Золотой Крюк - Эмиль Асадов

— Я и говорю… Как раз в эту минуту Бородянский уже все узнал от Елены. А тут еще Арцибульдер, мастодонт этот со своими живоглотами. Он теперь тоже все узнает. Только позже.

— А кто это — Арцибульдер?

— Заплечных дел мастеровой местного разлива. Наш клиент, между прочим. Внес в кассу миллиончик за не фиг делать… Но я так понимаю, что когда он придет нас убивать, на его долю после Бородянского уже мало что останется. А я пока еще жить хочу. У меня престарелый Палыч на иждивении, теплая соседка в кровати и холодная водка в холодильнике. Теперь понятно?

— Хорошо. К Палычу и поедем, — решила Марина, — на квартирах у нас, пожалуй, небезопасно будет? Я только маме сейчас позвоню, пусть сегодня у соседки переночует.

— Слава Б-гу, проняло… Слышь, Сергей, а бабки где?

— Так инкассировали моментально, — сообщил Чеботарев. — В кассе осталось немного, чтобы с завтрашнего утра продолжить возврат населению. Мы обзвонили пару сотен человек, вызвали их к девяти утра.

— Значит, соберутся уже к семи… Жаль, что деньги в банке уже… Успели бы купить билеты на самолет, и ночным рейсом умотали в какую-нибудь в Гваделупу…

— Никакой Гваделупы, — сердито сказала Марина, появляясь на пороге. — У нас завод практически достроен, и дел невпроворот еще. А вы, — она строго обвела глазами мужчин, — прекратите вашей паникой заражать друг друга. Утро вечера мудренее. Рассвет придет — разберемся. И все бумаги в офисе попрошу оставить!

— Ну, деньги я все же прихвачу — а если нагрянут с утра?

— И что? У нас в бумагах все чисто! А где нечисто — там подпись Бородянского! Не будет же он сам на себя проверяющих напускать! А для бандитов у нас охрана имеется, ведь так?

— А то! — охранник на входе приосанился, довольный собственной значимостью, и погладил висящий в кобуре на поясе пистолет нежно, как котенка.

— Ты, если что, патронов не жалей, — с дрожью в голосе попросил охранника Витек. — Мы тебя потом и из тюрьмы выкупить сможем. А хочешь, орден тебе купим, героя Советского Союза?..

— У меня уже есть. За Афган, — сообщил охранник. — Да вы не беспокойтесь. Тут рядом ребятки знакомые, тоже объекты стерегут. Если кто сунется, я им по рации передам, здесь через пять минут у порога армия стоять будет, с пушками и танками.

— Вот танки — это хорошо. Это серьезно, — несколько успокоенный его спокойным тоном, согласился Витек. — А то уж Арцибульдер шибко здоровый. Такой бронеживот отрастил, в нем пули застревать будут…

— Не морочьте парню голову своими бреднями, — Марина принялась подталкивать компаньонов к выходу. — Он без вас разберется. Поехали к Палычу, чайку накатим, лохмотья, что на Викторе, в последний путь проводим…

— А хороший был плащ, — посетовал Витек, поднимая с пола огрызок материала. — Финский. И зачем порвали? Нет чтобы просто по морде дать, обязательно надо вещь испортить…

Компаньоны вывалились из офиса в ночь, которая, в довершение ко всем прелестям, еще и моросила дождем. Чеботарев призвал такси, и троица отправилась к Палычу, чтобы окончательно оценить сложившуюся ситуацию.

Между тем драка между арцибульдеровскими мордоворотами и неутомимыми рэкетирами водопроводчиками постепенно дотлевала, как костер на ветру. С одной стороны, силы все же были неравными, с другой — Булыга просто устал от непрерывной раздачи тумаков и получения ответных реверансов. Однообразие надоедает, в конце концов, потому он утих и даже позволил связать себя собственной амбарной цепью. Арцибульдеровцы на всякий случай примотали его обрывками одежды к Филиппу, спиной к спине. Шора убежал немного раньше и вполне мог бы спастись, но неуемное любопытство подвело, как всегда: не утерпев, он решил все-таки вернуться на место битвы и посмотреть, что там происходит. Его тут же схватили и привязали к остальным. Потом братва расселась на траве, чтобы хоть немного перевести дух, а заодно пересчитать изъятые у налетчиков на квартиру Бородянской купюры.

— Эй, вы! Наши бабки не заховайте! — предупредил Филипп.

— Да заткнись ты, — лениво сказал арцибульдеровец. — С чего, кстати, эта соска вам такие бабки отстегнула?

— Может, хотела мальчишник организовать. Слышал про мужчин-проституток? — предположил другой.

— Да тут тысячи! На такие бабки можно футбольный клуб нанять! — возразил первый.

— А ты ее видел? Вот ты бы ее поимел?

— За такие бабки я и слона поимею, — пообещал бандит, продолжая пересчитывать и разглаживать на колене смятые бумажки.

— Сами вы шлюхи, а мы — частные сыщики! — гордо сообщил Шора. — Мы по спецзаданию работали!

— Доработались… — подал голос Филипп. — Вот интересно, как эти-то узнали, где мы находимся? Слышь, Булыга? Может, баба сама с ними спелась, чтобы нам не платить?

— Я не знаю. Может, позвонила им… А может, это вообще Алекс?

— Что еще за Алекс? — спросил один из арцибульдеровцев.

— Посредник. Мы ему часть доли должны, — мрачно пояснил Булыга.

— Посредником мы тоже займемся, — дружелюбно пообещал бандит.

— Да нет, это я им номер квартиры подсказал, — ни с того ни с сего беззаботно рассеял сомнения приятелей Шора. — Я внизу стоял, а они подходят и говорят — мы, дескать, из бюро социальной поддержки отцов-одиночек, не видел, никого подозрительного сюда не привозили? Я и говорю — да есть один, жутко подозрительный тип, под эстонца косит… Еще подумал — может, у него дети есть в Таллинне, может, он гримируется, чтобы от алиментов скрыться?

— Знаешь, Шора, — скорее прошипел, нежели выговорил Филипп. — Если эти гаврики нас не убьют, то тебя я точно похороню.

— Только тронь моего брата, я из тебя суповой набор сделаю, — пригрозил Булыга. — Я его сам убью. Ты не вмешивайся.

— Ну и пожалуйста, — обиделся Шора. — Я, между прочим, помочь хотел.

— Ты, Шора, дурак. Мы тебе что сказали делать? На стреме стоять! Надо было тебе языком молоть? Бабки уже у нас в руках были!

— Я и стоял! А про язык никто ничего не говорил. Предупредили бы заранее, что говорить в экстренных случаях, тогда другое дело.

— Я говорил — увидишь что-нибудь необычное, тут же предупреди нас!

— А что тут необычного, подумаешь, какие-то социальные службы во двор приехали! Может, они в третью смену работают, я знаю? Вот когда из окна на верхнем этаже стул вылетел, это и в самом деле смотрелось как-то нестандартно. Главное, его тут же сперли, хотя он и треснул пополам. Но я запомнил внешность вора, и незаметно прошел по его следу до квартиры в соседнем блоке. Если что, смогу опознать.

— Судя по всему, опознавать скоро придется нас, — вздохнул Булыга.

В стороне проявилось какое-то движение — это Арцибульдер возвращался из забытья после "поцелуя" бронзовым апполоном в лоб:

— Вы не подскажете, автобусы в это время суток еще ходят? — поинтересовался у него Шора, чтобы сменить тему разговора. — Не хотелось бы тратиться на такси до дома. Эти шофера дерут, как опричники…

Арцибульдер ощупал голову, удостоверился в ее наличии, и вместо ответа приказал своим дружкам заткнуть рэкетирам глотки. Кляпы на скорую руку соорудили из обрывков одежды плененных. Булыга сопротивления не оказал, Филипп страшно завращал зрачками и попытался вытолкнуть кляп языком, но только обслюнтявил одному из бандитов руку, за что вновь получил по морде. Шора же старался всячески содействовать любым интересным начинаниям, и старательно разинул пасть, как кошелку на базаре. В итоге его рот наполнился тряпьем почти по самые гланды. После чего он снова начал вращать головой во все стороны, стараясь не упустить ничего из происходящего.

— А этот малый забавный, — заметил один из бандитов, тыча в Шору пальцем. — Смешной, на чупа-чупса похож. Даже убивать жалко.

— Не размякай, — строго предупредил Арцибульдер.

— Как их расходовать-то будем, Арчи? — спросил другой, покручивая кастетом на указательном пальце. — Здесь живьем закопаем или за город повезем? Давай решать быстрее, я жене сегодня обещал пораньше с работы придти.

— Ты меня, знаешь, не торопи — видишь, я сам пока не в понятках… — осадил его Арцибульдер. — Тобой вообще кто, жена руководит или я? Она, что ли, тебе башли платит?

— Да ты че, за подкаблучника меня держишь? — возмутился бугай. — Она у меня во где живет! — он продемонстрировал кулак размером с собственную голову со стертыми до крови костяшками пальцев. — По вечерам только выходит, телевизор посмотреть.

— Тогда что ты мне мозги полощешь?

— Дык сейчас как раз вечер и есть… Ну обще, подумает еще, что я по бабам пошел. Хотя я, если захочу, пойду, она у меня во где… Но я же не у бабы сейчас! А получу, как если бы у бабы был. Обидно.

— Так пойди к бабе.

— Да ну… Умудохался я этих дебилов успокаивать, сил уже нет никаких, и жрать хочется. Не, серьезно, давай их кончим уже и по домам покатим!.