Сад Рамы - Артур Кларк

– Каждый из трех сферических модулей Узла, – проговорил Орел, – имеет полую сердцевину. Сейчас мы вошли в проход, ведущий к центру жилого модуля.

Почти через минуту впереди замаячили огоньки. Вскоре после этого суденышко выскочило из черного прохода в просторную полость. Сфера качнулась, повернулась и, полностью дезориентировав Николь, направилась во тьму – прочь от огней, изнутри покрывавших жилой модуль.

– Мы наблюдаем за всеми нашими гостями, за всеми происходящими с ними переменами – и быстротечными, и длительными. Как вы понимаете, мы располагаем сотнями разного рода датчиков внутри вашего обиталища. Но и сами стены представляют собой односторонние зеркала. Отсюда из сердцевины мы можем наблюдать за вами с иной, более широкой, перспективой.

Николь успела привыкнуть к чудесам Узла, однако новое зрелище ошеломляло. Вокруг, во тьме перемещались дюжины, наверное, даже сотни крошечных мерцающих огоньков – словно рой светляков в летнюю ночь. Некоторые парили возле стен, другие неторопливо пересекали пустоту. Третьи были настолько удалены, что казались неподвижными.

– Здесь у нас расположен большой центр обслуживания, – проговорил Орел, указывая на плотное скопление огоньков вдалеке. – Отсюда из центра можно быстро добраться до любого участка модуля, если возникнут какие-нибудь технические проблемы.

– А там что делается? – спросила Николь, постучав по окну: в нескольких сотнях миль справа от нее целая группа кораблей теснилась возле большой освещенной части жилого модуля.

– В этом месте проводятся активные наблюдения, – ответил Орел, – с помощью наших самых совершенных дистанционных устройств. Восточные апартаменты вмещают необычный вид, подобных ему в данном секторе Галактики еще не обнаруживалось. Многие из доставленных личностей умирают, и мы не можем понять почему. Мы пытаемся сейчас спасти их.

– Значит, не всегда все у вас получается по задуманному?

– Так, – согласился Орел. Освещенное светом извне лицо его улыбалось. Вот потому-то и нужны дублирующие планы во всем их разнообразии.

– А как вы поступили бы, если бы люди немедленно не отправились исследовать Раму? – вдруг поинтересовалась Николь.

– Своей цели мы добиваемся различными способами, – не вдаваясь в подробности, объяснил Орел.

Кораблик мчался вдоль хорды в полной темноте. Вскоре к нему слева приблизилась подобная сфера только чуть большей величины.

– Не хотите ли встретиться с представителем одного из видов, примерно равного вашему по уровню развития? – спросил Орел. Он прикоснулся к пульту управления и кабина осветилась изнутри неярким светом.

Прежде чем Николь могла отреагировать, второй кораблик оказался рядом: передняя полусфера также была прозрачной. В бесцветной жидкости, наполнявшей это суденышко, плавали два существа. Они были похожи на огромных плащеносных угрей, и тела их извивались в жидкости. По оценкам Николь, длина их достигала примерно трех метров, а толщина – двадцати сантиметров. Во время движений черные плащи крыльями – приблизительно на метр – расправлялись.

– Тот, что справа, без цветных пятен, – проговорил Орел, – является искусственной разумной системой и исполняет роль хозяина, аналогичную моей. Другое же создание – космоплаватель.

Николь глядела на инопланетянина. Запахнувшись в плащ, он застыл в жидкости почти не шевелясь. Существо расположилось подковой, обратив к Николь оба конца своего тела. Из одного поднялась вверх цепочка пузырей.

– Оно говорит: «Здравствуй, какое ты интересное», – произнес Орел.

– А откуда вы это знаете? – спросила Николь, не в силах отвести глаз от причудливого создания. Обе оконечности его тела, ярко-красная и серая, теперь переплетались друг с другом, прижимаясь к окну.

– Мой коллега на другом кораблике переводит его речь и передает мне... Хотите что-нибудь ответить?

В голове Николь царила пустота. «Что сказать?» – размышляла она, разглядывая морщины и выступы на теле инопланетянина. На каждом конце тела было около дюжины различных черт, в том числе и пара белых вертикальных щелей на красной «физиономии». Не было ничего, имевшего хотя бы отдаленную земную аналогию. Николь молча глядела, вспоминая долгие разговоры с Майклом и Ричардом о том, что нужно спросить, если удастся переговорить с разумным внеземным существом. «Но подобной ситуации мы не могли даже представить».

За окном вновь потекли струей пузырьки.

– Наша родная планета образовалась пять миллиардов лет назад, переводил Орел. – Двойные звезды достигли стабильности еще через миллиард лет. В нашей планетной системе четырнадцать планет, на двух из которых возникла жизнь. На нашей океанской планете разумны три вида, но в космос вышли лишь мы одни. Космические исследования мы начали чуть более двух тысячелетий назад.

Собственное молчание уже смущало Николь.

– Здравствуйте... здравствуйте, – нерешительно проговорила она. – Рада встретиться с вами... Наш вид занимается космическими путешествиями третью сотню лет. Мы являемся единственными разумными существами на планете, две трети которой покрыто водой. Тепло и свет она получает от одиночной стационарной желтой звезды. Наша эволюция началась в воде – три-четыре миллиарда лет назад, – но теперь мы обитаем на суше...

Николь умолкла. Инопланетное создание, развернувшись, приникло к окну. Теперь детали строения его тела видны были более отчетливо. Николь поняла: она встала и, приблизившись к окну, медленно повернулась, вытянула руку, пошевелила пальцами. Вновь появились пузырьки.

– А у вас есть альтернативное проявление? – перевел Орел через несколько секунд.

– Не понимаю, – ответила Николь. Представитель Узла в соседней капсуле задвигал телом и пустил пузыри, передавая вопрос.

– У нас проявлений два, – пояснил инопланетянин. – У моих отпрысков будут конечности, отличные от ваших, и они будут обитать на дне океана, строить дома, заводы, космические корабли, а потом произведут следующее поколение: таких, как я.

– Нет-нет, – наконец произнесла Николь. – У нас только одно проявление и дети всегда подобны родителям.

Разговор продлился еще минут пять. Оба представителя космоплавающих видов беседовали в основном на биологические темы. Чужака особенно впечатлял диапазон температур, в котором функционирует человеческий организм. Он объяснил Николь, что представители их расы погибают, если температура среды выходит за весьма узкие рамки.

Николь не просто заворожило описание водной планеты, поверхность которой покрыта почти сплошным ковром фотосинтезирующих организмов. Плащеносные угри (или нечто похожее) жили на мелководье, как раз под этим слоем, и использовали сотни обитающих в нем организмов практически для всего: пищи, строительных материалов, даже для родовспоможения.