Нить Гильгамеша - Евгения Витальевна Кретова

сына, назвав исполнителем своего секретаря. Тот не стал отпираться, но Теон был уверен – за его признанием что-то скрывалось, большие деньги или угрозы семье. Однако подозрения эфемерны, их не приложишь к доказательствам, они никогда не могут быть на одной чаше весов с фактами и материалами дела. Адвокат Инвара Сабо требовал снять все обвинения и выпустить на свободу, но прокуратура – не без участия Теона – переквалифицировала деяния Инвара как укрывательство. Сабо получил срок – не самый большой, но болезненный.

– Что о нем еще нашел? – спросил Крыжа, удивившись насколько медленно и с усилием стали произноситься слова.

Василий тоже это почувствовал, бросил удивленный взгляд на шефа.

– Очень мало. Настолько мало, что очевидно – информацию кто-то подчистил… Мне нужно немного больше времени.

Теон кивнул, направился в кабинет, но на выходе внезапно остановился:

– Посмотри записи годичной давности и старше, мне нужны видео. И приобщи к ним запись обращения Филина… Нужно направить постановление на проведение фонографической экспертизы.

Крыж застыл:

– Вы думаете…

Теон поднял вверх указательный палец и покачал головой:

– Сделай это быстрее…

Глава 31. Признание

Борт фрегата «Унция»

Ноэль поднялась на нижнюю палубу, дождалась, когда закроется спрятанная под обшивкой дверь на секретную палубу. Прошла мимо машинного зала, мимо внутреннего колодца с генератором и гравитационными установками. Она знала, что за ней наблюдают, поэтому шла неторопливо, насвистывая песенку, которая каким-то образом зацепилась в ее сознании. Кажется, она слышала ее когда-то и услышала вновь совсем недавно, от Влада. Она не знала слов, не знала наверняка мотива, но коротенькая строчка постоянно крутилась в голове на повторе. Это иногда раздражало. Но сейчас гарантировало безопасность ее мыслей, никому и в голову не придет касаться его, если на поверхности мельтешит вот такое.

Она усмехнулась: кто бы думал, что землянин окажется так находчив. Подтянулась на трапе ярусом выше и оказалась на смежной палубе. Здесь было тихо, безлюдно. Ее небольшой экипаж сюда почти не заглядывал. Но здесь был один из лифтов, которые вели напрямую в рубку. Все-таки надо было проверить бортовой журнал и проявить капитанскую строгость, чтобы команда не расслаблялась. Хотя Ноэль прекрасно осознавала, что команда ей подчиняется ровно до тех пор, пока Пао Риж не объявит об ином. Она отчетливо помнила, чье место занимала. И еще лучше осознавала, что ее первенство – временное. Еще чуть-чуть и надобность в ней отпадет. И тогда «Унция» снова уйдет в тень, возглавляемая Пао Рижем и тем, кто прятался на секретной палубе.

Ноэль со свойственной ей расчетливостью понимала, зачем она на корабле. Никто во всей галактике не знал, кто такой Филин. Но спецслужбы не могли не вычислить, что смертельная трансляция «Менанделя» режиссировалась с «Унции». Новая трагедия, где бы она ни разразилась сделает ее, Ноэль Ирияз, беглую дочь клириканского ученого, отступницу, подозревавшуюся в смерти собственного отца, тем самым Филином. В случае каких-то накладок, «Новой эре» будет достаточно лишь выдать ее тело.

А если все пройдет по плану, то… ее тело просто никто никогда не найдет. Космос – идеальный соучастник убийства. Голодный, равнодушный и молчаливый – что еще нужно?

«Если я не окажусь проворнее», – отметила про себя.

Ей потребовалось еще полчаса, чтобы выполнить все необходимое в рубке. Полчаса, за которые тревога закручивалась вокруг нее, словно пружина часового механизма. Воздух, казалось, пульсировал вокруг нее, порываясь огненно-рыжим. Навигатор Кром Брием, дежуривший в рубке, то и дело поглядывал на нее с опаской и удивлением: капитан, у которого, казалось, железные нервы, была рассеянна и невпопад задавала вопросы.

– Что с погодой в точке перехода? – спросила.

Навигатор почесал над бровью, отозвался небрежно:

– Все согласно прогноза. Торсионный вихрь прошел двенадцатью градусами левее курса, корректировка точек гравитационного склонения не потребовалась.

Ноэль рассеянно кивнула:

– Это хорошо… Расчетное время прибытия на границу сектора?..

– Девятнадцать часов сорок восемь минут, – Кром даже не перепроверил данные прежде, чем доложить капитану.

В прежние времена это быстро отправило его на гауптвахту с последующим отстранением от работы и отметкой в личном деле. За повторное нарушение – волчий билет без права заниматься навигаторской работой даже на малотоннажниках. Сейчас же Ноэль словно не слышала тон навигатора. Кивнула и отошла от центрального монитора.

– Хорошо, Кром, – она проверила координаты по навигационной карте, выставила новые ориентиры по путевому листу, подтвердила маршрут у диспетчера сектора. – Продолжай движение. Вот эти отметки, с низкой зоной квантовой флуктуации, обойди по резервному маршруту… Окно входа в ближайшую транзакцию откроется через полтора часа. Будь готов. И вызови Дария, пусть проверит фильтра в машинном зале, я там была сейчас… шумят…

Все это время она сдерживала себя, чтобы не броситься искать Влада.

– Да, капитан. – Раздражение навигатора было едва прикрыто вежливостью. – Так и сделаю.

«Еще бы», – кивнула Ноэль и направилась из рубки.

У нее совсем не оставалось времени. «Унция» приближалась к финальной точке, отмеченной в путевом листе. Точка гравитационного склонения N45 на границе второй и пятого секторов. Ноэль много раз спрашивала у посланника Филина – что дальше. Не могло же движение фрегата завершиться в стороне от навигационных маршрутов, на отшибе Единой галактики. Четвертый сектор в этой точке распадался на несколько подсекторов, «альфа», «бета» и «гамма», веером расходившихся от N45. Из N45 можно было выйти в любой из этих подсекторов, но непонятно, зачем – ни в одном из них у «Новой эры» не было дел. Все три – отдаленные, малоразвитые территории с плохо разработанными месторождениями. А плохо они были разработаны из-за обитаемых в этих секторах планет, которые находилось под протекторатом Совета Единой галактики. Терака́нда, небольшая обитаемая планета в подсекторе 4-альфа с населением в двадцать миллионов человек, еще не познавших Кая[40]. Гравс, еще менее развитая планета с негуманоидной формой жизни. Ее обитателями были полихеты[41], живущие под ледяной коркой в 4-гамма. И Троя́р, газовый гигант, населенный примитивными эхоплазмоидами. Каждая из рас была в шаге от познания своего места в космосе. По законам Единой галактики каждую из них охраняли, чтобы не допустить вмешательства, чтобы сохранить идентичность мира. Каждую из планет ожидало место в Совете Единой галактики с правом совещательного голоса.

Поэтому все транспортные магистрали выстраивались в стороне.

На N45 было установлена санитарная станция, оборудованная системами наблюдения за подопечными расами, на ней в четыре смены трудились планетологи, астрофизики и ментографы с этнологами, зоологами и прочей научной братией, собирающей по крупицам данные о планетах, их развитии и просчитывая дальнейшие пути эволюции разума, выстраивая математические модели и прикрепляя их к бесконечным расчетам. Небольшие боты незаметно входили в атмосферы планет, собирали данные и передавали их на станцию. Хрупкий мир под колпаком Единой галактики – «Новую эру» с ее агрессивной колониальной политикой к этим мирам не подпустили, запретив устанавливать любые отношения с обитателями планет.

И «Унция» должна остановиться на их пороге. Зачем?

Выскользнув в коридор за гермопереборками, Ноэль спустилась на палубу ниже, прошла мимо жилого сектора и каюты Влада. Притормозила, но почти сразу же пошла дальше: он был здесь недавно, она слышала это по едва различимому шлейфу аромата цитруса и острого перца. Коридоры еще были окрашены вереницей его путанных мыслей, окрашенных вычурно-ярко. Стоило лишь прикрыть глаза, чтобы увидеть, как он прошел по ним парой минут ранее.

Ноэль следовала этим же маршрутом, словно ищейка. Собирала ускользающее веретено его мыслей, едва уловимый отпечаток его сознания. Ловко сворачивала, спускалась уровень за уровнем, палуба за палубой ниже, чтобы упереться в глухую стену.

Девушка огляделась по сторонам.

Это был нижний жилой уровень, вторая палуба. Вспомогательный коридор вел к грузовым лифтам и стыковочным шлюзам. Другой стороной он упирался в склад запчастей, за которым прятался технических вход в серверную искина. Но ни левое, ни правое крыло коридора не были отмечены сознанием землянина, он прошел прямо. Это ее озадачило – не мог же землянин просто испариться или пройти сквозь стену.

Активировав креоник, она нашла схему инженерных коммуникаций «Унции», собственную локацию и шумно выдохнула – разгадка таинственного исчезновения землянина оказалась у нее под носом. Отодвинув обшивку, она