Потерявший солнце. Том 1 - FebruaryKr

сжатые пальцы Ши Мина, господин Ло лукаво улыбнулся, но внезапно осекся, поспешно отступая. Опустив веер, он развернулся всем телом и глубоко поклонился невесте, словно впервые ее заметив, и неторопливо удалился. Переливчатая, как хвост павлина, ткань длинным шлейфом скользила за ним по полу. Едва удержавшись, чтобы не наступить на нее, Ши Мин развернулся и нос к носу столкнулся с Юкаем.

Юноша ненадолго задержался на пороге, глядя строго под ноги; потом сглотнул и сделал шаг. На нем был ослепительный, цвета свежевыпавшего снега наряд. Ни капли другого цвета не разбавляло эту белизну, ни единого украшения, ни шитья. Даже волосы сколоты простой молочно-белой шпилькой.

Цвет траура или просьбы о пощаде.

Гости замолчали один за другим, даже легкий шепот смолк. Едва успели вернуться, а уже такой скандал: скоропалительная свадьба на подозрительной особе, да еще и младший Дракон явно провинился: явился в белом и глаз поднять не смеет. Потянуло ветром свежих сплетен; Ло Чжоу так интенсивно обмахивался веером, что создал ощутимый сквозняк. Император, решивший сопровождать церемонию от начала и до конца, разочарованно нахмурился. Юкай вошел в зал, поднял голову и, будто в стену врезавшись, остановился.

Он оглядел узкую фигуру в кроваво-алом, высоко поднятый подбородок, каплю красной краски у виска. Оглядел сквозь преграду ресниц, не поднимая взгляда, – только бы не посмотреть в глаза.

Горло свело. Юкай смутно почувствовал, как щеки начинают гореть огнем.

Хватит мыслей и метаний, все, что можно было испортить, он уже испортил, сломал, вдребезги разбил. Остается только принять, смириться и попросить прощения.

В ладони Юкай держал крошечную шкатулку, лишенную украшений. Острые углы впивались в ладонь, пока он бессознательно сжимал пальцы все сильнее и сильнее. Всей кожей ощущая взгляды – удивленные, неодобрительные, – он вздохнул судорожно и шагнул навстречу паре новобрачных.

Ши Мин смотрел немного в сторону, а на лице не отражалось ничего, кроме вежливой скуки.

– Наставник, – сложив руки перед грудью, Юкай поклонился так низко, как и в детские годы никому не кланялся. – Я могу принести извинения?

Он говорил очень тихо, стараясь избежать излишнего внимания, но все взгляды были прикованы только к ним. Веер господина Ло замер в воздухе.

Ши Мин продолжал смотреть все такими же пустыми глазами. Выдержав паузу, уронил одно слово:

– Позже.

Хрупкая фигурка невесты пришла в движение. Она едва заметно потянула мужчину за рукав, привлекая внимание. Ши Мин наклонился ближе, тонкая ткань вуали коснулась его уха, скользя по ажурным лепесткам массивной серьги.

Мгновенным удушьем поднялось желание содрать вуаль и затянуть ее на хрупком горле ничего не понимающей женщины. Поднялось – и снова опало под взглядом внимательных темных глаз.

Ши Мин посмотрел на Юкая не как на пустое место, а как прежде – внимательно, не скрываясь. Посмотрел, кивая чему-то сказанному невестой, отстранился и с легким вздохом вышел из зала, кончиками пальцев ухватив край белоснежного рукава.

Юкай вышел следом, ведомый словно щенок на поводке.

Алая ткань колыхалась в такт быстрым шагам. Ши Мин быстро оглядел коридор и потянул юношу к ближайшей комнате. Отодвинув складную шелковую ширму, закрывающую вход, он втолкнул Юкая внутрь и вошел сам. Комната оказалась крошечным, в несколько шагов, закутком с голыми стенами. Под ногами срезанные листья и несколько увядших розовых лепестков.

– Я слушаю. – Скрестив руки на груди, Ши Мин оперся на стену, носком сапога отбросив в сторону срезанный стебель. Голос не стал ни теплее, ни эмоциональнее.

«Другого для меня и не найдет», – с горечью подумал Юкай. Сцепив беспокойные пальцы, он глухо спросил:

– Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение?..

Тихая усмешка обрушила все его надежды. Сердце, повисшее на тонкой ниточке неопределенности, готово было вот-вот оторваться и полететь вниз.

– Прощение? Чего ты пытался добиться? – Ши Мин наклонил голову к плечу и посмотрел на неподвижного, вперившего взгляд в пол юношу. Сейчас от его взрослости ничего не осталось, даже выражение лица было как у растерянного, до слез обиженного ребенка. – Я никогда и ни в чем не давил на тебя, не пытался навязать свое мнение и не учил идти против близких. Чем ты отплатил мне? Нужно ли тебе мое прощение?

– Все не так!.. – Голос сорвался, но юноша резко вскинул голову, не дав отчаянию затопить себя с головой. – Я не должен был так поступать, знаю. Все эти подозрения… Можно было просто прийти к тебе и спросить прямо, но этого недостаточно. И даже не предательства я боюсь, нет, пугает совсем другое. Просто… не справился с собой.

– Не справился? – Голос Ши Мина стал еще тише и холоднее.

– Я хочу, чтобы ты был счастлив, но не хочу, чтобы ты ушел дальше и оставил меня, – Юкай торопился, пытаясь объяснить, но боялся сделать все еще хуже. – Ты очень важен для меня. Только не делай вид, что мы чужие, не надо, хорошо?

Юноша сделал шаг, очень медленный и осторожный, словно стараясь не спугнуть наставника. Он редко говорил так много, еще реже боялся словом ранить или остаться непонятым. Крошечная шкатулка жгла ладонь.

– Я сделал для тебя кое-что. Ты примешь? – Длинные глаза были заполнены отчаянием до краев.

Ши Мин, сдавшись, кивнул.

– Эта совсем не подходит, – шепнул Юкай едва слышно. Длинные пальцы прошлись по кромке уха и ловко расстегнули тугую застежку.

Нежный золотой цветок полетел на пол, превращаясь под тяжелой подошвой в комок золотой проволоки. Синий камень, вывалившись из сломанного ложа, закатился в угол.

Ши Мин дернулся, пытаясь подхватить украшение, но Юкай удержал его, вцепившись свободной рукой в плечо. Ухо снова захолодил металл; с тихим щелчком новая серьга заняла свое место, остужая кожу.

– Так намного лучше, – хрипло пробормотал Юкай и едва заметно улыбнулся, рассматривая украшение.

В этой серьге не было никаких ажурных узоров и ни капли нежности – по самому краю уха пролегла полоса внахлест наложенных металлических чешуек, похожих на броню ящера; несколько полос металла обрамляли круглое отверстие, не скрывая, а подчеркивая его.

Простые и строгие линии делали украшение частью доспеха. Только тонкая цепочка, спускающаяся от мочки, казалась хоть и уместной, но отдельной частью серьги – на ней, переливаясь каждой гранью, висел небольшой бриллиант.

Ши Мин провел пальцами по полированным чешуйкам, сжал сияющую капельку камня и неожиданно спросил:

– Сам сделал? У тебя рука обожжена.

Юкай невольно прикрыл ожог рукавом. Кажется ли ему, или в этом простом вопросе действительно звучит прежняя забота? Крошечная капля надежды просочилась внутрь и принялась настойчиво разгонять те ужас и обреченность, которые юноша запер внутри себя.

Ши Мин отодвинулся немного, пытаясь освободить плечо от жесткого захвата, но Юкай не мог просто взять и отпустить его. Пальцы сползли, впиваясь в ткань, смяли, скомкали часть воротника.

Никакая гордость не стоит вот этого равнодушного взгляда