В другой мир на ПМЖ - Юлия Журавлева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проснулась я от легкого прикосновения к плечу и смешливых слов: «Вставай, соня!»
За окном уже царили сумерки, которые скоро сменит безлунная, очень темная ночь. За менаром, как светлячок, летал магический огонек, создавая впечатление нимба над головой. Я спросонья невольно залюбовалась на лицо, черты которого стали при таком освещении еще четче, а глаза ярче – и все это в обрамлении густых блестящих волос. Так хотелось до него дотронуться, провести пальцами по щеке, прикоснуться к губам…
– Лера, подъем! Нам скоро выезжать! – Вейн решительно потянул с меня одеяло, и очарование момента лопнуло, как мыльный пузырь.
Сдержать разочарованный вздох не получилось – надеюсь, мужчина спишет это на мое нежелание вставать.
На сборы Вейн дал мне двадцать минут – за это время я оделась и привела себя в порядок. Про окраску волос решила не напоминать: красится мне ужасно не хотелось, и, возможно, все обойдется. Надеялась я зря: стоило мне спуститься, как Вейн подошел ко мне, усадил на стул, распустил волосы и стал втирать в них темный порошок. Провозившись минут десять, он тщательно вымыл руки и, придирчиво изучив результат, остался доволен. Я сразу бросилась к зеркалу – и замерла, разглядывая себя брюнетку. Если честно, сейчас меня бы даже родная мать не сразу признала. После привычного русого цвета я видела в отражении совсем другую женщину. Смотрелось странно, но весьма неплохо. Но я все равно надеялась, что смывается краска так же легко, как и наносится.
К моему пробуждению Вейн приготовил глазунью с мясом и овощами, заварил местный тонизирующий чай – поздний ужин получился сытный. А еще менар собрал вещи в два заплечных мешка: для себя побольше и поменьше для меня. В свой я запихала сменную одежду и кое-какие припасы – и была готова выходить.
– Мы на чем-то поедем или пойдем пешком? – поинтересовалась я.
– Сейчас увидишь, – подмигнул менар.
И что-то в его голосе мне совсем-совсем не понравилось.
Стоило, конечно, сразу догадаться, на каком транспорте мы поедем. На местном аналоге нашего гужевого, только двуногом и чешуйчатом. Перед домом «пасся» ездовой ящер, уже полностью оседланный и готовый тронуться в путь. Только вот я совсем не разделяла его готовность.
– Вейн, ты издеваешься? – взвилась я. – Да я к этим тварям просто подойти боюсь, а ты собираешься заставить меня на нем ехать!
– Не собираюсь, а заставлю, – твердо заявил менар. – Ты поедешь со мной в одном седле, управлять ящером буду я. Мы уже нашли общий язык, не переживай.
– Вы, может, и нашли, но я с этой зверюгой точно не смогу подружиться!
– Лера, не будь ребенком, – тон мужчины не оставлял сомнений: это не уговоры, это ультиматум. – До крепости два дня езды на ящере, пешком мы туда и за неделю не доберемся – других вариантов нет. Ты ведь торопишься спасти родителей? – Это был удар ниже пояса.
Так что ничего не попишешь – пришлось с помощью менара залазить на это высоченное седло, с которого до земли мне падать метра два. Про острозубую тварь, на которую это седло установлено, я старалась не думать и смотрела по сторонам, пытаясь немного отвлечься.
Вейн легко вскочил следом, устроился позади меня, взял поводья и, издав какой-то гортанный клич, направил ящера в путь.
Я вцепилась в седло (очень странно сконструированное); сидела я боком, поскольку спина ящера была слишком широкой для столь низкорослой «наездницы». Бежал ящер плавно, и вскоре я немного осмелела и решила позадавать вопросы.
– Скажи, а что это был за крик, которым ты заставил ящера пойти? – Сидеть вполоборота было даже удобно: можно смотреть собеседнику в лицо.
– Это ящер из общественных загонов, его можно арендовать, а при дрессировке маги используют универсальные кличи, чтобы наездник мог управлять животными. Соответственно, любой наездник эти кличи знает – это основа при обучении езде, с нее начинают перед тем, как подпустить ребенка к ящерам, – пояснил Вейн.
– То есть ты так крикнешь любому ящеру, и он побежит?
– Не любому, – улыбнулся менар, – только общественному. Каждый хозяин пытается придумать свои оригинальные кличи, чтобы чужак не смог командовать его животным. Главное, чтобы звук был громкий и четкий, а также отличался от других звуковых команд.
– В целом у наших лошадей похожая система, – поделилась я, – только звуки попроще.
– Разве в твоем мире еще ездят на лошадях? – удивился Вейн. – Я ни одной на улице не видел.
– Почти не ездят, – признала я. – Или там, где уровень развития общества очень низкий, или для развлечения.
«Машины надежнее», – мельком взглянув на вытянутую голову, подумала я.
Так, потихоньку, завязался наш разговор. Менар рассказывал про своего ящера, которого подарил ему на пятнадцатилетие отец. Как юный наездник пытался подружиться со своенравным животным, тогда еще очень молодым и необъезженным. По ящеру Вейн очень скучал, все сетовал на его отсутствие: дескать, на нем бы добрались намного быстрее. А вот об отце и вообще о родителях говорить явно не хотел. Как я поняла, отношения они поддерживали посредством редкой переписки, и это устраивало обе стороны. Спрашивать причину размолвки я не стала, прекрасно понимая, что виной всему стала женитьба Вейна и все за нею последовавшее.
Я сама не заметила, как задремала на груди мужчины. Когда проснулась, вовсю занимался рассвет: мы ехали через поле, и всё просматривалось до горизонта по всем сторонам света. Если честно, чувствовать себя как на ладони оказалось неприятно, о чем я и сообщила Вейну. Он только отмахнулся, пообещав, что опасность почувствует заранее. Я, конечно, не полностью успокоилась, но в уютных объятьях менара было очень комфортно, поэтому настаивать не стала: ему виднее.
Позавтракали мы всё так же в чистом поле. Самая большая трудность оказалась с походами по нужде. Я не сомневалась, что Вейн уже вышел из того возраста, чтобы подглядывать, но все равно старалась присмотреть для своих нужд участки с травой повыше. Поскольку сейчас в нашей части Менардина царила зима (весьма условная, без снега: климат по всей планете был засушливый), комфорта путешествию это не добавляло. Сильный холодный ветер продувал сквозь все слои одежды и уносил тепло, заставляя меня буквально вжиматься в сидящего позади мужчину. Правда, степь была красива: зеленые волны травы, прокатывающиеся от горизонта к горизонту, завораживали. Но скоро я замерзла уже так, что разглядывать бесконечный пейзаж стало трудно. Тогда Вейн предложил сесть позади него, тем самым закрыв меня от ветра. Так что после
