Леди полуночи - Тесса Дэр

Он застонал и легонько прикусил ей мочку уха.

– Кэти, я тебя хочу. У меня не получится сказать это красиво – только грубо и откровенно: хочу завалить тебя на постель, чтобы ты лежала подо мной, обхватив ногами, и кричала от наслаждения; хочу войти в тебя настолько глубоко, насколько возможно.

От этих слов она вспыхнула, но вовсе не растерялась.

– И я… я тоже этого хочу.

Надо бы придумать что-нибудь более романтическое, но что сказано – то сказано. Даже на столь безыскусные слова ответом был поцелуй – страстный и неистовый, заставивший ее очертя голову кинуться в поток жаркого наслаждения.

Раздвинув губы, он языком вторгся в глубины ее рта. Властно, по-хозяйски, добиваясь инстинктивного движения в ответ. У нее отчаянно заколотилось сердце, и точно так же ускорилась пульсация в том месте, где соединялись бедра.

Задыхаясь, он прервал поцелуй и отстранился.

– Тебе нужно уходить. Оставь меня.

– Ни за что.

– Если не уйдешь, окажешься у меня в постели и станешь моей. Навсегда. Ты должна это понимать.

– Да. – Ее пронзила дрожь предвкушения. – Ни о чем другом я и не мечтаю.

Едва Кейт договорила, как он подхватил ее и понес к кровати, одной рукой, как будто она ничего не весила.

Потом она мучительно долго ждала, когда Торн, повернувшись к ней спиной, расстегнет на себе бриджи: одной левой рукой это не очень получалось. Поняв, что больше не в силах ждать, Кейт села на пятки и потянулась к застежкам.

– Можно мне?

Оленья кожа оказалась мягкой, гладкой и туго обтягивала его мощные бедра. У нее пересохло во рту, когда она наконец справилась с рядом пуговиц на гульфике и перешла к застежкам на талии. Чтобы помочь себе, сунула палец под пояс, коснувшись живота, и Торн вздрогнул от щекотки.

Кейт довольно засмеялась. Освобождая застежки одну за другой, она как завороженная смотрела на дорожку черных волос, которая становилась все шире, по мере того как расстегивались пуговицы.

Кейт подняла голову и увидела, что Торн наблюдает за ней. Лицо у него было серьезным и напряженным, глаза – темными от желания. Расстегнув последнюю пуговицу, не отрывая от него взгляда, она сунула руку внутрь бриджей и коснулась мужского естества, твердого и горячего.

Кейт изумила его массивность, шелковистость и интригующе интересная форма.

Но главное – размер. Эта штука показалась ей такой огромной!

Боже! Неужели ей придется все это принять в себя?

Кейт увидела, как у Торна затрепетали веки и он откинул голову назад, потом раздался мучительный стон. Она наслаждалась выражением чувственной отрешенности на его лице, и одновременно ее начали беспокоить физические параметры проявления его страсти. С каждым ласковым движением ее руки естество все увеличивалось и увеличивалось – того и гляди вывалится наружу.

Возможно, у нее просто разыгралась фантазия и, если бы она увидела орган своими глазами, все встало бы на свои места?

Не долго думая Кейт спустила бриджи Торну на бедра, и то, что едва помещалось внутри, вырвалось на волю, гордо вздыбившись над лужайкой черных волос: толстенное, смуглое, слегка изогнутое орудие во всей своей красе.

Неужели все мужчины такие?

Она снова взяла его в руку: ей показалось, что Торну это нравится, – но что дальше? Неожиданно Кейт захотелось сбегать поговорить со своими замужними подругами, а потом вернуться сюда более умудренной, практичной и с полным набором необходимых сведений.

Торн перехватил ее руку.

– Достаточно.

– Я что-нибудь сделала не так?

– Нет, все правильно, просто… чересчур хорошо. Я так долго не выдержу.

– Даже если все быстро закончится, я не возражаю.

Во второй раз за последний час она услышала, как Торн смеется. Это был восхитительный хрипловатый смех, и не важно, что причиной ему – она сама.

– А должна бы. – Торн освободился наконец от бриджей, отбросив их в сторону.

Кейт почувствовала себя полной дурой. У него было много женщин, и, вне всякого сомнения, они обладали нужным опытом, в отличие от нее досконально разбирались в делах постельных, а не в искусном исполнении арпеджио.

– Извини. У меня слишком мало опыта… Я просто понадеялась, что ты сам скажешь, как сделать, чтобы тебе стало хорошо.

– Ты уже делаешь. – Он сел рядом с ней на кровать, спустил рубашку с ее плеча и губами проложил дорожку до основания шеи.

– Мне не хотелось бы проигрывать в сравнении с кем бы то ни было.

Он поднял голову, в его глазах зажглись искорки.

– Ты несравнима. Ни с кем.

Она тихо застонала, когда Торн сунул руку ей под рубашку и, обхватив ладонью грудь, принялся перекатывать сосок между пальцами.

– Сэмюэл.

– Да! – Он стянул с нее рубашку через голову. – Так меня и называй всегда.

– Сэмюэл, – прошептала Кейт, обрадовавшись, что он сам подсказал ей первый способ доставить ему удовольствие. – Я так скучала по тебе!

Вытянувшись, он лег на нее, придавив всем своим весом, но ей нравилось это ощущение от его тела – мощного, тяжелого, поросшего темными волосами, так непохожего на ее собственное. Покрывая поцелуями лицо и шею, Торн развел бедром ее колени. Это так возбуждало – прикосновение его обнаженной кожи к самым интимным и чувствительным местам. Потом она почувствовала, как его кончик языка принялся описывать круги вокруг соска, и едва не задохнулась от восхитительных ощущений. А когда он взял сосок в рот и стал его сосать, вскрикнула от пронзившей ее радости и, бесстыдно прижимаясь к нему, потерлась лобком о его бедро.

Переключившись на другую грудь, Торн перевалился на бок, и она захныкала от разочарования – теперь потереться было не обо что. Но тут его рука скользнула вниз по ее животу и легла на пушистый холмик. Пробравшись через упругие завитки, его палец раздвинул припухшие от желания складки и осторожно двинулся дальше – сначала всего на дюйм, потом глубже, ласково, но уверенно. Она задохнулась от ощущения внутренней полноты. Одновременно его большой палец нащупал чувствительный узелок, укрывшийся между нежными лепестками, и принялся массировать его круговыми движениями. И уже скоро Кейт выгибалась дугой навстречу его пальцам, стонала и хрипло бормотала:

– Сэмюэл, это слишком… Я не могу…

Кейт достигла своего пика быстро и резко, выгнувшись на постели, схватив его за руку и зарыдав от наслаждения. Она была готова умолять его не останавливаться.

Когда последняя волна наслаждения схлынула, Торн перестал ласкать ее рукой и устроился у нее между бедер. Его член, твердый и горячий, все еще пульсировал.

– Ты по-прежнему хочешь меня?

– Больше всего на свете.

Торн придвинулся еще ближе.

– Ты хочешь этого? Уверена?

– Да. – Кейт развела бедра как можно шире, словно приглашая. – Прямо сейчас. Пожалуйста! Просто возьми меня.

Он не мог ей отказать.

Сначала Торн вошел в нее совсем неглубоко, и от болезненного давления Кейт бросило в жар. Но ничего ужасного не случилось, и она подумала, что все не так уж и плохо.

– Кэти! – простонал он. – Ты настоящий рай на земле.

И вообще нет ничего ужасного!

Однако Торн сделал еще одно движение бедрами, да так резко, что ослепляющая, невыносимейшая боль обрушилась на нее. Кейт уткнулась лицом в его плечо, чтобы не закричать. Когда Торн вошел в нее полностью, а потом ритмично и осторожно начал двигаться, боль немного отступила, но не настолько, чтобы она могла успокоить его, что с ней все в порядке.

Он тихо выругался, и Кейт спросила:

– Я сделала что-то не так?

– Ты чудо, а я чудовище. Ненавижу себя за то, что сделал тебе больно. Прости.

– А я ни о чем не жалею, да и боль уже не такая сильная. Мне нравится это новое ощущение, когда ты там, во мне, нравится, что я могу вот так удерживать тебя сколько захочу. – Убрав волосы с его лба, она пристально посмотрела ему в глаза. – Сэмюэл, я люблю тебя.

– Не говори так. – Хоть он и возразил, но снова двинул бедрами, медленно, глубоко проникая в нее.

Ей это показалось скорее сладкой мукой, чем мучительной пыткой, и она лукаво улыбнулась.

– А почему нет? Боишься, что придется ответить мне тем же самым?

Напрягая бедра, он вошел в нее так глубоко, насколько это было возможно.

– Я люблю тебя, – повторила она в такт его движению.

Нахмурившись, Торн приподнял бедра, остановился, словно взвешивая, стоит ли удовольствие, которое получит, той боли, которую ему придется испытать, услышав от нее то, что не хотелось слышать.

Ее не запугаешь яростными взглядами. Это была сделка: если ему нужно ее тело, то пусть примет и сердце.

Стиснув зубы, Торн так резко вошел в нее, что, задохнувшись, она до боли вцепилась ему в плечи.

– Я люблю тебя.

Он взвинтил темп, отчаянно вколачивая в нее бедра, как будто желая заставить взять назад свои слова.

Не тут-то было!

Кейт обхватила его ногами за талию, а руками обняла за шею. Ее слова превратились в речитатив, ритм которому отбивали движения его бедер. Если потребуется, она будет колотиться об эту стену всю ночь, только чтобы разрушить ее до основания.