Мифы Восточной Сибири - Татьяна Владимировна Муравьева

сильно ранила. Упала Ай-Бес на землю. Подбежал к ней Сай-Даш, но вместо маралухи нашел прекрасную девушку, истекающую кровью.

Прошептала красавица слабым голосом: «Помоги мне добраться до дому. Моя юрта здесь, неподалеку». Подхватил Сай-Даш красавицу на руки и понес, куда она указала. Вскоре за деревьями показалась большая белая юрта. Внутри юрты все красиво, богато: стоят окованные железом резные деревянные сундуки, по стенам висят войлочные ковры с цветными узорами, на полке — расписная посуда, на столе — серебряный чайник. Уложил Сай-Даш красавицу на постель из мягких шкур, хотел перевязать ее рану, но с удивлением увидел, что рана уже затянулась сама собой.

Говорит красавица: «Я хозяйка здешней тайги, меня зовут Ай-Бес, и я тебя полюбила. Останься со мной, будь моим мужем. Я разделю с тобой мои несметные богатства, ты, как и я, станешь бессмертным!» Но Сай-Даш ответил: «Прости, но у меня уже есть невеста, я люблю ее и должен вернуться к ней». Тогда Ай-Бес стала упрашивать его погостить хоть немного и просила так жалобно, что Сай-Даш сам не заметил, как согласился.

Меж тем Хорумаа ждала жениха, считая дни до его возвращения. Чтобы не сбиться со счета, с каждым прошедшим днем она клала на землю по камешку. Камней становилось все больше и больше, а Сай-Даш все не возвращался. И вот родители девушки стали ей говорить, что ждет она понапрасну, что Сай-Даш давным-давно погиб в тайге и ей следует найти себе другого жениха. Но Хорумаа никого не хотела слушать. Ее ровесницы повыходили замуж, у всех родились дети, у некоторых уже появились внуки, а она все ждала Сай-Даша и продолжала складывать камни, пока не сложила высокую гору, а сама не стала дряхлой старухой. И вот однажды утром она положила на вершину горы последний камень — и умерла.

А Сай-Даш все еще гостил у Ай-Бес, и ему казалось, что прошло всего несколько дней. Но вдруг что-то кольнуло его в самое сердце, и он твердо сказал: «Мне пора возвращаться к невесте». «Хорошо, — ответила Ай-Бес. — Я провожу тебя до аала[81], чтобы ты не заблудился в тайге». Она обернулась маралухой, а Сай-Даша превратила в марала, и они побежали по лесным тропам.

Вот показался аал. Смотрит Сай-Даш и не узнаёт родных мест. Аал стоит как стоял, но рядом с ним высится каменная гора почти до неба.

Тут засмеялась Ай-Бес и сказала: «Со дня нашей встречи прошло полвека. Твоя невеста состарилась и умерла, а мы с тобой по-прежнему молоды и прекрасны. Теперь ты навсегда будешь только моим!»

Ничего не ответил Сай-Даш. И увидели люди, жившие в аале, как красавец-марал в несколько прыжков взлетел на вершину горы, бросился вниз и разбился насмерть.

Эту гору окрестные жители до сих пор называют Сыын-Чурээ («сердце марала»).

Особые отношения складывались у духов-хозяев местности со знахарями, собиравшими целебные травы. Считалось, что когда знахарь выкапывает целебное растение, особенно корень женьшеня, то дух — хозяин местности забирает взамен чью-то душу — человека или животного.

Жила некогда у подножия горы Кызыл-Тайги старуха-травница по имени Шагаамай.

Как-то раз у одного бедного человека тяжело заболела мать. Позвали к ней сначала шамана, потом ламу, но ни тот ни другой ничем не смогли помочь. Тогда ее сын пошел к травнице Шагаамай, низко ей поклонился и сказал: «Ты умеешь отыскивать женьшень. Найди его для моей матери, иначе она умрет». «Таежный женьшень — редкое лекарство, — ответила Шагаамай. — Даже если я его найду, за него придется отдать богатый выкуп, а у тебя нет ни скота, ни денег». Опечалился бедняк: «Неужели моя мать так и умрет?» Стало знахарке его жалко. «Ладно, — говорит она, — будет для твоей матери женьшень. Ночью пойду в тайгу. Только чтоб никто за мной не следил: при чужом человеке женьшень может и не показаться».

Но одного молодого парня из аала одолело любопытство, и он, дождавшись ночи, потихоньку пошел следом за Шагаамай. Притаился за кустами и увидел, как у подножия скалы знахарка разговаривает с человеком в богатой одежде, восседающим на хорошем желто-пегом коне. Сначала парень не мог расслышать, о чем они говорят, но потом ветер подул в его сторону, и он услышал, как Шагаамай сказала: «Будет тебе выкуп — стадо рыжих коров».

Утром знахарка принесла матери бедняка корень женьшеня. Та выпила его отвар и тут же выздоровела.

Но на другой день внезапно заболел их богатый сосед. Позвали к нему шамана и ламу. Те были людьми знающими и опытными, сразу поняли, в чем дело, и в один голос сказали: «У твоей болезни особая причина. Если ты не пожалеешь своих рыжих коров, то поправишься». «Ничего не пожалею!» — ответил богач. В тот же миг с неба в самую середину его стада ударила молния и убила всех рыжих коров. И богач снова стал здоровым.

ЗЛЫЕ СИЛЫ

Злые силы в тувинском фольклоре предстают в образе как грозных чудовищ, так и мелких зловредных существ.

Один из самых страшных представителей злого начала — Мангыс, змееподобный, многоглавый великан с медными когтями, пожирающий людей, скот и даже небесные светила.

Жил когда-то огромный и прожорливый Мангыс, который заглатывал целиком и людей, и зверей, и птиц. Испугались обитатели Среднего мира, что эдак скоро на земле вообще не останется ничего живого, и стали просить Бога укротить чудовище. Бог приказал схватить Мангыса, заковать в цепи и навеки отправить на Луну. Так он там и живет до сих пор. Но время от времени ему удается сбросить оковы, он вступает в драку с Луной — и тогда случаются лунные затмения.

В другом варианте мифа верховное божество разрубает Мангыса пополам, так что его пасть и брюхо оказываются существующими отдельно друг от друга. Поэтому когда чудовище пожирает солнце или луну, они быстро вываливаются наружу — и затмение заканчивается.

С Мангысом сходны шулбусы — одноглазые людоеды с медным носом, обладающие способностью к оборотничеству. Обычно они живут под землей, но иногда и на земле в далеких, пустынных местах — в горных ущельях, густой тайге и т. д. Появляются шулбусы как в женском, так и в мужском обличье, в основном по ночам, и губят людей.

Отдельный разряд злых духов известен под собирательным именем аза. В мифологических сказках они предстают как особый «народ», сотворенный Эрликом. Аза имеют облик косматых старух