У Вечного огня - Алла Герцева

 — Да уж, мертвее не бывает! — вытер рукавом пиджака, вспотевший лоб, Степка.

 — Свободны!

 — Свидетель Марина Голубкина!

 Марина вошла в зал. Ее глаза сразу разглядели на скамье за решеткой поникшую голову Володьки. Вот, до чего пьянка довела. Так ему и надо, не будет изменять с Людкой.

 — Вы Марина Александровна Голубкина. Находились в дружеских отношениях с подсудимым, Владимиром Вадимовичем Сытиным?

 Маринка кивнула головой.

 — Что произошло в кафе?

 — Мы ничего не видели. С девчонками вышли в туалет, а когда вернулись, в зале никого не было. Все посетители ушли. Уборщица осколки посуды сметала веником в совок.

 — Кто еще из девушек присутствовал на вечере?

 — Люда, Ира и Наташа.

 — Сколько времени вы отсутствовали?

 — Минут десять, пятнадцать!

 — Вы утверждаете, на полу валялись осколки битой посуды?

 — Да!

 — Директор кафе утверждает,   ссоры не было!

 Маринка тряхнула волосами. — Спросили, где ребята, уборщица сказала,  ушли. Выбежали на улицу, там никого не было.  Потом мы  ушли домой.

 — Вас не взволновала драка ребят?

 — Мальчишки часто ссорятся, потом мирятся. Зачем волноваться!

 Судья перелистал бумаги на столе.

 — У следователя вы говорили то же самое! Ничего не желаете добавить!

 — Больше я ничего не знаю! Девочки могут подтвердить мои показания.

 — Вызывается свидетель, Ветрова Евдокия Семеновна.

 Старушка подошла к трибуне, перекрестилась.

 — Вы работаете в кафе уборщицей.

 — Подрабатываю. Разве можно прожить на одну пенсию!

 — Что можете сказать о происшествии?

 — Так я следователю рассказала. Подрались мальчишки!

 — Первоначально, вы отрицали,  о драке в кафе? Теперь подтверждаете,  драка между посетителями была?

 — Да, была! Они свалили на пол этого мальчонку, как его погибшего, и били ногами.

 — Кто бил?

 — Да, вот эти,  за решеткой сидят! — она махнула рукой в сторону подсудимых.

 — Кто, именно, из них избивал погибшего?

 — Да, все, трое избивали!

 — Я не бил! — крикнул Мишка, захлебываясь слезами. — Это они били!

 — Продолжайте! — поднял руку судья, останавливая возникший в помещении, шум.

 — Потом он упал, они взяли его за ноги и потащили к выходу. Директор приказал убрать осколки и кровь смыть с ковра.

 — Значит, его избили до крови?

 — Кровищи много было, след на ковре до самой двери остался. А девчонки прибежали, я сказала,  все ушли.  Посетители испугались и разбежались.

 — Звери! Расстрелять их всех! — раздались крики.

 — Тихо, товарищи! — стукнул судья молотком.

 — Что их слушать! Выносите приговор! Таким не место среди нормальных людей!

 — Ишь, ты какая! — повернулась Варвара Михайловна к Шуре во втором ряду. — Думаешь, ты без греха? Все знают, как из-под прилавка, дефицитом торгуешь! И в советское время и сейчас кормушка для тебя! Мальчонку, нашего засадить! Тебе,  легче станет? Ребенок он! Не соображал, что делает!

 — Безотцовщина!  Чего вы хотите! — раздался голос на другом конце зала.

 — Ты своего сначала вырасти, потом выступай! — повернула к ней покрасневшее лицо старушка.

 — Мама, перестань, прошу тебя! — наклонилась Люба к матери. — Мне и так уже сердцу плохо. Из последних сил держусь!

 — Объявляется перерыв! — объявил судья.

 Зал загудел.

 — Это, что ж такое делается!? Не поделили между собой девку, так убивать человека!

 —Причем здесь девка? Они между собой повздорили!

 —Хороша ссора, на огонь положили! Забили досмерти! И отвечать не хотят! Один не убивал, другой не убивал! Получается, и судить некого!

 — Не беспокойся! Засудят! Только вот кого! У одного папаша богатенький, у другого спорт! На Мишку хотят повесить! Отца нет, мамаша на ладан дышит! С них взять нечего!

 — Думай, что говоришь! Они втроем убили!

 — Всех не посадят! Видно, к чему клонят?

 Тамара опустила голову. Ей кажется,  разъяренная толпа набросится на нее. Она поискала взглядом Вадима. Вышел с адвокатом. Может и мне выйти? Но она не решилась привлечь к себе внимание.  Бутерброды в пакете забыла в машине. Вспомнила Тамара. Вот и хорошо.  Отсижусь здесь, в углу.

 Варвара Михайловна  поднялась, взяла сумку.

 — Ты куда? — поймала ее за руку Люба.

 — Мишке еды немного передам! Раньше разрешали!

 — Сядь, не позорься! Не разрешат!

 — Я спрошу! — она оттолкнула руку дочери, припадая на больную ногу, подошла к конвою. — Покушать, можно передать?

 — Не положено! — молодой сержант даже не повернул головы.

 — Дети они, нельзя так!

 — Бабуль! — крикнул Мишка.—  Я не убивал! Правда! Простите меня!

 Старушка двинулась к решетке, сержант загородил ей дорогу.

 — Люди, вы, или нет! Может быть, последний раз вижу внука. Старая я, жизнь моя на исходе!

 Конвоир открыл  замок на решетке.

 — Выводите!

 — Мишенька! — сухие, старческие руки вцепились в решетку. — Что ж ты сотворил, маленький! Куда уводите! —  загородила она дорогу парню.

 — Для них отвели комнату! — сержант взял сумку из  рук старушки. — Я отдам! 

 Тамара, наблюдая эту сцену, опустила глаза. У меня бы не взял. Старуха вызвала жалость. А продукты ведь от Вадима.

 Галина закрыла ладонями лицо.

 — Хоть прикоснуться к нему! — прошептала,  наклонившись к мужу.

 — Нельзя!   — Андрей сжал ее руку.

 — Когда еще увидимся!

 —  Адвокат обещал сократить срок! Смягчающие обстоятельства!

 — Какие обстоятельства! — возмутилась Галина. — Пьяные! Убили! Он болтает, чтобы деньги заработать!

 — Вадим обещал! Тренер характеристику хорошую написал!

 — Дурак ты!  На Кольку им наплевать! А эта сидит!  Потерпевшая! Ведьма она, а не потерпевшая! Своего, все равно не вернет! Детей бы пожалела! На каторге из-за нее будут маяться!

 — Ну, ты, мать, сказала! — Андрей махнул на жену руками. — У нее сына убили! Что ж она по головке наших должна погладить! Она тоже мать! Ей больно! Горе такое! Потерять единственного сына!

 — Так потеряла, не вернет! Пусть хоть доброе дело для людей сделает!

 — Перестань!

 — Ненавижу ее! — Галина сжала кулаки. — На работу выйдет, не поздороваюсь! Ведьма! Вырядилась во все черное! Пожалейте ее! Бедолага! Все в зале ей сочувствуют! А мне кто посочувствует! Единственного сына в тюрьму упрячут на долгие годы!  Вся жизнь по боку!

 — Успокойся! — Андрей погладил жену по плечу.

 — Пойди, попроси, чтобы хоть словом обмолвиться! — Галина остановила на муже, наполненные слезами, глаза.

 — Я унижаться не стану!

 — У тебя тоже нет сердца! — Галина, отвернулась от мужа.

 — Вы родители одного из подсудимых! — остановился возле них Денис. — Как вы думаете,  какой  приговор будет вынесен вашему сыну?

 — Уйди отсюда! — прошипела Галина. Все зло, накопившиеся у нее, вылилось  на подошедшего корреспондента. Денис не отступил, хотя понял, женщина может ударить.

 Он навел на Галину камеру. — Ваш сын, вместе с подельниками совершил злостное убийство, с особой жестокостью! В Москве, все потрясены случившимся. Многие даже настаивают отменить мораторий на высшую меру!

 Андрей обнял жену за плечи. Она спрятала голову у него на груди.

 — Отойдите, молодой человек! Разве не видите, нам  очень тяжело! Если бы вашего сына судили?

 Денис отошел. Галина уткнулась лицом в куртку мужа.

 — Прославились! На всю Россию! Надеялись, Николай в спорте себя проявит, а он преступление совершил!

 — Ничего, мать! Все бывает! Неизвестно, как жизнь закрутит!

* * *                                                       

   Денис, поправил на плече ремень от сумки,  и направился к выходу.

 У Тамары сжалось сердце. Что  надо этому журналисту?  Вынюхивает, высматривает!

 Денис, выйдя из зала, остановился у окна, достал из кармана почку сигарет, закурил. Открыл форточку, выпустил дым. Вадим Евгеньевич Сытин! Местный олигарх! Где я мог видеть это лицо? Пытается восстановить в памяти, мужчина. Откуда  появился, в этом захолустье? Женился на здешней красавице. Вернусь в Москву, займусь его личностью капитально!    

* * *                                                     

 Николай прожевал котлету с хлебом, отхлебнул из бутылки минеральной.

 — Запасливая у тебя бабулька! Охранку сумела уговорить! — вытер рот рукавом.

 — Это папка постарался! — облизнул Володька жирные губы. — Продукты из ресторана. И, наверняка, Толик денег охраннику посулил!

 — Вот как!? — покачал головой, Колька.

 Мишка жадно кусает огромные куски булки с маслом и сосиской внутри. Ему стыдно за мать, которая берет подачки. Но сейчас разбираться некогда. Аппетитные бутерброды привлекают взгляд.