Мотылек - Кэтрин Куксон

Странно, сколь многое переменилось с тех пор, как у нас появился Брэдли. Он поднял ее с земли, заговорил с ней, успокоил. Да, еще какая-то история случилась с ним до того, как он нанялся в Форшо-Парк, что-то связанное с беременностью кузины. Теперь это дело со свидетельствованием о смерти отца, он научил всех, что делать. И вот теперь, по-видимому, он сказал Хаббарду, а тот Пегги, что собирается увольняться.

Ни с того ни с сего она вдруг разволновалась. Что, если, уволившись, он заговорит? Его здесь не будет, и уже ничего не будет сдерживать… Но он не расскажет, не такой он человек. Впрочем, почем знать? Ой, что это она задумалась о Брэдли, когда нужно слушать, что говорит мистер Роли. А тот говорил:

— Я бы подумал, прежде чем отправлять картины в Лондон, пока вы не удостоверились в солидности фирмы. Как бы то ни было, я не советую продавать картины в частном порядке. Самое лучшее — выставить их на аукцион. Там прекрасные специалисты, они привлекают зарубежных покупщиков. Я бы подумал дважды, прежде чем расстаться с ними. На этом все, джентльмены. Если я понадоблюсь вам еще для каких-либо дел, связывайтесь со мной, я всегда в вашем распоряжении, но тем временем я разузнаю, сколько можно заработать на этом деле, и немедленно сообщу.

Арнольд встал с самоуверенным видом.

— Я был бы весьма обязан, если вы это сделаете, потому что намереваюсь как можно скорее отбыть в Австралию. Меня там ждет пост, и мой брат, — он показал на Роланда, — едет со мной.

— Хорошо… а кто же в таком случае будет ведать поместьем? — Роли переводил взгляд с одного на другого, и Арнольд ответил:

— Ведать будет Стенли, но мы надеемся, что он сможет закончить учебу в Оксфорде. А пока за делами здесь будет присматривать Агнес.

«А будет ли? Будет ли?» — Эти слова эхом отдавались у Агнес в голове. Ее даже не спросили: Агнес, что ты собираешься делать со своей жизнью? Ты будешь находиться здесь до конца своих дней или пока женится Стенли и тогда ты будешь нянчить его детей? Черта с два. Я что-нибудь предприму, я не примирюсь с этим. И вообще, что они о себе думают?..

Спокойно. Спокойно. Таким путем ничего не добьешься. Но ведь они ведут себя так, словно я ничего не значу… О, если бы не Милли, она бы задала им перцу. Если бы только был у нее друг, кто-нибудь, к кому можно было бы обратиться, к кому можно было бы убежать, убежать отсюда. Но так убежать можно только одной, а как же Милли? Ведь ей придется привести с собой и Милли. А всякий ли друг согласится на Милли? О, только подумайте — ей теперь придется принимать приказания от Стенли! Это невыносимо. Стенли совершенно безмозглый, пустоголовый, самовлюбленный Нарцисс. Из троих братьев она меньше всего любила Стенли.

Успокоишься ты или нет? Против ее мятущегося я восстало хорошо контролируемое несгибаемое я, взращенное и воспитанное частной школой мисс Берроуз, а затем ледяным спокойствием и выдержкой ее матери.

— Я могу давать уроки музыки.

С какой стати, о, небеса, нужно было ей вслух брякнуть такое? Они все уставились на нее, и она тоже внутренне уставилась на себя. Ее мозг интенсивно искал выхода, и эта мысль всплыла сама собой. Но что значит давать уроки музыки? Для этого нужно иметь фортепиано и дом, где это фортепиано будет стоять.

— Что ты сказала? — У Арнольда поползли на лоб брови, острый нос сморщился.

Она рассмеялась и сказала:

— Что я могла бы давать уроки, чтобы заработать на булавки, поскольку, как я вижу, никто не удосужился подумать о том, что мне тоже кое-что нужно.

На лицах ее братьев, как по команде, появилось выражение одновременно раздражения, растерянности и удивления. Но обстановку разрядил мистер Роли, произнесший:

— Я не думаю, чтобы вы оказались в таком положении, мисс Агнес. Уверен, ваши братья, — он поклонился в сторону братьев, — позаботятся, чтобы у вас было все в пределах их возможностей.

Агнес наблюдала за тем, как мистер Роли вопросительно всматривался в ее братьев.

— Мы сделаем то, что считаем необходимым, — сказал Арнольд.

Все внутри нее яростно взорвалось, но она не подала виду, по крайней мере, пока мистер Роли не удалился. Однако оставшись с Арнольдом наедине, Агнес продолжила разговор, как будто он не прерывался:

— И что же ты, Арнольд, считаешь необходимым для меня?

— Ради бога, о чем ты? Что нашло на тебя? Никогда не видел тебя такой. Конечно, — он медленно наклонил голову в ее сторону и заговорил другим тоном: — я могу понять твое разочарование по поводу Крокфорда, и я действительно думаю, что все это нечистоплотная история, но разве это достаточно веская причина разговаривать с нами в таком тоне?

— Я разговариваю с вами, Арнольд, в таком тоне потому, что вы совсем не думаете обо мне. Вы, Арнольд и Роланд, собираетесь в Австралию. Управление домом вы оставляете на Стенли. А что делает Стенли? Отправляется в Оксфорд. А кто будет вести все дела поместья? Да тот, с кем можно не считаться, — Агнес! Это ее обязанность, ее долг… Да и вообще, что ей и делать-то? Как я уже сказала только что, я могу давать уроки музыки, я совершенно свободна. Не говорите, что я не могу уехать из-за Милли. Я не отвечаю за Милли. За нее отвечает глава семьи, то есть ты, Арнольд. А если ты передаешь эту обязанность Стенли, тогда за нее отвечает Стенли. И если вы все решите отделаться от нее, то имейте в виду, в работный дом ее не примут, а частные пансион и вообще частные заведения стоят кучу денег. Все это разузнал отец, когда пошел этим же путем и стал наводить справки. Повторяю, дорогие братцы, ответственность за Милли не на мне. Так что поломайте головы и скажите мне, на какие средства — после того как все войдет в колею — я могу рассчитывать для ведения дома и хозяйства, а также на мои собственные нужды? Называйте это как хотите: содержанием, деньгами на одежду, — но такие деньги должны быть.

Наклонив голову в сторону каждого из братьев, она вскочила со стула и стремительно бросилась вон из комнаты, хоть и успела расслышать ругательства Роланда.

— Черт побери! — кричал он. — Да что это на нее нашло?

У себя в комнате она села подле углового окна, половина которого выходила на фасад дома, а другая — на край двора. От боевого духа не осталось и следа. Она устало оперлась локтем о подоконник, положила щеку на руку и задумалась. Внутренний голос вторил ей, когда она шепотом проговорила: «Чем же все это кончится? Куда я иду? Не может быть, чтобы это было все, что уготовила мне судьба!..»

Посмотрев во двор, она увидела, как Брэдли выводит из стойла Ниппи и похлопывает ее по гриве. Устроившись поудобнее на подоконнике, она стала наблюдать за ним. Она видела человека, который был совершенно свободен, ни от кого не зависел, никаких обязательств, ничего. И такой привлекательный для женщин. Что в нем такого, что делает его таким привлекательным? У него приятная внешность, но нельзя сказать, что он красивый, он довольно высок, но не худой, наоборот, коренастый. Возможно, от него исходила непонятная сила, которая и завораживала женщин. Встречаются такие мужчины, хотя и редко.