Куплю твою жизнь (СИ) - Рахманина Елена

Один из незнакомцев направился в мою сторону. Перебралась на водительское сиденье, завела машину и, вдавив педаль, направила автомобиль на убийцу. Он, как кегля, перекатился через капот, а я уезжала, не веря, что у меня получилось. Смотрела в зеркало заднего вида, как сначала один пытался оказать первую помощь другому, а затем, вытащив оружие, направил на нас. Жала на педаль, молясь, чтобы он промазал, но он задел лишь пассажирское кресло рядом. Обернулась на заднее сиденье.

Слава богу, Мишка был укрыт в люльке и на него не попали осколки разбитого стекла. Смотрел на меня глазами, полными любопытства. И я истерически заревела, догадываясь, что наши приключения только начинаются.

Вернулась в дом, понимая, что и тут нас скоро могут найти. Но далеко уехать на машине с разбитым задним стеклом всё равно не получится.

Усталость казалась непреходящей. Тянущей. Адреналин отхлынул, и меня накрыл сон. Тяжёлый, мучительный.

Я выбралась из сна ночью. Гонимая приступом тревоги, поднялась с постели. Опустила ноги на холодный пол, прислушиваясь к звукам. Дом находился на отшибе. В глуши. Но я отчётливо слышала голоса.

Сердце гудело в груди, в ушах, во всей голове. От дикого страха. Осторожно добравшись до окна, отодвинула шторку. Рядом с домом чья-то машина. И мужчина, смотрящий прямо в моё окно.

Я молилась, чтобы Мишка не проснулся, оглушив дом своим криком. Зажала рот рукой, чтобы не выдать себя, и сползла медленно по стенке. Не ожидала, что нас обнаружат так скоро.

Когда входную дверь выбили, я вздрогнула. Ребёнок захныкал. Я тут же взяла его на руки, тихо умоляя не кричать. И он не кричал. Причмокнул губами и вновь погрузился в сон.

Приставила к двери спальни всю мебель, что находилась в комнате. Конечно, ничего из этого не поможет. Но оттянет казнь. В какой-то момент я поняла, что за мной пришла смерть.

Адвокат доходчиво объяснил, разложив по полочкам, почему меня проще убить. Но так, чтобы мой труп не нашли. Закопают в лесочке, оставив долю невостребованной. Самый безопасный способ не потерять деньги.

Когда удары обрушились на дверь, я схватила Мишку, прижав к себе. Теперь уже он плакал. И этот плач разрывал мне сердце.

Вжалась с ним в пустой угол комнаты, гладя его по головке. Шепча слова успокоения, но он не унимался. Зажмурила глаза, как маленький ребёнок, убеждая себя, что если я не вижу опасности, то её и нет.

Время бежало стремительно. Мне казалось, я нахожусь в вате. Соображала от страха медленно. Туго. Когда дверь распахнулась, ударившись о стену, на пороге оказался незнакомец. Он смерил взглядом, будто я добыча и цель. Тяжёлым шагом двинувшись на нас, поднял с пола одним движением. Я едва сумела удержаться на ногах. Смотрела в лицо наёмного убийцы широко распахнутыми глазами.

— Отпусти её.

Вздрагиваю от до боли знакомого голоса.

Пальцы тут же разжимаются, и я падаю на колени, измотанная страхом и ожиданием.

Мой настоящий палач изучает меня, словно давно не видел. В его глазах нет ничего кроме ненависти. И желания наказать.

Внутри всё скручивается в жгут, натягивается и рвётся.

— Убирайся. Вон. Сабуров, — откуда-то нахожу в себе силы на отчаянную наглость.

Один убийца уступает место другому. Сабуров подтягивает брюки, опускаясь рядом со мной на корточки. Склонив голову, смотрит с издёвкой.

— Сколько теперь стоит твоя жизнь и жизнь твоего ублюдка?

Глава 58

Смотрю на него, сжимая стучащие от страха зубы.

— Не меньше, чем треть стоимости компании.

Его губы презрительно изгибаются. Оглядывает меня с головы до ног, задерживаясь на секунду на ребёнке. Я прижимаю Мишку теснее к себе, словно пытаясь спрятать его от злого взгляда. Неосознанно целую плачущего ребёнка в висок, что не ускользает от внимания Сабурова.

Его рука неожиданно оказывается на моём подбородке, одной пятернёй он надавливает на мою челюсть, поднимая к себе моё лицо.

— Дура тупая, тебе сказали отказаться от доли, неужели деньги дороже жизни? — чем дольше он говорит, тем сильнее его пальцы впиваются в кожу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я пытаюсь отстраниться от него, но всё бесполезно.

Смотрю в его глаза упрямо. Дерзко. Ощущая, как страх потихоньку отступает. Что бы он ни замышлял, если и убьёт меня, то лишь после того, как наиграется.

— Хочешь сказать, ты здесь не из-за этих самых денег? — отчего-то улыбаюсь, заглядывая ему в глаза. Они сужаются, превращаясь в щёлочки. Уголок губы нервно дёргается, Сабуров отпускает меня. И я валюсь на пол.

Наблюдаю за ним. Во взгляде бешенство. Ударяет кулаком по стене сбоку от меня. Дом из сруба, кажется, что слышу, как от соприкосновения с его кулаком дерево разлетается в щепки. Сама вздрагиваю, жмурю глаза.

И в чём причина этой злости?

— Вставай, — дышит тяжело. Я вижу, как ткань белой рубашки натягивается, широкая грудная клетка распрямляется, поднимается и опадает.

Уверена, этот удар должен был предназначаться мне. Но, если бы его получила я, от меня ничего бы не осталось.

Кое-как нахожу в себе силы встать на дрожащих ногах.

Ребёнок замер в моих руках, положив головку на мою грудь, успокоился, слыша биение сердца. Не спал, но и не плакал больше.

Сабуров поворачивается ко мне спиной. Я вижу, что его рубашка стала влажной между лопаток. Он всегда был таким собранным, спокойным, и вот доказательство того, что передо мной человек, способный испытывать эмоции. Чувства.

А ещё замечаю наплечную кобуру с пистолетом. Никогда раньше я не видела его с оружием. Зачем оно, если его окружала охрана, готовая лечь под пули?

— Мне нужно приготовить смесь в дорогу, — обращаюсь к его спине. Вижу, как она напрягается.

— У тебя две минуты, — сухой ответ.

Положив ребенка в переноску, приготовила бутылочку для кормления, ощущая направленный на меня тяжёлый взгляд.

— Я готова.

По моему испуганному лицу Сабуров понял, что я не отдам ему переноску с ребёнком. Поэтому он лишь молча снял с плеча дорожную сумку.

Я видела его напряжение, он словно находился в режиме боевой готовности. В ожидании нападения. А я ловлю себя на мысли, что за его спиной с нами ничего плохого не случится. Как бы ни бежала от Ратмира, но лишь ему доверяла. Только с ним я чувствовала себя спокойно. Только он мог меня защитить. Пока он хочет, чтобы я жила.

Выйдя на порог дома, я обнаружила три автомобиля. Сабуров, дождавшись, когда я с ним поравняюсь, положил ладонь мне на спину, молча направляя меня к своему автомобилю. И вызывая мурашки от ощущения его горячей руки. Прикусила нижнюю губу, будто это могло помочь не чувствовать его так остро. Так сильно. И в то же время тепло разошлось по телу, согревая. Боже, как же хорошо рядом с ним.

Я села в его автомобиль, гадая, куда мы поедем. Что задумал Сабуров?

Ощущая себя пьяной от ударной дозы адреналина, я опустила веки, прислонившись головой к подголовнику и улыбаясь дурной улыбкой.

Когда открыла глаза, обнаружила, что Сабуров смотрит на меня странно. Он явно не разделял моей расслабленности. Вены на руках, сжимающих рулевое колесо, бугрились от напряжения. Но мне было уже всё равно.

Долго наблюдала в зеркале заднего вида хвост, следующий за кортежем Сабурова. Одну из машин я узнала. Умудрилась запомнить номера. Они въелись мне в память, как и лицо мужчины, которого я сбила.

В какой-то момент Сабуров набрал чей-то номер и общался на повышенных тонах. От интонации его голоса мне сделалось страшно. При том, что он не кричал, говорил вкрадчиво, не по-русски. И мне бы очень хотелось узнать предмет разговора. Стоило ему положить трубку, как погоня прекратилась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Отвернулась к окну. От пережитого стресса по щекам потекли слёзы. Я ведь готова была распрощаться с жизнью сегодня. Думала, что приедут те парни с дороги и закончат начатое. За себя не переживала, а вот за сына боялась безумно.

В какой момент меня сморил сон, я не поняла. Очнулась от страха, ощутив, что ребёнка нет рядом. Когда засыпала, держала его на руках. В тонированном автомобиле темно, редкие огни встречных фар светят в лобовое стекло. Я каким-то образом оказалась на заднем сиденье, а дорожная переноска с Мишкой — на переднем.