г., Крым, Ливадия

Олег с бронеходчиками уехал в Питер. Мой поезд остался здесь, а их прицепили к обычному грузовому составу. С бронехода сняли боеприпасы, пушку и пулемет, по прибытии оружие сдадут в Арсенал, а место дислокации новой части выбрано возле Обуховского завода. Решено, что для начала будет закуплено десять машин, исходя из этого Олег и начнет набирать штат. Он очень благодарен мне за карьерный рост, а то думал, что так и уйдет в отставку капитаном. Собственно, а что тут такого, просто надо оказаться в нужный момент в нужном месте и с нужными людьми. Из капитанов в полковники – ничего удивительного, это всего лишь следующее звание, нет в гвардии майоров и подполковников. Другое дело, что количество должностей гвардейских полковников невелико[72], а тут – формирование новой части нового рода войск. Понятно, что десятью машинами род войск не ограничится, но это дело наживное, как себя бронеходы покажут, так и пойдет их развитие. А Олег здесь на своем месте, энергии у него – хоть отбавляй.

Вот мне как-то захотелось семейного уюта, поэтому и согласился спихнуть с себя шведский завод, ну его, этого жадного Торстена, пусть теперь попробует тягаться с целой империей, ему дороже выйдет. Да и доходов от лекарств мне хватит, опять же роялти за патенты пойдет. А Технический университет, если идея пройдет через заслон господина Победоносцева, будет моим вкладом в развитие страны в целом, какая бы власть ни случилась.

Поговорил на эту тему с Машей, как она отнесется к тому, что мы станем несколько беднее, зато я буду больше времени проводить дома, с ней и ребенком. А Машенька обрадовалась этому, денег нам, говорит, на жизнь хватит, будем жить здесь, у моря, четверо-пятеро слуг нам хватит, большого дворца тоже не надо, лучше, если сад большой. Ну, вот и славно, подумал я… не забыть бы еще взнос в Капитул за новый орден заплатить, а он там существенный – пять сотен.

25 сентября 1893 г. Крым, Ливадия

Сегодня пришла посылка с корреспонденцией от Ефремыча, я велел отправлять мне всё на крымский адрес.

Отчет по заводу: к сожалению, наша промо-акция с «перьями непрерывного письма» не дала существенных результатов, не идут ручки и все тут. Подросли продажи диарума – врачи стали его выписывать, но лидируют все равно противотуберкулезные препараты. Я ожидал выход на плато, однако спрос еще не удовлетворен и за первым взрывным ростом продаж последовал более умеренный, но все еще рост. И это несмотря на двадцатипроцентное увеличение цены! ТНТ стабильно продается, с введением нового корпуса выход готовой продукции увеличился вдвое, и все равно разбирают, только теперь очереди нет. Попросил Мефодия прикинуть общую стоимость производства, включая землю, помещения, реакторы, отдельно для фармакологии и взрывчатки, а также рассчитать, когда по новому производству наступает точка безубыточности[73].

Письмо от Торстена: гусеничные машины готовы, пишет, куда отправить. Написал ему пространный ответ о том, что показ возможностей машины царю прошел успешно. Но мне пришлось за доставку и растаможку первой машины заплатить шесть тысяч рублей, что равно двенадцати тысячам крон, и за такие деньги военное ведомство машины покупать не будет, так что пусть пока не грузит, тем более я за них уже свои деньги заплатил по полной цене (а мог бы швед отпустить по себестоимости, жадина). Мне сделано предложение снизить цену вдвое при выпуске их в России из шведских комплектующих, тогда сразу будет заказ еще на семь машин и, если качество сборки будет хорошее, то можно рассмотреть и более крупный заказ. То же самое и в отношении пистолетов-пулеметов – какие-то крупные заказы возможны при уменьшении цены вдвое и местном производстве.

Письмо от Ивана, где он написал, что был в Петербурге и заходил ко мне домой. Нас, естественно, не было, но его хорошо приняли, накормили и разместили, Иван удивился красивому богатому дому и написал, что гордится тем, что брат у него – настоящий князь с гербом на доме. Он оставил подарки и приглашал к себе, у Ивана уже две лавки, новая – в самом Екатеринбурге, где он в числе именитых купцов и теперь хочет подать прошение в первую гильдию. Ответил: «Жаль, что ты не заехал в Москву – повидался бы с маменькой, она живет в дедовом доме на Рогожской. Помню про свое обещание угостить твоим сыром государя: можешь прислать его в Крым, на мою дачу в Ливадии в течение следующего месяца? Государь, наверно, еще будет здесь, по крайней мере, императрица иногда заезжает к нам на чай, вот и угостил бы ее твоим сыром, а там, если понравится, и в поставщики двора попадешь, но уж тогда лучше купцом-первогильдейцем, так что поторопись». Спросил, не нужно ли подкинуть деньжат на расширение дела и первогильдейский взнос: не хочешь просто взять, могу дать взаймы с отдачей, когда сможешь.

Целый ворох писем от желающих ехать добровольцами в Эфиопию (видимо, думают, что я тут – главный эфиоп и формирую армию). Хоть секретаря заводи, ведь ответить людям надо и не пропустить, если в этом ворохе писем затеряется что-то важное. Письма я теперь фельдъегерской почтой могу отправлять, вот сегодня и оставлю дежурному флигель-адъютанту, когда поеду к государю на вечерний чай (приглашение еще вчера привезли).

В кабинете императора, кроме него, были я и генерал Черевин.

– Должен огорчить тебя, купец, не успел твой человек. Харар взят и сожжен. Хорошо, если ювелир спасся, а то про харарского князя и его семью точно не известно: некоторые говорят, что спаслись, другие, что сгорели вместе с дворцом, но тел никто не видел.

Оказывается, рас Микаэл, вспомнив, что он когда-то был мусульманином,