Гори, гори ясно - Карина Вран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Любопытно: домовик в деревенском доме, когда правду сказать не имел возможности, молчал. Его крутило и корежило, но он не врал: не мог, как я понял. А парадник, хоть и нарочито, явно, но искажал истину. Обжился, пообтесался в людской компании?
— Вовсе я не врун по натуре, Андрей, — как будто мысли мои прочитал хранитель порядка в нашей парадной. — Не подумай. Опыта ради, испытания для! Как артистишка тот, тьфу, ты — ну, ты, ножки гнуты, в роль вжился, значится.
— Проверка прошла замечательно, — заверил я. — Благодарим за содействие, Мал Тихомирыч, награждаем пачкой печенья и банкой варенья.
Печеньки песочные и варенье черничное с еле слышным бурчанием: «Тают, тают запасы», — вручил награждаемому Кошар, снова пошустрив по верхним полкам.
Парадник засмущался, заблестел глазками.
Мы еще какое-то время посовещались, совмещая беседу с чаепитием. Пришли к зыбкому мнению, что огонь мой, суть пламенная, как истинный облик выявляет, так и отношение говорящего к произносимому может уловить. Эдакое «верю — не верю» к восприятию того, кто слова изрекает.
Ты можешь врать другим весьма правдоподобно. Юлить, умалчивать, переводить диалог в иное русло. Можно солгать, не произнеся и слова неправды, что лично я считаю почти искусством. Только себе не соврешь. Разум хранит знания, опыт и — истину.
Кошар был настроен весьма скептически к этому проявлению «дружелюбия» моей пламенной сути. Он убежден, что огонь не оставит попыток завладеть мной, взять верх в нашем союзе. «Не мытьем, так катаньем». И принимать мзду от него, как бы все безобидно не выглядело, себе дороже.
Прав шерстистый, конечно же. Но до чего же полезная функция!..
Особенно в свете предстоящей встречи с законниками. И, не будем себя обманывать, с ведьмами. Я высказал относительно последних свое: «Фи», — однако иллюзиями себя не тешил. Заявятся эти... ехиды, или я буду не я, а айсберг в центре Невского проспекта.
И еще: как донести до огня, что его добровольное содействие не требуется? Я не знал, и Кошар не знал. Мал Тихомирыч вовсе только плечами пожал и углубился в баночку с вареньем. Зато другое я понимал четко: ни одна живая душа, равно как и дух бесплотный, прознать об этом «детекторе лжи» не должны. С нечисти слово я стребовал, сам проболтаться не должен.
Потому что такой козырь надо держать в руке до последнего. Если придется, то и до гробовой доски.
В том, что ведьмы притащатся на встречу, я убедился заранее. Как только услышал о месте, выбранном для этой самой встречи. Сергей Крылов позвонил и назвал ресторан... обойдусь без названия, ни к чему оно. На Невском расположен.
Бывал я в дорогих ресторанах, а также в театрах, музеях, концертных залах... Мать прежде каждый месяц вытягивала нас с отцом на семейный вечер, обязательно в приличное место, с культурной программой. Манеры мне прививала, чтобы не смотрелся в обществе поленом неотесанным. Зачем? С материнским: «Так надо», — спорить было невозможно.
Если кое-кто решил таким образом показать свое превосходство, то промашечка вышла. Но дело не в том. Законники для встречи подобное место не стали бы выбирать.
Что младший лейтенант, что подполковник — бюджетники. Разумеется, я в их кошельки не заглядывал, чтобы так уж смело утверждать. Но в одном уверен: служаки, оба, на завсегдатаев рестораций не похожи.
Провести разговор, сидя на скамеечке? Запросто. Совместно отмерять шагами мощеные тротуары? Это можно. В неуютном кабинете устроить не менее неуютную беседу? И такое вполне представляю. Я б даже понял, если бы служивые меня в музей позвали: там всегда можно найти тихий зал. Непринужденная обстановка, просматриваемые помещения, в которых можно и людей оперативно расставить, и слежку отсечь.
А выбор дорогого заведения общепита для делового разговора — это из иной пьесы. Той, где на главные роли претендуют... артистки, чтоб их.
Впрочем, Крылов не позволил мне долго мнить себя предсказателем будущего. Он прямо и открыто заявил, что представительницы Ковена настаивают на переговорах. Мои слова до них донесены, и дамы готовы к диалогу.
Я не стал ерепениться. Извинятся — отлично, танцуем... то есть, общаемся. Решат разжечь конфликт сильнее или вытереть об меня ноги — пренебрегаем, вальсируем. В произвольном направлении, куда подальше. Я даже вежливым побуду из уважения к возрасту... Семена Ильича.
До названного ресторана я почти дошел. Собственно, пешеходный переход оставался между мной и местом встречи, плюс десяток шагов. У самой зебры, на кромке проезжей части, я стоял и позевывал. Не поспал между смен: за разговорами, чаепитием и беготней день пролетел незаметно.
Беготня — это в фотоателье, чтобы нужного размера фото сделать, на права. Оттуда метнулся к Ван Ванычу, чтобы сходу запустить процесс оформления прав. Тот, кстати, оказался китайцем, и правильно его звали Ван Ан.
Ван как князь, Ан как мир, вежливо пояснил мне китаец на превосходном русском, почти без акцента. Его коллегам почему-то трудно было произносить фамилию и имя верно, так что он сначала стал Ван Ваном, а потом и Ван Ванычем. Улыбчивый восточный мужчина не обижался на «северных варваров», к которым его занесло ветром судьбы, только посмеивался. А права обещал мне в готовом виде выдать уже в пятницу.
И все бы хорошо, но помотаться мне по городу пришлось изрядно. Так что перед важной встречей я зевал и мечтал о подушке, отлично зная, что прикоснусь к ней не раньше следующего утра.
Из легкой дремы возле зебры, что пересекает главную транспортную артерию города, меня выдернул толчок в плечо.
— А? — я обернулся и чуть не ударил на рефлексах, без замаха, но вовремя очухался.
Никто мою тушку нарочно не пихал, просто ждущего народу набралось многовато, вот кто-то и задел меня сонного. Бывает, за такое не бьют. Людской поток оттеснил меня в сторону. Тут-то я и задумался: а надо оно мне, предуготовленное «с корабля на бал»? То бишь, из метро и толчеи в статусное заведение, где дамы из Ковена заранее удобненько расположились, выбрали меню и то, как именно будут макать носом в соус нахального меня, что-то посмевшего им предъявить?
Переключился светофор, автомобили двинулись, пешеходы замерли. Я так и не перешел дорогу. Достал «нокию», набрал Сергея Крылова и сообщил, что буду рад видеть их с подполковником в кафе на набережной реки Мойки. Адрес продиктовал точный, дабы не заблудились. Озвучил, что уже иду туда, и
