Надбавка за вредность - Вера Эпингер

учимся на своих ошибках. Но гораздо лучше, когда есть тот, кто подтолкнет к правильному пути. Считай, что я подстелил тебе соломку, чтобы падать мягче было.

Кажется, Державин решил полностью изменить мое мнение о себе… и ему это удалось.

— На табурете стоит подарок. Откроешь, когда я уйду.

— Почему?

— Потому что я так сказал, — кривовато ухмыльнулся мужчина и вдруг чмокнул меня щеку.

Отстранился так резко, что я сообразить ничего не успела. Стремительно вышел из кухни, и я тут же побежала за ним. Уже на площадке замер и ошарашил:

— Никогда бы не подумал, что буду учить жизни девушку в столь соблазнительном наряде. А чмокать ее в щеку вместо того, чтобы трах… хм, вместо чего — то большего, вообще нонсенс. Спокойной ночи, Кирюш. И еще раз — с днем рождения.

Я провожала взглядом спускающегося по лестнице Державина и не могла понять, что только что произошло. То ли он настолько хороший актер, то ли Воронцов видит его не таким, какой он есть на самом деле… Ум за разум у меня зашел конкретно.

И что самое странное… когда я вернулась в квартиру и увидела вылупившихся и сгорающих от любопытства девчонок, я им ничего не сказала. Отшутилась, перевела разговор на другую тему. Ловила на себе подозрительные взгляды, но делиться сокровенным не стала. Не знаю, что заставило послушаться Державина. Вроде как зла он мне не желал…

Девчонки обиделись, конечно, но вида не показали. Я предложила сыграть в карты — приняли идею с воодушевлением.

— Ты опять мухлюешь, — недовольно засопела Настя, гневно косясь на Лену, загребающую себе весь куш. Кушем выступали дисконтные карты магазинов — и девчонок не волновало, что некоторые из них именные.

Я уже давно не принимала участие в игре, а всего лишь наблюдала. Подруги пытались облапошить друг друга, пряча карты, вытаскивая их из отбоя или кроя пикового валета бубновой шестеркой, когда козырями были крести. Одним словом, развлекались.

— Кирусь, а сваргань чайку, а? — в пылу нового сражения взмолилась Настя.

Они с Леной перебазировались на пол и, обложившись диванными подушками, резались в подкидного дурака. Давно пора было ложиться спать, завтра рабочий день, но захваченные азартом девушки не замечали течения времени, хотя я откровенно зевала.

Ради приличия поохав, поднялась со своего наблюдательного пункта и направилась на кухню. Уже поставила чайник, когда заметила на табурете золотистую коробку. Как же я могла забыть про подарок Максима? Трусливо оглядевшись, уселась на соседний табурет и начала распаковывать.

Оберточная бумага сдалась быстро. Открыла коробку и застыла, потеряв дар речи. Откуда?! Не поленилась сбегать до комнаты за телефоном под удивленным взглядом девушек, оторвавшихся от игры.

— Максим! — зашипела в трубку, когда он ответил на звонок. — Где ты это взял?

— Открыла, — довольно произнес Державин. — Где? Как раз перед приездом забрал с транспортной компании. Срочная доставка из Туркмении.

— Откуда ты узнал, Державин? — восхищенно протянула я, не в силах поверить тому, что вижу и слышу.

— Коммерческая тайна, — усмехнулся мужчина. — Я так ждал твою реакцию! Света мне твою маленькую тайну поведала. Сказала… цитирую: «Хочешь завоевать сердце девушки — конника, купи подарок ее лошади».

— Света, — опешила я. Конечно! Я ей это еще припомню! — Но откуда ты узнал, что именно я хочу для Мишки?

— У меня есть голова на плечах. А про ахалтекинцев я за эти дни прочитал столько, что голова пухнет.

— Спасибо, Макс, — только и могла сказать я. — Не знаю, как тебя отблагодарить.

— Кир, брось. Просто доверься мне. Ты извини, мне бежать надо. Сладких снов.

— Сладких, — прошептала я и все еще шальными глазами уставилась на подарок.

В коробке лежали три ахалтекинские аладжи — широкие, плетеные из верблюжьей шерсти лоскуты. Старинные обереги для ахалтекинской лошади, которые повязывали на шею. Я с каким — то бесконечным обожанием взяла в руки одну из тесемок, чувствуя пальцами тугое плетение. Вот только стоило приподнять аладжу, как ткань под ней чуть задралась, и я охнула.

Вот же…! Да я же за это никогда не расплачусь! Вторым подарком Максима оказалась уздечка — из плотной тесьмы, украшенная алыми и серебряными бусинами, вплетенными в такого же цвета нити. И на всем этом великолепии серебристые круглые вставки с кроваво — красными камешками.

Красота неописуемая. Я уже видела, как нацеплю все эти цацки на родного Мишку. Похоже Максим решил серьезно взяться за меня… И Света ему помогла.

Смотрела на подарки и понимала, что ничего лучше мне никогда не дарили. И уж тем более не заказывали срочную доставку с Туркмении.

— Кир, ты чего там застыла? У тебя чайник надрывается.

Настасья облокотилась о дверной проем, но, заметив коробку, тут же подскочила ко мне. Заглянула.

— Это то, что я думаю?

— Угу, — кивнула я, не в силах отвести взгляд от разноцветного великолепия.

— Ты влипла, — констатировала факт она.

И так ясно. Вляпалась по самые не балуйся.

Глава 8

Мне удалось уложить девчонок только после того, как я дала им пищу для размышлений. Они все-таки выпросили у меня маленький рассказ о произошедшем с Державиным. Немного подумав, я рассказала им, что он доказывал мне свою неосведомленность. Девушки, конечно, поняли, что это лишь малая толика, но прониклись — не стали лезть в душу.

С утра, как и ожидалось, еле их распихала. Подруги кидались в меня подушками и дрыгали пятками, когда я пыталась их растормошить.

— Настасья! Ты даже с похмельем вставала куда лучше, — подколола светловолосую я.

— Иди к черту, — пробурчала та и вновь залезла под одеяло.

— Согласна, — присоединилась к ней Лена.

Снюхались ведь!

— Как хотите, — беззаботно рассмеялась я. — А я поехала на работу.

Последняя фраза подействовала не хуже пинка под зад. Девчонки повскакивали с устроенного ими лежбища и принялись судорожно собираться.

— Успокойтесь, — по — настоящему расхохоталась я. — Еще час до выезда.

— Что? Кира! Я тебя убью! — чуть ли не синхронно взвыли две сонные мегеры, а я лишь довольно разулыбалась и продолжила пить чай.

Подарок так и лежал в коробке на кухне. Мне еще не верилось, что это не сон. Теперь, когда ночная дымка таинственности и сказочности прошла, я могла мыслить трезво. И на душе было неспокойно. Слишком… слишком правильно действовал Максим. Я так же была уверена, что настолько запасть ему в сердце не могла — не бывает так. Только в любовных романчиках такие мужчины влюбляются с первого взгляда в простых девочек, как я. А если в жизни и бывает, то… заканчивается все, как в случае