Ненависть дождя - Анна и Татьяна Аксинины

времени еще много. Но Марина отказалась. Она горячо поблагодарила за прием вновь обретенную родственницу, еще раз напомнила свой адрес и телефон, пригласила в гости. Она даже не присела, а сразу поехала в аэропорт. Марина и представить не могла, как она будет здесь есть и спать, когда в Москве, может быть, опять покушаются на Машу.

Не повезло! Был проходящий рейс, но полчаса как отбыл. Четыре часа ожидания! Позвонить невозможно, сотовый был пока не по карману семье Белых, а от пейджера на даче никакого толку. Да и что бы она сказала Маше по телефону? Нет, только бы успеть, оказаться рядом, защитить. Мысль, что она может опоздать теперь, когда знает почти все, сводила ее с ума. Рассказ Зои, несомненно правдивый, превратил ее догадку в уверенность. Но неясной оставалась роль Краснова. Может, это он – главный организатор покушений, а вовсе не бедная больная женщина? Может, и Андрей не случайно с ней сблизился? Может, он играл в любовь? От этих вопросов просто выть хотелось! Потому что за эти три дня Марине стало совершенно ясно, что она в глубине души связала свою дальнейшую жизнь с Андреем и только с ним. И именно потому, что ей очень хотелось ему верить, она боялась ошибиться.

Марина то ходила кругами по залу, то садилась, пытаясь расслабиться и посмотреть телевизор. Ненадолго выходила на улицу, но боялась прозевать объявление о посадке. Несколько раз пила кофе, но есть не хотелось совершенно. У стойки регистрации она была первой. Самолет вылетал в 19 часов местного, а прилетал в 19 московского времени. За три часа полета Марина не сомкнула глаз. Если бы она могла, то толкала бы самолет. Потом – экспресс. Потом – поезд метро. Потом – электричку.

От станции Марина побежала бегом, ритмичное движение на свежем воздухе даже как-то успокоило ее, только немного мешала сумка. Солнце село в тучу, но было еще довольно светло, когда Марина добралась до дачи Галины Леонидовны. В домике горел свет, доносилась тихая музыка, видимо, по «Маяку» передавали. Дойдя до угла дома, Марина в нетерпении заглянула в ближайшее окно. Сквозь неплотно прикрытые шторы было хорошо видно хозяйку и Машу, сидящих рядышком на диване, каждая со своей книжкой. Эта мирная картина для запыхавшейся встревоженной Марины была, как глоток валерьянки. Она стояла и не могла наглядеться.

Вдруг Маша оторвалась от чтения и взглянула на зашторенное окно. Она отложила книгу, кажется, собираясь встать, но задела спящую на ее коленях Пуську, которая проснулась, обиженно мявкнула и завертелась, снова устраиваясь. Марина в первый момент отпрянула, но потом спокойно и неторопливо двинулась от окна дальше, к крыльцу, предвкушая охи и ахи по поводу позднего приезда. А также горячий чай, да и съесть чего-нибудь не мешало бы…

– Эй! Это дом тридцать девятый? – окликнул Марину с улицы незнакомый парень, вернее, подросток.

– Да, а что?

– Тебя Маша зовут?

Марина похолодела, но быстро ответила:

– Да, Маша. А что?

– Тебе просили записку передать.

Она осторожно подошла, но парень действительно протянул ей маленькую бумажку и сразу удалился.

Марина поднесла бумажку к свету, падающему из окна, развернула листочек из блокнота и обнаружила внутри собственную визитку. На обороте было написано: «Маша! Помоги! Приходи в 22 ч. секретно к мосту. Марина».

«Она здесь, у моста. Это ловушка для Маши. Сумасшедшие бывают очень хитрыми. Визитку прихватила, когда в столе рылась. И почерк-то, почерк – как похоже подделан! Но я поговорю с ней. Пусть она убедится, что я все знаю, и оставит Машу в покое. Кстати, сколько сейчас? – Марина посмотрела на часы: 21.50. – Надо бежать!»

Марина почувствовала, как на руку упала капля: начинался дождь. Она быстро сунула сумку под крыльцо. «Если что, останется блокнот и все записи. Если – что?» – Марина отмахнулась от этой мысли, как от мухи, и уже под нешуточным дождем побежала по тропинке через огород. В заборе была калитка к соседям Галины Леонидовны, Никифоровым, через участок которых они всегда ходили на берег речки самым коротким путем.

14

Я устала. Опять этот дождь! Как же болит голова! После смерти Вадима мне перестали помогать лекарства. Снова идти к врачам? Зачем? Я знаю, кем ОН стал. ОН может навредить моему Алику. Вся моя жизнь в нем Я не могу допустить, чтобы ему что-то угрожало. Я должна выбрать между ними двумя. Я выбираю Алика. Что значит судьба! Какой шанс был у них встретиться в миллионном городе? Ничтожный, а они встретились. Это она во всем виновата. Она заставила меня страдать, из-за нее не родился мой мальчик. Она должна заплатить. ОН никогда не должен ее увидеть.

Какой сильный дождь. Стучит, как молотком по голове.

Я всегда знала, последнее, что я услышу в своей жизни, будет стук дождя…

15

Обогнув ограду поселка, тропинка вошла в маленькую березовую рощицу, где слилась с бетонкой. Дорога пересекла лесок, а речка, сделав изрядный крюк, подошла к роще с другой стороны. Дождь стал стихать, но тучи не разошлись. Вот – место встречи дороги и речки, вот и мост уже видно, он внизу темнеет на фоне светлой полоски воды. Речка здесь протекала по дну глубокой ложбины. Дорога шла под уклон, а за мостом опять лезла вверх на бугор, за которым была невидимая отсюда деревня Овсянка. Николай Николаевич часто уступал Марине руль, чтобы училась водить, но в этом месте, всегда вел машину сам. Довольно редкие днем заросли черемухи по сторонам дороги, сейчас были непроглядно-черными. Марина не пошла дальше, остановилась и покрутила головой, разыскивая машину. Не на электричке же она приехала?

– Наталья Васильевна! Наташа! – крикнула она наугад. Ответа не было, но в темноте возникло какое-то напряжение, угроза. Марина заторопилась высказать самое главное:

– Наталья Васильевна! Она никогда не переступит порог вашего дома! Я клянусь Вам, никогда!

Позади взревел мотор и вспыхнули фары. Марина резко обернулась. Машина выехала сбоку на дорогу и понеслась прямо на нее, набирая скорость. Марина махнула рукой в свете фар, но не убегала, чтобы дать время себя разглядеть. Но машина не останавливалась, и она побежала к ближайшим деревьям, ничего не видя и держа руку перед лицом, чтобы защитить глаза. Машина повернула за ней, не снижая скорости. В свете фар мелькнули белые стволы берез и ее длинная корявая тень. Тень прыгала по неровной земле прямо перед Мариной, значит машина – точно за спиной. Марина кинулась за дерево. Совсем рядом взвизгнули тормоза, раздался негромкий удар и треск, свет метнулся в другую сторону. Снова визг тормозов, машина вернулась на дорогу и понеслась под горку к мосту, виляя на скользкой дороге, красные огоньки