Кошачьи язычки - Мартина Боргер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— За границей? Развеять? Это невозможно, — сразу сказала я Додо.
Но она покачала головой:
— Я сделаю это. Я должна. Не бойся, никто ничего не увидит. Кроме тебя.
За последние два дня это едва ли единственный раз, когда мы заговорили друг с другом. Все остальное время мы молчали. Молча, словно оглушенные, шли по холодному городу из отеля в полицейский участок, где давали показания. Потом в похоронное бюро, которое организует кремацию и доставит прах покойной в Германию.
Все формальности Додо предоставила мне, она лишь стояла рядом, не знаю, соображала она вообще что-нибудь или нет. В том числе и то, что Клер все завещала ей, все свое имущество: галерею, собственную квартиру, машину — все. Уже три дня, как она стала богатой женщиной.
Обо мне в завещании не упоминается. Нет-нет, мне из вещей Клер ничего не нужно, мне теперь вообще ничего не нужно. Мне вполне хватило бы двух-трех слов, которые доказывали бы, что она помнила обо мне, когда писала эту бумагу. Что я занимала какое-то место в ее жизни. Но нет. Вообще, ее последняя воля составлена в исключительно деловом стиле, без эмоций, что ей свойственно. Было ей свойственно. Ни слова пояснения. И ни намека на причину ее поступка, ничего, что помогло снять подозрения с меня и Додо. Теперь нам нести эту ношу, каждой — свою долю. И не разделить ее на двоих.
Додо молча встала, куда-то исчезла, но вскоре вернулась с двумя чашками кофе в руках. Одну из них она протянула мне:
— Тебе сахара один кусочек?
— Да, спасибо, — ответила я.
Глупо, но сейчас я благодарна ей за то, что она первая начала разговор в этом траурном возвращении на родину. Она плохо выглядит — кожа вялая, вокруг рта залегли глубокие морщины, совсем как у ее матери.
Она встретила мой взгляд, и я узнала в нем ту же безнадежность, которую чувствовала сама.
— Что собираешься теперь делать? — спросила она.
Если бы она задала мне этот вопрос три дня назад, я не знала бы, что ответить. Но теперь уже не имеет значения, на что она намекает: измену Ахима или полное разрушение всех моих иллюзий. Перед лицом смерти Клер все это не важно. И перед лицом моей собственной смерти, которая приближается с каждой минутой.
— Как-нибудь попробую жить, — сказала я. — Сколько смогу.
Она осторожно попробовала кофе.
— Что, все так плохо? Я имею в виду, сколько тебе осталось…
— Точно этого никто не знает. — Я сама удивилась спокойствию, с каким это произнесла. — От двух до восьми лет, говорят. Все зависит от пациента. Но уже очень скоро мне понадобится инвалидное кресло. Так сказал Биттерлинг, ты его, наверное, помнишь.
Она кивнула, осторожно поставила чашку и закурила.
— А с Ахимом поговоришь? Расскажешь ему?
Какой неожиданный вопрос. Я надеялась, еще некоторое время мы будем держаться безобидных тем, просто болтать.
— Что именно? — поинтересовалась я. — Что мне все известно, ты это имеешь в виду? Ну, про тебя и Фиону? Я пока не знаю.
Удивительно, но только тогда я вспомнила об Ахиме. Я еще не говорила ему о смерти Клер, только позвонила в контору и попросила фрау Гельман передать, что вернусь через два дня, как и планировала. Слава богу, он был занят и не мог подойти к телефону.
— А мы с тобой? Мы еще увидимся? — Ее голос звучал сдавлено, как будто у нее в горле тоже стоял комок.
— Ну конечно. На похоронах, — ответила я. — Или как там это называется.
— Развеивание праха, — говорит она. — По ветру. Может, снег пойдет? Мне кажется, он был бы кстати. Как ты думаешь?
— Откуда мне, знать, Додо, сама подумай? И вообще мне сначала надо все… утрясти. — Я скользнула взглядом по пакету. Она тоже невольно уставилась на него.
— Не пойму, — с горечью начала, — как так вышло. Зачем она наглоталась этих таблеток? И все остальное. Почему?.. Ладно, мы с тобой виноваты, устроили скандал в ту ночь. Но ведь это не причина, чтобы… Из-за этого не прыгают с четвертого этажа. Посреди ночи.
Ей нужна моя помощь, мое прощение.
— Я понимаю не больше твоего, — сказала я. — Но думаю, несмотря на все эти годы, в действительности мы ее совсем не знали.
А про себя подумала: «А тебя я знаю? А себя? И вообще, есть на свете хоть один человек, который может сказать, что знает другого человека? Или себя?» Но ничего этого я не сказала. Кому нужны эти банальности.
В проходе возник молодой человек с двумя плотно набитыми дорожными сумками. Возле нас он остановился и указал на место Клер:
— Здесь свободно?
Я уставилась на Додо, а она на меня. Потом она заговорила и сказала именно то, что я в эту секунду думала.
— Извините, занято, — сказала она.
Примечания
1
Эрик и Кристина в январе 62-го (дат.).
2
Современная (англ.).
3
В хороших отношениях (англ.).
4
«Easy Rider» — «Беспечный ездок» — фильм американского режиссера Дениса Хоппера (1968 г.).
5
Подлинный факт (фр.).
6
Тангенс, касательная (фр.).
7
RAF (Фракция Красной армии) — левая организация в Германии.
8
Слабость (фр.).
9
Белье (фр.).
10
Длинная стена (флам.).
11
Жареная рыба с картофелем (англ.).
12
Хрустящая утка (англ.).
13
Потанцуем? (англ.).
14
Пейсли — цветной орнамент, названный по имени города в Шотландии.
15
Здесь: светлые дни (англ.).
16
Здесь: приличная женщина (фр.).
17
Воспринимай это легко (англ.).
18
Между собой (фр.).
19
В будущем (лат.).
20
Занята (англ.).
21
Клара, ответь (итал.).
22
В системе школьной аттестации Германии — высший балл.
23
Кого-нибудь, чтобы открыть мой чемодан, пожалуйста (фр.).
24
Цветочный магазин (англ.).
25
Совершенно спокойно (англ.).
26
Мы здесь (англ.).
27
Я буду здесь, Клери, обещаю, что буду жив (англ.).
28
Оружие, которое заряжается с казенной части (нем.), так же называют гомосексуалистов.
29
Болтовня ни о чем, пустая беседа (англ.).
30
Через тернии — к звездам (лат.).
31
Вечер (фр.).
32
Усадьба (исп.).
33
Площадь (итал).
34
По карте, порционно (фр.).
35
Легкая закуска (фр.).
36
Никаких проблем, месье (фр.).
37
Счет, пожалуйста, месье… за номер четыреста четыре и номер четыреста семь (фр.).
38
Большое спасибо, месье. Не могли бы вы вызвать мне такси? (фр.)
39
Левацкая террористическая организация в ФРГ.
40
Ахим Бергштедт. Перевод с датского Ольги Боченковой.
41
Игра слов. Клюге (нем. Kluge) — умница.
