Нить Гильгамеша - Евгения Витальевна Кретова

своего прикончила, когда тот начал что-то подозревать?» – догадки роились и тяжелым облаком ложились в груди.

Влад набрал в поисковой строке «Цеста Регран» и присвистнул: девушка была выпускницей академии Космофлота, факультета аппаратного управления судами, была навигатором с достаточно хорошим послужным списком. По окончании академии поступила на клириканский флот, получила распределение на военный крейсер «Берг», где отслужила два года в составе навигаторской группы, дослужившись до должности второго навигатора-операциониста. Но оказалась замешана в крушении сторожевого катера «Ава́нтис» во время учений. В составе экипажа крейсера перед ней была поставлена учебная задача захвата условной террористической группы, засевшей в тени астероида. Цеста была назначена капитаном «Авантиса» для той операции. По ее вине погибли шестнадцать человек экипажа и та самая условная группа террористов: из-за ошибки пилотирования произошел срыв боеприпасов на высадившуюся на астероид группу захвата.

Цесту военный трибунал признал виновной, но ареста не последовало – не было установлено умысла и даже преступной халатности. В решении Влад обнаружил обтекаемую формулировку «нарушение правил пилотирования в экстремальных условиях, вызванное отсутствие должной подготовки». В итоге Цесту сняли с должности второго навигатора, отправив в патрульную службу. Цеста подала в отставку и исчезла из информационного поля. Это было за два месяца до смерти ее отца. Куда делать Цеста Регран после событий годичной давности открытые источники не знали, а по закрытым не привлекая внимания Влад не рискнул искать. Он поступил проще – в кадровой базе «Новой эры» нашел личное дело Ноэль Ирияз. Она поступила на службу в креонидянскую компанию около четырех месяцев назад после небольшой паузы в послужном списке. До «Новой эры» трудилась на разных должностях, включая службу такси на Фобосе и Креониде. После зачисления в штат «Новой эры» действовала агрессивно, показала себя в нескольких довольно опасный мероприятиях, участвовала в эвакуации персонала с Триды. И около полутора месяцев назад стала капитаном «Унции» вместо обвиненного в пьянстве на рабочем месте… клириканце Пао Риже.

«Ого, вот это испанские страсти», – усмехнулся Влад. Странно, что он не обратил на это внимание сразу, когда «пробивал» данные по экипажу «Унции», ему и в голову не пришло, что Ноэль Ирияз на корабле – без году неделя. Еще и фактически подсидела прежнего капитана.

Было странно, откуда у достаточно благополучной Цесты оказались такие криминальные связи, чтобы выправить новые документы. Влад решил подумать об этом позднее.

Важно было одно – Ноэль была на «Унции» во время теракта на «Менанделе». Даже если Ноэль – не Филин, она причастна к преступлению, и должна знать его в лицо. Молодой мужчина отвел взгляд от монитора, посмотрел прямо перед собой. Взгляд потемнел, обострились скулы. Прикрыв глаза, прислонился затылком к изголовью кровати: нужно было проверить еще кое-что.

* * *

Дальше Влад открыл свой архив, отследил все операции, к которым был причастен во время работы на «Унции». Активировал маркер, чтобы отследить дальнейшую судьбу собранных, исправленных им грузов, подправленных накладных, украденных судов и взломанных катеров…

Все ниточки вели в сектор 4-а на окраине Единой галактики. Туда стекались не только грузы, «осаленные» Владом, но и другие грузы. Туда же отправился угнанный им «Линель», предварительно пересекшись курсом с тем самым пожарным катером и еще одним грузовым судном в составе пожарной охраны. Влад готов был поклясться, что он забрал на борт те самые установки, о которых договаривалась Ноэль.

«Что там, в этой богом забытой дыре?».

Он открыл карту сектора.

Ничего интересного, чтобы могло привлечь руководство «Новой эры» и криминальный гений Филина. Разве что…

Влад фрагментировал карту, вызвал пометки статуса объектов. Терака́нда. Небольшая обитаемая планета в системе Гарби́та с населением, еще не вышедшем в космическое пространство. Тераканда, как и все остальные подобные миры, находилась под протекторатом Единой галактики, к ней было запрещено приближаться, приземляться, контактировать с местными, любым способом вмешиваться в процесс эволюции. Однако в секторе стояли базовые станции наблюдения со скучающими энтомологами на борту. Они вели наблюдение.

Что Филин задумал? Спуститься на поверхность и объявить себя богом? Пошло и мелко. Его все равно отловят и выведут из игры.

И потом, теракт с «Менанделем» должен выглядеть детской шалостью по сравнению со следующим, решающим шагом Филина. Шагом, который, как он обозначил в послании, обрушит правление в Единой галактике, которая не сможет более гарантировать безопасность проживающим в ней народам.

Десятки сердечников, химикаты, портативные транзакционные окна… Влад не совсем понимал для чего, но общая картина преставилась довольно ясно.

* * *

– Рихта джаль, – Марс Суроль выругался. Со злостью сорвал очки для нейроскрининга, – я его все-таки удавлю!

Он шипел от боли и растирал глаза, то и дело качая головой. За ним стоял высокий худощавый мужчина в серебристо-белом комбинезоне. На плече темнело единственное пятно – спиральная галактика, рассеченная клинком. Эмблема корпорация «Новая эра».

– Что ты ноешь? – процедил раздраженно.

– Я не вижу ничего, понимаешь?! – заорал Марс, резко обернувшись и подняв покрасневшие глаза на собеседника. И тут же отшатнулся, получив по лицу.

– Прекрати истерику. – Жестко приказал человек в белом.

Бортинженер «Унции» прижимал ладонь к щеке, смотрел с опаской.

– Он идиот, – простонал наконец, – все время что-то поет, какие-то дурацкие рифмы в голове, это все искрит, горит, слепит. Я не вижу.

– Позволь, я посмотрю, – предложила Ноэль.

Она вошла и сразу поняла, что происходит: Филин пытался понять, что знает Чайка и подсматривал за ним через скрытые камеры в каюте землянина. А Чайка привычно дурил им голову. Ноэль подавила усмешку и вышла вперед, забрала из рук Марса очки, щелкнула пальцами, прогоняя с кресла у монитора.

Уже будучи предупрежденной, сперва прикрыла глаза, замет надел очки и подключилась к камерам, по чуть-чуть открывая глаза, подглядывая за землянином через ресницы.

Марс был прав – Влад искрился, будто водопад огненной металлической стружки при сварке, будто лава или сияние звезды желтого карлика. Вокруг него, завиваясь спиралью, вился ярко-зеленый. Он перебивал другие цвета, мешал дотронуться до сознания землянина.

Он сидел на кровати, подсунув под спину подушку. На коленях – монитор креоника, в ушах – кнопки наушников, улыбка, расслабленная и загадочная то таяла на губах и тогда на переносице возникала вертикальная морщинка, а взгляд становился острым и цепким, то появлялась вновь. «Он что-то обдумывает, – догадалась Ноэль. – Прямо сейчас».

– Других камер нет? Я бы хотела посмотреть, что у него на мониторе…

– Если бы были, я бы мучился по-твоему? – рыкнул Марс.

– А подсоединиться к его сети?

Марс хохотнул:

– Взломать взломщика? Это ты здорово придумала… Но нет, он на выделенном канале, я к нему не подберусь.

– Ну вот, а ты говоришь «идиот», – многозначительно отозвался человек в белом.

Он бы все отдал, чтобы не связываться с этим пустоголовыми ящерами и все узнать самому. Но он не умел читать мысли, не мог касаться сознания. Он склонился к Ноэль, оперся о спинку ее кресла:

– Что ты видишь? – прошептал.

Ноэль подняла вверх руку, призывая к молчанию.

– Дай мне время…

Она видела, как искрящиеся вокруг землянина нити, собираются в затейливый узор. Он вибрировал, рассыпался и собирался подобно калейдоскопу вновь.

«Он слушает музыку», – догадалась Ноэль.

Настроившись на ритм меняющегося узора, она мысленно отсекла его. За ворохом ненужных эмоций, которыми прикрывался землянин как щитом, оказались изумрудно-синие, с тонкими золотыми вкраплениями. Она где-то видела эту цветовую гамму.

Клириканка пригляделась. Настроилась на Влада, представила его рядом с собой совсем так как недавно, в ее каюте. Широкие плечи, надежные и крепкие, как скала. Волосы, она снова чувствовала их под пальцами, как они ложатся на фаланги, опутывают их, как делятся своим ароматом. Вспомнила его запах – сложный букет из сочетания цветов и пряностей. Немного провокационный, притягательный. Она могла его разобрать: сперва цитрусовые ноты, на их смену приходили более нежные – розы и герани, но они почти сразу оттенялись острым перцем и атласским кедром. Ноэль сделала осторожный вдох, снова почувствовав, как этот аромат ложится на язык. И медленно выдохнула.

Затейливый клубок из линий на короткое мгновение вспыхнул знакомым изображением. Красноватый песок, черная линия горизонта, опрокидывающегося в закат. Тяжелый силуэт скал. И огни догорающего вечера. Отцовская вилла.