Гори, гори ясно - Карина Вран
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нину, которая была против моего повышения, а я недоумевал: с чего вдруг? Даже задумывался: а имеет ли она отношение к «шахматистам», смотрел на нее сквозь огонь...
М-да.
В пять минут десятого напротив главного входа в клуб остановилась знакомая тойота. Стекло у пассажирского места опустилось, и наружу выскользнула изящная кисть в черной кружевной перчатке. Манящий жест.
М-м, вот мертвая она, а все же будоражит воображение. И это после Африки в душевой кабинке! И не поленилась ведь, потянулась, выгнулась, чтобы рученьку белую (черную) из неудобного (от места рулевого) оконца выставить. Милота да и только.
Я уселся рядом с вурдалачкой, прошелся оценивающим взглядом. Глянуть там было на что: черная блузка с рюшами, корсет, пышная юбочка по колено, из-под которой белеет нижняя юбка, черные чулочки, крохотная черная шляпка.
«Вдругорядь уцепить могут», — всплыл в памяти наказ Кошара после того, как я на Невском разминулся с другой девочкой-готом. Забавно. Может, у них так модно? У них — в смысле, у разумной кровососущей нежити?
Мой оценивающий взгляд не был обойден вниманием. Вурдалачка томно улыбнулась, а я помахал ей ручкой, здороваясь.
— Привет. Прямиком с вечеринки?
— М-м, — потянулась с грацией большой кошки Хелен, прежде, чем отъехать от казино. — Да, я из клуба. Нравлюсь?
— Черный — крайне практичный цвет, — я нацепил на лицо рабочий «покер-фэйс». — На нем практически не видно крови.
Хелен ждала другой реакции, иного ответа, но «проглотила», оставила мой выпад незамеченным.
— Кстати, об этом: муж сказал, что тот непонятный момент улажен. В смысле, это когда ты на меня наехал из-за какой-то девицы. Все так? Мне не стоит тревожиться, влезать в мужские дела?
«Можно подумать, ты волновалась о чем-то, кроме своего узкоспециализированного заведения», — я хмыкнул.
Лена в курсе, что парень я горячий, пылкий, могу устроить веселые огоньки им вместо очередной вечеринки. А судьба и здоровье некой скрипачки — это нечто малозначимое, из разряда: «ехало болело».
— Улажен.
Кое в чем она была права: дела, как выяснилось, это чисто мужские, мы сами разберемся. Так или иначе. Срок обозначен.
— Славно, — вурдалачка кивнула и утопила педаль газа, абсолютно наплевав на скоростные ограничения. — Подвезу тебя, по пути поговорим. Ок?
Я сложил пальцы в ответном: «окей».
— Колись, что раскопала в пыли старинных фолиантов, — улыбнулся, представив Лену в этом же прикиде, сидящую с вытянутыми ножками в окружении сотен томов.
Пикантно это смотрелось бы, да.
— Увы, на библиотечном фронте пока глухо, — Хелен поджала губы и жестко подрезала старенький синий москвич.
Я переждал маневр, удержался от ответной реплики (а та напрашивалась) из серии: «Какого беса меня дергала, если ничего не нарыла?»
— Фронт работ там огромный, ты сам можешь прикинуть, — продолжила вурдалачка, оставив продукт отечественного автопрома бухтеть двигателем позади. — И очень разнообразный. Там и труды санскритологов, и шумерология, и про реконструкцию прототекста, и... Эй!
Возглас мертвой умницы и красавицы относился к моему зевку, сочному, во весь рот, разве что рукой для приличия прикрылся.
— Так и скажи: много букв, и ты их не осилила, — участливо посоветовал я вурдалачке. — Ничего страшного. Признавать свои ошибки и поражения — нормально. Не всем же быть гениями.
В какой гримасе исказилось лицо моей собеседницы — любо-дорого было смотреть. Думаю, она не попыталась меня прикончить только потому, что мчала под сотку. А для того, чтобы вонзить в меня клыки, пришлось бы слегка отвлечься от вождения.
Она аж зашипела в порыве эмоций.
— Тише, спокойней, дыши, — продолжил увещевать. — Черт, забыл, вы же не дышите. Как вы тогда успокаиваетесь? Существует психотерапевт для нежити?
— Мы с-сушим, — сквозь зубы с присвистом выдавила Лена. — Тех, кто нас-с бесит!
— Будь проще, подруга, и люди к тебе потянутся, — вытянул в ее сторону руки. — Грязными волосатыми руками.
И жамкающий жест обеими руками изобразил.
Хелен ударила по тормозам.
Я хлопнул в ладоши, чем вызвал полный удивления и бешенства взгляд.
— Пошутили и будет, — решительно высказал. — О чем ты хотела со мной поговорить? О важном и срочном, как я понял по телефонному разговору. Итак, речь о?..
Чего я не ожидал от нее, так это пения. Не в этот момент. Не на таких эмоциональных качелях.
— О несчастных и счастливых, о добре и зле, — прочувственно, с ощутимой тоской о несбыточном, начала петь Хелен. — О лютой ненависти и святой любви[1].
Машина снова тронулась. Плавно и аккуратно, как подменили водителя.
— В одном ты прав: быть гением дано не каждому, — проговорила она, допев. — Дмитрий Федорович Бельский был гений, бесспорно. Пройти по его следам... Сложно. Он не оставил последователям след из хлебным крошек. Я могу засесть в библиотеке, безотрывно, без продыху. Перекусывая студентами. Гарантирует ли мне это успех? Не уверена.
Я терпеливо выслушал ее «повинную». Результатов — быстрых по крайней мере — так-то никто от бывшей студентки филфака и не ждал. Зацепок каких-либо, их я надеялся получить. Но раз нет — нет. Такой сценарий мною тоже в голове проигрывался.
Однако, она меня вызвонила, срочно, значит, что-то нашла. Не в книгах, следовательно... в людях? Хелен не сыщик со стажем, чтобы искать улики. Зато мало кто сможет эффективнее разговорить сотрудников ВУЗа, чем нежить с даром внушения.
— Андрей, я не отказываюсь от поручения, мне и самой интересно, — продолжила вурдалачка. — Просто...
— Я тебя услышал, — перебил ее. — Ближе к делу. Пожалуйста.
Вежливую форму добавил после того, как она выразительно клацнула зубами.
— Удивительно, как такой беспардонный нахал до сих пор жив, никем не пришиблен, — потрясла головой Лена.
— Пардоньте, мадемуазеля! Вы истчо красивше, когда беситесь, — коверкая сразу два языка, я поднял руки вверх. — А теперь давай все же о том, ради чего ты меня позвала.
«Истчо» — пример из арсенала па, как невежа может допустить пять ошибок в слове из трех букв.
Хелен нахмурилась, резко кивнула.
— Значит так. У меня нет неопровержимых доказательств того, что я тебе сейчас перескажу, — вурдалачка таки надумала перейти от пустой болтовни к важной теме (вовремя: мы уже на Литейный мост выехали, считай, треть пути позади). — И многое из того, что я скажу, тебе не понравится.
Она скользнула по мне взглядом. Странным, будто извиняющимся. Похоже, то, что она нарыла в университете, ей и самой не нравится. Тем больше поводов выяснить, что же там такое, что нежить разумную коробит?
— Хватит тянуть кота за яйца, Лен, — пожурил девушку. —
