Куплю твою жизнь (СИ) - Рахманина Елена

— А если я откажусь от наследства в пользу Ильи? Он в любом случае должен был получить всё.

— Ему также придётся бороться за эту долю, — уклончиво отвечает.

Мотивы адвоката не ясны. Почему он хочет помочь именно мне? И помочь ли? Ведь, откажись я от доли, её унаследуют другие члены семьи. Разве для них это не риск?

Сузив глаза, я наблюдаю за ним. Пытаюсь понять его истинные мотивы. Но не могу. Тот ещё прожжённый жук.

— Почему вы говорите мне это? В чём ваш интерес?

От вопроса он на мгновение тушуется, отводит взгляд в сторону.

Я уже привыкла, что в этом мире никому нельзя доверять. И ему не доверяла.

Откажусь от наследства, под ударом окажется Илья. Или, что для меня куда страшнее — Мишка. Ведь по документам он тоже сын и наследник Юрасова.

Запустила пальцы в волосы, ощущая мурашки, бегающие по коже. Неизвестность пугала.

— Я принимаю наследство, — твёрдо ответила, сильно сомневаясь в верности решения.

Приму и свалю в какую-нибудь глушь.

Илья не поддержал моей идеи уехать со мной. С ним никто не проводил разъяснительных бесед, а папаша позаботился о том, чтобы родная кровь ни в чём не нуждалась. А главное, ничем не рисковала. Пока я, очевидно, по собственной глупости ввязываюсь в опасную авантюру.

Решила не медлить. По пути домой сняла всю наличность с карточки, а добравшись — принялась собирать наши с Мишкой пожитки. Даже не представляя, куда поеду.

Возникала мысль обратиться к Сабурову. Вновь пришедшая мне в голову в минуту отчаяния. Рассказать всё. Попросить помощи. Но я испугалась. Его гнева. Мне казалось, он вполне способен убить меня за враньё. За ложь о его сыне. А если не убить, то выгнать меня и отнять Мишку. А я не смогу без него жить. От одного этого предположения мне становилось физически плохо. До дурноты, до темноты перед глазами.

А ведь он располагал для этого всеми ресурсами. Деньгами и связями. Я слышала уйму подобных историй. В том числе с участием Ратмира. Далеко ли он ушёл от отца? Судя по поступкам — нет.

— Серафима, вы уезжаете? — не заходя в комнату, задаёт вопрос Андрей, застав меня собирающей чемодан.

Как всегда, соблюдая субординацию между нами. Хотя порой я случайно ловила его взгляды, и мне от них становилось не по себе. Не сальные, без угрозы, но всё же с явным оттенком мужского интереса. Неудивительно после того, как Сабуров меня трахнул у него на глазах.

— Да, мне тут больше нечего делать, — отвечаю, умалчивая о том, что со смертью Юрасова я лишилась защиты.

Он мнётся, сам явно не понимая, как быть дальше.

— Серафима, мой контракт с Юрасовым был заключён на год, и вознаграждение я уже получил, если вы пожелаете, я могу поехать с вами.

Я замерла, держа в руках детские вещи. Его предложение, безусловно, заманчивое. Но я так привыкла не доверять мужчинам, что даже на охрану смотрела с опаской. И всё же… у меня ведь не имелось внятного плана. Я не знала, куда ехать. К тому же, конечно, он не нянька, но помощь с Мишкой мне не помешает. А втягивать Аню, которая без вопросов согласится рискнуть жизнью, я не собиралась.

— Андрей, давайте договоримся, если я попрошу оставить нас, вы не станете задавать вопросов. — На самом деле моя просьба в голове звучала иначе: когда я захочу — ты уйдёшь, но этот вариант он тоже должен был понять. Не хочу, чтобы кто-то знал, где мы остановимся.

Кивает без лишних вопросов.

Мы выехали ночью. Я долго не знала даже направления движения, но, предполагая, какие врачи могут понадобиться моему ребёнку, решила всё же особо в глушь не уезжать.

Мишка спал в детском автокресле. А Андрей выступал в качестве штурмана.

— Серафима, вы от кого-то скрываетесь?

— А вы ещё не поняли этого?

— Догадался. Но, если не хотите, чтобы вас нашли, рекомендую снять номера с автомобиля, — улыбается свой интеллигентной улыбкой прошаренного головореза, и я тут же торможу. Ну как сама не догадалась?

Менты, конечно, могут остановить нас, но откупиться от них дешевле, чем от потенциальных убийц.

— И если вам нужно укрытие на некоторое время, например, пока наследство не перейдёт к вам, можете остановиться в моём доме. Он в двухстах километрах отсюда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Кусаю потрескавшиеся губы. Из-за нервов. Как ни старалась держаться, а ощущала, как от напряжения трясёт изнутри. От страха и неопределённости.

— А что взамен? — перевожу взгляд с дороги на молодого мужчину. — Какой расплаты вы ожидаете?

Вновь на лице это нелепое смущение. Ну скажи уж честно, что трахнуть меня хочешь. Чего ты мнёшься?

— То, что вы готовы будете мне дать, — такой простой ответ. А у меня в голове всплывают слова Сабурова. «Я убью каждого, кто тебя касался».

— Я ничего не готова тебе дать, — перехожу на «ты» с нашего лицемерного «вы». Ответ честный. Не только потому, что не хочу оставить после себя вереницу трупов. Но и не представляю себя с другим мужчиной. Эта мысль вызывает отвращение.

Он медленно кивает, будто всё же питал надежды услышать иной ответ.

— Считайте это моим подарком.

А от подарков я сейчас не имела возможности отказываться.

— Спасибо, мне нужно время, чтобы понять, где нам с сыном будет безопасно.

Двухэтажный дом, до которого мы добрались спустя пару часов, казался уютным, но стареньким. Ветхим. Андрей объяснил, что он записан на одного из родственников, поэтому вряд ли нас будут в нём искать. Это утешало.

Перекусив тем, что взяли с собой из дома, мы с Мишкой легли в комнате. Предварительно запертой изнутри.

Проснулась на рассвете, в комнате темно. Мишка, всю ночь не дававший спать, мирно спал. Спустилась с ним на первый этаж. Андрей уже не спал, курил на крыльце.

Молока у меня не было. Даже в этом я оказалась недостаточно хорошей матерью. Поэтому кормила ребёнка смесью. Оставив Мишку в комнате, я вышла на порог дома, подумав о том, что имею возможность немного согрешить.

— Можно сигарету?

Андрей молча помогает прикурить. Я вдыхаю в лёгкие запах табака, смешанный с ароматом утренней свежести леса. С утра морозно. Иней покрыл листву, и я ёжусь от холода. Андрей без лишних вопросов накидывает мне на плечи свою куртку.

Хороший мужик. Ладный. Высокий. Где-то в иной жизни у нас могли бы сложиться отношения. Только из-за Сабурова во мне что-то сломалось. Умение любить и хотеть кого-то помимо него.

— Андрей, ты не знаешь, есть поблизости продуктовый? Нужно купить еды. Если ты не против, я бы хотела тут задержаться на пару дней. Продумать дальнейшие действия.

— Да, можно отправиться через пару часов, заехать в фермерское хозяйство, там будут свежие фрукты и овощи, яйца, — продолжает что-то рассказывать, удивляя меня своей многословностью.

Мы выбрались из дома все вместе, Андрей сел за руль, и, купив всё необходимое с запасом, отправились обратно в дом.

Я скорее ощутила тревогу, чем обнаружила её. По хмурому взгляду Андрея, изучавшему зеркало заднего вида. Он вдавил педаль газа до упора, а я, перебравшись на заднее сиденье к Мишке, от страха не знала, куда деться.

В какой-то момент автомобиль преградил нам дорогу, и ничего иного, кроме как затормозить, нам не оставалось.

— Сидите в машине, — коротко сказал мой охранник и вышел навстречу неизвестности.

Я замерла в проёме между передними сиденьями, наблюдая за происходящим. Втайне надеясь, что сейчас увижу Сабурова. Но нет. Тех, кто нас преследовал, я никогда не видела. Но точно понимала, что они опасны. В руках оружие, в глазах жажда убийства.

Мой мозг пропустил момент, послуживший причиной тому, что один из преследователей поднял руку с пистолетом и направил в лоб Андрею. Все это казалось нелепой шуткой. Я до конца не верила, что кто-то действительно решит забрать мою жизнь. Но мной решили не ограничиваться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Выстрел прочистил мозги не только Андрею, но и мне. Я с ужасом наблюдала за тем, как безжизненное тело мужчины оседает на асфальт. Зажала рот рукой, даже кричать боясь.

Не знаю, откуда во мне нашлись силы и решимость на сумасшедший поступок. Вероятно, я понимала, что, если сейчас что-то не предприму, нас с Мишкой ожидает та же участь. Если не хуже.