Ненависть дождя - Анна и Татьяна Аксинины

зрительная память. То, что Олег ей не родной сын, сразу стало понятно, ведь он старше Маши. В восьмидесятом, когда Наталья Васильевна приехала в Москву, ему осенью исполнилось пять. Но она очень любила его. Ее муж недавно умер, остался один Олег. Она никак не могла допустить, что бы он женился на Маше, привел в дом ненавидимый ею образ, живое напоминание о совершенных ею преступлениях. Может быть, она еще колебалась, но эти дожди доконали ее. Я надеялась остановить ее, пообещав, что Маша никогда больше не появится на ее пути.

– И Вы смогли бы это выполнить?

– Конечно. Уж постаралась бы! Хотя, я уверена, что у них – любовь, – и подумала: «Но лучше плакать вместе с Машей, чем по ней».

– Теперь все будет хорошо, – в голосе Краснова зазвучало воодушевление. – Я дам Машеньке все, что она пожелает. Моя дочь ни в чем не будет знать отказа. Захочет – поедет учиться за границу, может жить в Англии или Италии.

Марина, нахмурившись, отрицательно покачала головой.

– Что-то не так? Марина, разумеется, вы можете поехать вместе.

– Нет, я хочу, чтобы все осталось, как было.

– Почему?

Марина заговорила не сразу, она старательно подбирала слова. Если Краснов не согласится сейчас с ней, то остановить его будет также невозможно, как танк на полном ходу.

– Виктор Александрович, поймите, если рассказать, то надо рассказать все. Ведь Маша чуткая, она догадается, что от нее что-то скрывают, и рано или поздно она узнает все. И тогда она не сможет быть с Олегом, а она его любит. Прошлое встанет между ними, и она будет несчастна.

Краснов задумался, опустив голову, а Марина взглянула в окно и с удивлением обнаружила, что доехала почти до дома: машина по дуге выворачивала с МКАД на Мичуринский проспект. Она требовательно посмотрела на Краснова, и он сказал:

– Ну что ж, пусть хоть она будет счастливой. Сделаем, как Вы хотите. Ведь я, Марина, теперь в долгу не только у Вас, но и у Ваших родителей. Об этом мало кто знает, но Вам я могу сказать, что Мария Васильевна Краснова была моей приемной матерью.

19

Прошел год. Сначала – о грустном.

Олег прилетал на одни сутки на похороны матери. Мы с Машей как раз вернулись с дачи, когда он обзванивал друзей и знакомых. Те из них, кто был в городе, Маша и я помогали ему. Но в основном, все организовали сотрудницы фирмы, где Наталья Васильевна работала главным бухгалтером, да двоюродная тетка по отцу. Олег на людях сдерживался, но вечером после похорон плакал навзрыд в колени Маше. А потом сделал ей предложение по всей форме, и Маша сразу ответила согласием. Тут я выступила в роли старшего члена семьи в отсутствие родителей. Я напомнила о годичном трауре и назначила свадьбу на следующее лето.

Как своей законной невесте Олег оставил Маше ключи от квартиры, хотя за ней могла бы присматривать и тетка. Он улетал утром, я отправила Машу его провожать, а сама осталась под предлогом уборки и разгрузки холодильника. Никогда в жизни я не рылась в чужих вещах, а тут пришлось. Квартира у Ярославских на Кутузовском проспекте, трехкомнатная полногабаритная. К великому моему облегчению, я почти сразу нашла письма бабушки Ани в тумбочке в спальне Натальи Васильевны. Так они незаметно для всех вернулись в шкатулку за два дня до приезда родителей.

Маша пообещала Олегу сходить на кладбище на девять дней и на сорок. Пришлось мне с ней ехать и наблюдать, как она там хлопочет, прибирает на могиле и ставит цветы. А сороковины выпали на воскресенье, Олег смог приехать, и они обошлись без меня.

Через месяц после возвращения родителей из круиза, я забрала свои вещи и ушла жить к Андрею. Мама и папа сначала были недовольны, но потом смирились. Мы живем в той самой его «двушке», в которой размещается редакция. На двери его личных апартаментов висит маскировочная табличка «Агентство недвижимости АНКРА». Это он расшифровал мне как «Андрей Краснов в недвижимом состоянии». Мне совсем не мешает, что три дня в неделю туда приходят на работу Игорь и Ульянка, так даже веселее.

Конечно, я не утерпела и выяснила у Андрея, чем он обязан отцу. Оказывается, в 20 лет его попыталась женить на себе одна хитрая особа, между прочим, кареглазая блондинка, хотя и крашеная. Говорят, тип матери запечатлевается в сознании мальчика и определяет выбор мужчины. Во время отдыха на юге они с Игорем снимали комнату у ее мамаши. Вот хозяйская дочка и соблазнила его, никаких обязательств не требовала, а через полгода явилась беременная с мамашей качать права. Андрей поверил и готов был с испугу пойти под венец. Он сообщил новость бабушке. Ада Сергеевна в отчаянии кинулась за советом к нелюбимому зятю: отец, все-таки.

Виктор Александрович приехал знакомиться и сразу оценил, с кем имеет дело. Он вел себя предупредительно, угощал «сватью» вином, а «невестушку» соком. Сок был со слабительным. Как только она переменилась в лице и схватилась за живот, в тот же миг прибыла стоявшая наготове «скорая» и увезла ее в больницу к знакомому врачу. Мамаша и пикнуть не успела. А в больнице выяснилось, что и по срокам, и по ДНК будущий ребенок не имеет отношения к Андрею. И пришлось несостоявшимся родственницам убираться восвояси. С тех пор Андрей стал осторожен в связях и равнодушен к блондинкам. Но карие глаза, слава Богу, привлекают его по-прежнему.

Надеюсь, это была его единственная тайна от меня. Мне же пришлось скрывать гораздо больше. Тут Виктор Александрович мне здорово помог, воплотив в жизнь мою «легенду». Я написала статью о заводе и его молодом энергичном директоре, порывшись в старых публикациях, он поместил ее в своей «карманной» газете. Редактор переделал ее наполовину, добавил дифирамбов, и я попросила не ставить мою фамилию, но часть гонорара взяла для покрытия расходов.

Родителям я сказала, что захотела посмотреть бесплатно родной город папы, и поэтому взялась за заказ. А что в этом такого, если я лично написала только правду? А то, как бы я им, интересно, объяснила упоминание обо мне в письмах тети Кати? Родителей моя поездка в Новосибирск нисколько не обеспокоила. Видимо, они так давно привыкли иметь двух дочерей, что никакой мысли о раскрытии тайны у них не возникло.

Маше я сказала, что три дня в разлуке помогли нам с Андреем помириться. И это очень близко к истине. Если бы я не узнала всю правду, так и подозревала бы его.

Сам Андрей почти все уже знал от отца. Когда появилась первая статейка, в которой Краснову приписывались: темное уголовное прошлое, поддельный аттестат