Услада пирата - Хизер Грэм

– Все прекрасно! – раздраженно бросила она.

Он с удивлением взглянул на нее, губы его дрогнули в усмешке.

– Вы нервничаете, миледи.

– Меня чрезвычайно взволновали ваши объяснения.

– Вы не должны так волноваться.

Он подошел ближе, а она отступила к стене, боясь, что он дотронется до нее. Из рук одного обаятельного мерзавца она, похоже, попала в руки другого! Один – пират, другой – лорд, однако оба чересчур самонадеянны и самоуверенны.

Он коснулся костяшками пальцев ее щеки, и она, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, чуть слышно выдохнула.

– Вы моя жена, – сказал он.

– Я вам не жена! И не будьте так уверены, что всех пиратов повесят! Я ведь прямиком из Лондона, сэр, и у меня гораздо более свежие сведения. Я была в Англии, когда умерла королева Анна, когда послали в Ганновер за королем Георгом. Решение предать суду таких людей, как Золотой Рог, Черная Борода, и… Серебряный Ястреб должно исходить только от монарха. Король Георг еще не подтвердил ничьих полномочий. И по моему разумению…

– Да, дорогая супруга, расскажите мне! Каково ваше разумение на этот счет и откуда оно взялось?

– Я читаю газеты, лорд Камерон, да и в высших кругах много говорили о том, что король обещает прощение тем пиратам, которые повинятся и принесут присягу к определенному сроку. Может быть, эти люди раскаются, и тогда не будет необходимости жестоко убивать их.

– Убивать! Вы называете казнь пирата убийством? – притворно возмутился он, но она почувствовала, что в глубине души он смеется.

Он смеялся над ней? Или сердился?

– Кровопролитием, лорд Камерон.

– А вы упрямы.

– Да! Я очень упрямая, очень дерзкая и откровенная – совсем не леди. Увы, я не обладаю качествами, которые вы ожидали найти в жене!

– Так вы признаете, что вы моя жена?!

– Нет! – в тревоге закричала она, прижимаясь к деревянной панели. Он ведь джентльмен, лорд. Он же не будет набрасываться на нее? – Во имя Господа, зачем вы это делаете? Я думала, вы против этого варварского договора о женитьбе…

– Я очень доволен им… леди Камерон, – сказал он тихо.

Мурашки пробежали по телу Скай. Мягкий, низкий голос напомнил ей о другом. Скорее бы он ушел! Она готова была сказать что угодно, только бы избавиться от его присутствия.

– Милорд… – прошептала она, но больше ничего не успела сказать.

– Масла в лампе вполне достаточно, чтобы она горела до утра, – сказал он и ушел, закрыв за собой дверь.

Скай простояла долгое время, прижимаясь к панелям обшивки. Потом медленно выпустила воздух из груди и опустилась на постель. Она лежала там полностью одетая и удрученно размышляла об утре и о ночи, которая ей предстоит. Она не могла забыть Ястреба, не могла перестать думать обо всем, что между ними произошло. Сердце ее истекало кровью. Она не должна любить такого человека, не должна чувствовать к нему симпатию! Но ее обдавало жаром при одном лишь воспоминании о нем. Как безжалостно, как жестоко он обошелся с ней! Без конца говорил о деньгах, о выкупе, а в конце концов оказалось, что в его глазах она ничего не стоит. Он был пиратом, она – его капризом, случайным приключением…

И теперь высокий незнакомец в парике, с серебряными глазами говорит ей, что она его жена!

Это уж чересчур! Она жаждала только одного – оказаться дома, в Уильямсберге. На ярмарочной площади с ее бесконечными лавками, на зеленых лужайках для игры в мяч, где она так весело резвилась с другими детьми. В Уильямсберге, с его прямыми, широкими, красивыми улицами, Колледжем Вильгельма и Марии, постоянными стычками между студентами и школьниками, правовыми дебатами, модными и шумными кабачками…

Это был ее родной дом. Там построил свое жилище ее отец – совсем рядом с тем местом, где губернатор начал строительство своей резиденции, когда она была ребенком. Александер Спотсвуд сам распланировал большую часть здания. Когда она была еще совсем маленькой, она вместе с ним наблюдала за ходом работ, и он, любовно гладя ее по головке, говорил:

– Смотри, малышка, парадный холл будет здесь, здесь я, ваш губернатор, буду встречать гостей. Но если ты станешь очень важной дамой – а ты, Скай, именно такой и будешь, – я встречу тебя в верхней приемной. Погляди-ка, что я показывал твоему отцу: это самая модная кожаная обивка, которую я заказал для стен холла. Вот здесь будет спальня, а гости будут располагаться там. И, как я уже говорил твоему отцу, мы сделаем просто сказочный винный погреб.

Родной дом стал бы ее прибежищем.

Но ее везли не домой. Лорд Камерон увлекал ее куда-то в глубь полуострова, на свою плантацию на побережье. Он собирается держать ее в каком-то забытом Богом поместье в глуши. Конечно, там будет ужасно, в этом болоте. Летом никакого спасения от жары и от насекомых.

Нет, надо сопротивляться! Но сумеет ли она одержать верх над лордом Камероном? Ей неоткуда ждать помощи в борьбе против могущественного землевладельца. Никто ей не поможет, все подумают, что она рехнулась, раз пытается выступать против столь богатой и достойной персоны.

А сам лорд Камерон… Как он будет относиться к ней, когда узнает правду? Наверняка возненавидит ее. Возненавидит и… откажется, сам отменит брак. Замужество по доверенности! Как они могли совершить с ней такое?..

Впрочем, может случиться и по-другому: узнав все, он не выкажет никакой перемены по отношению к ней, будет ее люто ненавидеть, но виду не покажет. И не оставит ее в покое в этой каюте.

Она закрыла глаза, пытаясь найти забвение во сне. Она долго не могла уснуть. Увы, сон не стал отдохновением – ей грезилось, что к ней пришел Серебряный Ястреб. Явился таким, каким вышел из лагуны, – вода сбегала с его тела, он приближался к ней все ближе. Его глаза сверкнули, и вдруг оказалось, что это не ее возлюбленный, а человек, который называл себя ее мужем.

Его руки обвились вокруг нее, она сопротивлялась, но он повлек ее вниз, в воду. Он нашептывал ей что-то, но она не могла разобрать слов. Затем явственно прозвучало:

– Шлюха!

Она подскочила и проснулась: она одна, полностью одета, вокруг светло. Скай опять легла, охваченная дрожью. Больше она в эту ночь не уснула.

Наутро Тара и Бесс, весело болтая, явились прислуживать ей. Скай молчала, предоставив Бесс вновь и вновь возбужденно разглагольствовать о пиратском острове, пока та расчесывала и укладывала ей волосы. Тара принесла поднос с завтраком: свежие яйца, черный хлеб и крепкий сладкий чай. Девушки были в приподнятом настроении и чувствовали себя героинями. Ведь они прошли через тяжкие испытания, а когда рассказывали про Бон-Кей, молодые матросы внимали им с восхищением. Скай молчала, решив не нарушать их радости собственными горькими размышлениями о будущем.