Близнецы из Пиолана - Сандрин Детомб

их досуга. Часто дети играли в доме учителя до вечера, ожидая, пока их заберут вернувшиеся с работы родители. За тридцать лет мадам Бозон привыкла каждый день готовить побольше угощений для этих вечно голодных после школы птенчиков. Даже когда ее муж вышел на пенсию, она почти каждый день пекла сладости и относила их в школу, где отдавала директору с просьбой раздать ученикам на перемене.

– Я даже не уверена, что он это делал. Меня бы не удивило, если бы он все оставлял себе! Если хотите знать мое мнение, этот человек совсем не любит детей!

Фабрегас вполне разделял это мнение, но все же он прибыл сюда не ради обвинительного процесса над директором школы. Его интересовала одна-единственная тема.

– Скажите, а близнецы Лессаж часто у вас бывали?

– Близнецы Лессаж?.. Нет, не так часто. Их мать не работала, поэтому она почти всегда забирала их домой сразу после школы.

Мадам Бозон отвернулась к плите, чтобы проверить печенье в духовке, но Фабрегас успел заметить легкую перемену в ее лице – как до этого в голосе.

– Но вы хорошо их знали? – продолжал расспрашивать он.

– Ну, не то чтобы…

Она все еще стояла к гостям спиной. Жан, который, в отличие от бывшего подчиненного, не хотел форсировать этот разговор, решил взять инициативу в свои руки.

– Я знаю, что с близнецами было порой нелегко сладить, – произнес он дипломатичным тоном, – но все же их исчезновение, должно быть, стало для вашего мужа тяжелым ударом? Не говоря уже о смерти Солен…

Такой маневр оказался более удачным. Мадам Бозон повернулась и тяжело опустилась за стол рядом с гостями.

– Для нас обоих это был шок. Близнецы, конечно, доставляли мужу много хлопот, но то, что с ними случилось…

Не договорив, она быстро перекрестилась, словно этот краткий ритуал мог помочь собеседникам лучше уловить ее мысль.

– Ваш муж часто говорил о них? – мягко спросил Жан.

– Нет, наоборот, он вообще никогда о них не говорил! Именно поэтому я поняла, что у него с ними какие-то проблемы. Когда они приходили к нам, я видела, что Пьер с ними не справляется. Особенно с ней… Иногда я замечала, как она на него смотрит, и, честно говоря, у меня пробегал мороз по коже…

– А как она смотрела? – насторожившись, спросил Фабрегас.

– Вы обещаете, что это не дойдет до ушей Виктора? – немного поколебавшись, спросила в свою очередь мадам Бозон. – Он уже и так настрадался…

– Обещаю, – вместо Фабрегаса ответил Жан, спасая бывшего подчиненного от необходимости лгать.

– Вы видели такой фильм – «Лолита»? Я имею в виду старый фильм шестидесятых годов[35]…

– Конечно, – ответил Жан. – Но Лолита была все-таки постарше, а Солен – почти еще ребенок…

– Ну так вот что я вам скажу: поведение этого «почти еще ребенка» сильно отличалось от поведения других девочек ее возраста! Не хотелось бы говорить плохо о мертвых, но она была настоящим дьяволенком. Маленькой соблазнительницей. Помнится, я вздохнула с облегчением, когда муж сказал, что ее и ее брата больше не будет у нас в доме.

– Позвольте уточнить, Сюзанна, – снова заговорил Жан, – а когда он вам об этом сказал?

– Некоторое время спустя после окончания учебного года. Это было как раз в том году, когда они исчезли.

– То есть раньше близнецы часто бывали у вас, а тут вдруг ваш муж пришел домой и сказал, что ноги их здесь больше не будет?

– Ну, не в таких резких выражениях, я точно не помню… Но примерно так. А что, это важно?

Жан и Фабрегас переглянулись. Должно быть, учитель близнецов принял такое решение по какой-то веской причине. Что-то между ними произошло в то злосчастное лето 1989 года, вскоре после окончания школьных занятий, – достаточно серьезное, чтобы побудить Пьера Бозона полностью отказаться от общения с близнецами во внеучебное время. Оставалось лишь выяснить, что именно…

Они вышли из дома и сели в машину, чтобы ехать к Виктору. Жан молчал, погруженный в свои мысли. Через некоторое время Фабрегас, не выдержав, спросил, что он думает по поводу услышанного.

– А ты видел этот фильм – «Лолита»? – вместо ответа спросил Жан.

– Это история про девчонку, которая спала с мужиком, который ей в отцы годился?

– Ну, это несколько грубовато для резюме, но в общем верно. Герой фильма, Гумберт Гумберт, был страстно влюблен в Лолиту и даже женился на ее матери, чтобы всегда быть рядом с девочкой. Но его жена узнала правду, а потом погибла под колесами автомобиля. После чего Лолита оказалась полностью во власти своего отчима.

– И что?

– Так, ничего… Просто размышляю.

44

Последние слова Жана звучали в ушах Фабрегаса всю дорогу, пока он не остановил машину у дома Виктора Лессажа. Он попросил Жана развить мысль, но тот не смог этого сделать.

– Не знаю… – наконец произнес он. – Теперь и я вслед за тобой услышал свидетельство о том, что Солен вовсе не была маленькой невинной девочкой, какой я считал ее раньше… Одного этого факта достаточно, чтобы у нас появилось множество новых версий. Честно говоря, мне даже страшно их проверять – как бы не свихнуться в процессе… Ты правда веришь, что ребенок одиннадцати лет способен так себя вести?

Фабрегас понимал его смятение. За время своей работы капитану приходилось, к сожалению, сталкиваться с преступлениями на почве педофилии, но то, о чем намеками говорила вдова Бозон, было все же из другого разряда. Солен пыталась соблазнять взрослых мужчин в свои одиннадцать лет. И вот с одним из них это зашло так далеко, что привело ее к смерти… Проблема заключалась в том, что Фабрегасу никак не удавалось нарисовать точный психологический портрет этой девочки. Сейчас, подъехав к дому Виктора, они с Жаном все еще сидели в машине, и Фабрегас предложил позвонить доктору Флоран, чтобы узнать ее мнение по поводу только что полученной информации.

– Раз уж нам предстоит не самый простой разговор с Виктором о странностях его дочери, я бы предпочел иметь кое-какие карты на руках, – добавил он.

– Ты же не собираешься пересказывать ему все то, что мы сегодня узнали? – с беспокойством спросил Жан.

– Я не стану этого делать без необходимости, поверь! Меньше всего мне хотелось бы сообщать безутешному отцу, что его ненаглядная принцесса – малолетняя соблазнительница.

Жан слегка побледнел и опустил окно, сведя на нет все усилия кондиционера, создающего прохладу в салоне. Пристально глядя на дом Виктора, бывший жандарм тяжело вздохнул. Они готовились открыть ящик Пандоры, и он заранее об этом сожалел.