У Вечного огня - Алла Герцева

 — Тамара Николаевна еще не приходили! — встретила Настя.

 Вот и хорошо! Обрадовался Вадим.  Прошел в спальню, снял одежду, стал  под душ.  Прохладные струйки воды растеклись по разгоряченному телу. —  Все будет хорошо!— произнес вслух. Освободят Володьку, уедем  на море. Давно  не были  на отдыхе. Тамара обрадуется. Проведем месяц, два, пока не улягутся страсти в городе. Вероника пусть сама устраивает свою жизнь! Надоело! Выключил воду, обвернулся полотенцем, и залез под одеяло. Хорошо! Подумал Вадим, погружаясь в сладкую дремоту.

 Вернувшись, домой, Тамара  удивилась,  увидев мужа в постели. Значит, он не поехал к ней! Напрасно на него грешила. В то же время, она,  почувствовала разочарование. Сорвутся наши с мамой планы. Придется жить с мужем! Но я не хочу! Твердят ее губы, пока  разбирает постель в своей спальне. Не хочу продолжать эту игру. Нам надо расстаться! Мы давно стали чужими! Она легла, подтянула колени к груди. Куда девается любовь? Вот и быт не угнетает!  Чужие! Только Володька нас еще держит рядом. Больше ничего! Тамара вздохнула, повернулась на бок. Какой сегодня тяжелый день! Светлое пятнышко, свидание с матерью. Женщина улыбнулась, засыпая.

Глава 30.

 Алексей сжимает в ладони букет белых, осенних астр, поглядывает на окно  второго этажа редакции. Когда же она освободится! Сказала в два часа! Уже половина третьего. Прошел по тротуару, удаляясь от здания. И вдруг почувствовал на своих глазах теплые ладошки.

 Инка! Радостно екнуло сердце. Парень накрыл ладонями руки девушки, отнял от глаз, повернулся. Улыбка на лице Инны,  вмиг рассеяла его  тревогу.

 — Почему так долго!

 — С Денисом по телефону разговаривала. С однокурсником, помнишь, я тебе рассказывала? — Инна продела ладошку под его руку, прилаживая шаг. — Это мне!? — взяла  цветы из его руки.

 — Какой Денис! — помрачнел, Алексей.

 — Он приедет на суд. Напишет статью!

 — Зачем ему приезжать? — рассердился парень.

 — Ревнуешь? — Инна прищурила  глаза. — Мы учились вместе, и больше ничего. Он с моей подружкой встречался,  у них скоро свадьба.

 Алексей почесал нос.

 — Не ревную! Но категорически против твоих романов на стороне!

 — Нет никакого романа, и никогда не было! Куда пойдем! — заглянула девушка ему в лицо.

 — У меня сегодня времени мало! —  вздохнул Алексей. — Хотел с мамой познакомить!

 — Вот как, а я хотела тебя к нам пригласить,  маме представить!

 — Ты с мамой живешь! — удивился Алексей. — Я думал, у тебя особенная семья. Папа генерал, или что-то в этом роде!

 — Почему? — рассмеялась Инна.

 — Ты слишком самостоятельная и… — он замялся.

 — Самостоятельная!? Да!? — нарочно обиженно прикусила губу, Инна. — Это потому, что  привыкла всегда и во всем надеяться только на себя. Меня вырастила мама, отца своего  не знала, и знать не хочу! Мама приехала сюда после окончания института.

 — Где работает твоя мама? — Алексей сжал пальчики девушки.

 — В аптеке, фармацевтом. Она закончила медицинский в Москве, там меня и нагуляла.

 — А мой отец погиб при исполнении! — вздохнул Алексей.

 — Тоже был милиционером?

 Алексей кивнул головой.

 — Обещай,  никогда не сделаешь меня вдовой! — тихо произнесла девушка.

 — Ты, ты… —  парень  не может решиться произнести фразу.

 — Собираюсь за тебя замуж!? — хитро скосила на него глаза, Инна. — В нашем городе выбор небольшой! Разве ты против!?

 — Я не против! —  у Алексея перехватило дыхание. Он уже не раз составлял длинные речи,  намереваясь объясниться, но не мог осмелиться. — Я давно хотел тебе сказать! — начал он,  —  Значит, ты согласна на мое предложение? — Алексей взял девушку за плечи, притянул к себе, прижал губы к ее лбу.

 — Где оно, твое предложение? — прошептала Инна, осознав, как вдруг ее шутка оказалась правдой.  Она ведь еще не знает, действительно ли,  хочет связать свою жизнь, с этим застенчивым милиционером?

 — Прошу тебя стать моей женой, ты же сама сказала! — тоже шепотом ответил Алексей.

 — Я маме должна сказать! — отстранилась Инна от парня.

 — Хорошо, я подожду! Только недолго! — вздохнул Алексей. — Пойдем,  провожу тебя домой!

 Галина обвела собравшихся медсестер недоумевающим взглядом. Утренняя пятиминутка. А я ничего не соображаю.  Завтра суд!

 — Вам понятны распоряжения врача! — она приложила ладонь к горлу, прокашляла, и снова повторила фразу.

 — Да, Галина Семеновна! — хором  ответили девушки.

 — Тогда, все свободны! — Галина собрала папки, сложила на краю стола.

 — Если хотите, я могу вас заменить! — подошла Маша к столу.

 — Спасибо, Машенька! — подняла на девушку, глаза, Галя. — Я сама! — она дождалась, когда захлопнется дверь, поставила локти на стол, опустила голову на руки. Господи! До чего  дожила! Слезы навернулись на ее глаза. Завтра моего сына будут судить! Как  это будет происходить! Зато он живой! Прозвучал над ее головой голос мужа. Подняла голову! Показалось! — Да, живой! — повторила вслух.  У Надьки Сережка умер, а у меня живой! Но я не хочу, чтобы он гнил в тюрьме! Не хочу! Она сжала кулаки. Убила бы кого угодно, лишь бы Колька оказался на свободе. Андрей просил похлопотать о Наташке. Какое мне дело до чужих детей! Я не могу ни о ком и ни о чем, думать, кроме Кольки! Меня волнует только его судьба и завтрашний день!  Надька на работу еще не вышла. Георгий Львович сказал, выйдет, когда сможет. И больше о ней не спрашивал.  Она вспомнила, тот день, когда была у Надежды. Унижалась перед ней, стояла на коленях, умоляя написать следователю. — Ведьма! — прошептала Галина. Ходит по улице, словно помешанная. Весь город говорит. В черной одежде, на голове черный платок. Глаза глядят в одну точку. Черная вдова! Не позавидуешь тому, кому она встретится на пути. Страшно становится. Каждый день  ходит на кладбище.  Галя провела ладонью по лбу. Живой! Лучше бы  умер! Подумала она. Завтра на позор всему городу! Убийство с особой жестокостью! Вспомнились слова следователя. Не могу работать!  Может быть, отпроситься? Права Машка. Она заменит. Галина встала, прошла  по коридору, остановилась у  открытой двери процедурной. Медсестра Зина,  перевязывает голову больного. Бинт путается между пальцев.

 — Как работаешь!? — крикнула Галина. — Чему вас в училище учат!? —  грубо оттолкнула девушку. — Гляди, как надо! Это не палка, а голова. Опора нужна для повязки. Чтобы не съезжала! —  руки ловко  закончили процедуру.

 — Спасибо сестричка! — улыбнулся мужчина, вставая со стула.

 — Не реви! — похлопала Галина по плечу Зину, прислонившуюся к шкафу, и закрывшую руками лицо. — Извини! У меня душа болит от своих проблем! А тут вы, неумехи! Дома на куклах тренироваться надо! — Следующий! — крикнула  в открытую дверь коридора. — Учись, девочка! — оглянулась женщина. — Иди сюда! — Зина подошла, стала рядом, вытирая ладошками глаза и щеки.

 — Бинта кусок оторви, если нет платка. Нечего руками сопли размазывать!

 Пожилая женщина села на стул,  протянула правую руку.

 Галина Семеновна  осторожно разматывает бинты. — Где ж вы так умудрились! — покачала  головой, открыв обожженную поверхность.

 — На кухне, маслом! Сковороду не удержала!

 Ловкие пальцы Галины обработали рану, забинтовали.

 — Спасибо! — встала пациентка. — Легкая у вас рука! Дай вам Бог всего хорошего!

 Галина улыбнулась. Я нужна людям! А мне ничего не надо! Только бы Колька вышел на свободу! Жить как прежде! Завтраки готовить своим мужикам, обеды. Стирать, гладить! Как в один миг можно лишиться привычной жизни. И оценить, как дорого стоят  простые домашние хлопоты, которые,   проклинаем, и тоскуем, когда теряем!

 — Поняла! — обернулась  к Зине. Та кивнула головой. Галина Семеновна вышла из процедурной. Скорее бы день прошел!  Нет, пусть тянется долго, как можно дольше. Лучше,  если завтра, вообще не наступит.  Но  так не бывает.  

 Тамара, накинув на плечи плед, вышла на веранду. Прошла по мокрым, после дождя доскам, до перил, вернулась обратно, снова вернулась к ограде. Остановилась. Глаза застыли на мокром листе, одиноко повисшем на голой ветке.  Когда же сегодняшний день закончится! Ни спать, ни есть не могу. Голова тяжелая от мыслей. Скорее бы утро!  Только бы Володьку отпустили! Ничего больше не хочу! Что Вадим сейчас делает!? Неужели, занимается ресторанными делами! Села в кресло, ощутив прохладу всем телом, закуталась в плед. Закинула ногу на ногу, покачала ногой, в стоптанной, домашней тапочке. Что завтра надеть! Черное платье, пальто! Как Надежда! Весь город только о ней и говорит. Одни жалеют! Другие боятся, воспринимают ее, как проклятие. Меня никто не жалеет! Говорят, с жиру бесились, вот и проглядели сыночка! Галину не жалеют! Любу тоже не жалеют. Одна вырастила двоих детей!  Несчастная женщина!