Роль чужака - Юрий Иванович

В помещении находились два массивных эйтрана с алебардами. Дворцовая стража, как я помнил. Ещё один воин меньше ростом, скорей всего из сил основного мира, стоял в дверях. Но как только меня опознали по знакам различия и эполетам, старший в троице подал какой-то знак воину, и тот скрылся с глаз. Зато чётко послышался топот его сапог в коридоре. Никак умчался с докладом? Получается, что меня искали? Вот только кто? Императрица или принцессы? Или к попыткам уничтожения нового фаворита стали подключаться старые? И для лучшего сбора информации следовало самому напирать с вопросами, благо должность позволяла:

– Так кто вы такие и что тут делаете?

– Сержант стражи Петер Глот! Делаем плановый обход этажей. Услышали подозрительный грохот, решили проверить и выяснить, что здесь случилось.

– Всё в порядке, сержант, здесь у меня всё под контролем. Отправляйтесь в дальнейшее патрулирование!

Но стражник явно не спешил уходить:

– Может, господин атрегут нуждается в нашей помощи?

– Ну ты сам прикинь, Петер, – добавил я в тон сарказма, – чем вы можете помочь атрегуту, экселенсу Трёхщитному, который сам умеет проламывать любые стены? – Смутить его, а тем более его товарища, удалось. – Так что топайте, ребята, а то можете нечаянно и под обломки угодить.

Больше вопросов у них не нашлось, и стражники удалились. Но я не поленился выйти за ними в коридор и крикнуть вслед:

– И на этот этаж больше не заходите до моего особого распоряжения!

Эйтраны переглянулись между собой да и потопали дальше, скрываясь за поворотом коридора. А я, озираясь по сторонам, задумался. Может, это и совпадение, но род сержанта соответствовал роду последнего любовника Марии, имя которого моя память запомнила на удивление твёрдо: Вирник Глот. Возможно, среди выходцев из погибшего мира такая фамилия, как у нас Иванов, распространена, но тревожные колокольчики зазвенели. Да и логика подсказывала, что здесь особо делать страже такого высокого ранга нечего. Все окна снаружи наглухо задраены ставнями, кречи через них внутрь здания не проскользнут, на крышах круглосуточные дозоры, так что здесь скапливаться вражеской нечисти не пристало. Конечно, хотя бы раз в день пройтись по нежилым местам не помешало бы, но для этого уместнее использовать боевые подразделения попроще. Хотя бы тех же самых лучников обязать просматривать этажи, когда они идут на вахту или когда спускаются вниз.

Следовало дождаться тех, кто придёт после доклада посыльного. Да и оба стражника, я почему-то уверен, застряли на лестнице. Потому что шаги их как раз в том районе затихли. И хоть как меня ни манила тайна фрагментов вокруг символа под потолком, залезать в узкие простенки мне перехотелось. Следовало перестраховаться, отыскать удобное укрытие и понаблюдать за развитием событий со стороны. Кто сюда свои силы пришлёт, от этого и буду исходить в дальнейших действиях.

Между прочим, мысли, что меня «засветил» Шеян Бродский, даже не возникло. Крепкий орешек, такой и под воздействием детектора лжи не расколется.

Удобное место отыскалось в торце коридора: некая комната, предназначенная для занятий гимнастикой или спортом. Некое подобие шведской стенки и несколько соломенных матов на полу ни для чего иного служить не могли. Вот из неё, чуть-чуть приоткрыв дверь да усевшись на прихваченное кресло, получалось отлично просматривать весь коридор. А то, что я сам в данном месте оказался как бы в ловушке, меня нисколько не волновало. Опасней всего первый удар, исподтишка, неожиданный. Тогда как в открытом противостоянии я справлюсь и с десятком нападающих, даже не убивая их.

Предположения, что ждать придётся недолго, оправдались полностью. Топот множества ног раздался даже раньше, чем я успел насладиться комфортным креслом. Вот только количество прибывших по мою душу типов я не угадал. Примчалось человек двадцать, все статные, видные, примерно моего возраста, «кровь с молоком». Причём по одежде и украшениям на ней и на оружии тотчас понималось, что не простые вояки прибыли. Только сложно было понять, чьи это придворные? Принцесс? Или пособники третьей стороны? Впереди поспешал уже знакомый мне сержант, который ткнул рукой в нужную дверь и подтвердил: «Здесь он!»

То ли элита, то ли знать, то ли ещё какая «звудонать» отстранили стражника, приказав оставаться на месте, и сами ворвались в апартаменты, выхватывая на ходу свои рапиры и шпаги и ставя перед собой мерцающие щиты непонятного мне толка. Маги?! Иного мира?! Еловые шишки им под зад! И как с такими бороться? Смогу ли я им эффективно противодействовать? А ведь вуали Светозарного у меня практически нет, а собственными Щитами я до сих пор пользоваться как следует не научился.

Ребята действовали резко и нахраписто. Похоже, слишком понадеялись на свою магическую защиту и вознамерились меня проткнуть немедленно, как бы «…в скороспелой, неожиданно возникшей потасовке». Не разобрались, мол, приняли лысого тайланца за шпиона или за диверсанта. Да и он себя повёл заносчиво… Причин послесмертия можно отыскать много.

Стражники остались снаружи, все трое, а изнутри апартаментов я отчётливо слышал голоса и мысленно ехидно их комментировал:

– Он где? – в Караганде!

– Тут проход в другие апартаменты! – разве стражники сразу не сказали?

– И проходы в тайные лабиринты! – неужели заметили очевидное?

– Он сбежал по ним! – о как! С чего это я должен был убегать?

– За ним! Быстрей! – могли бы и шагом, всё равно не догоните. – Вы трое – вправо, а вы – по лестнице вверх! – ой как здорово! Всю паутину на себя соберут, мне же проще потом будет там заниматься исследованиями.

– Но здесь темно! – хм, а ребята наблюдательные попались. Таких жирных пингвинов только в разв… в стройбат и берут.

– Надо делать зырник, а я пустой!

Меня пробило на смех. Зырник? Как же смешно эйтраны обычный светляк называют! Ещё бы «очиширником» назвали! Или «дюжезрейкой».

Причём «пустыми» оказались ещё два моих преследователя, полезшие в потайные простенки. Точнее говоря, на некую магическую защиту у них хватало, а вот на освещение – хрен. Как и ночным зрением никто из них не мог похвастаться. Незамедлительно появилось представление и о мощности замеченных мною щитов. По сравнению со мной их магия – что бумага против острого карандаша.

Поднялся спор, разнёсся гам. Преследователи стали меняться местами, делиться зырниками, обвинять друг друга в неуёмной растрате сил на флирт с дамами и недавние отрезвляющие процессы.

Меня же не смех уже разбирал, а настоящий хохот: