Старые усадьбы - Николай Николаевич Врангель

Прелестная, хотя и не красивая Шереметева умерла совсем молодой от оспы. «Жалость тебе напишу, — писала графиня Румянцева мужу, — Анна Петровна Шереметева умерла от оспы, так сильная воспа была. Микита Иваныч был во всю болезнь невестину в Петербурге, жил у брата и через третьи руки имел известие, что происходило с невестою»[312]. «Вместо брачного чертога, — написано на ее могиле, — тело ее предано недрам земли, а непорочная ее душа возвратилась к непорочному своему источнику, в живот вечный, к вечному и живому Богу». Что же касается до графа Панина, то он до конца жизни остался холостым, много увлекаясь женщинами, так как был, по выражению митрополита Платона, «к гуляниям склонен». Камер-фрейлина императрицы Екатерины графиня А. С. Протасова похоронена в церкви св. Духа. Умершая в глубокой старости, Протасова так и не вышла замуж, хотя Императрица неоднократно хотела устроить брак Протасовой с графом Аркадием Морковым. Этому однако препятствовала некрасивая наружность Протасовой, о которой один из современников ее пишет: «Mademoiselle Protassoff etait d'une laideur repous-sante, grosse, noire, ayant considerablement de barbe et une prestance tres ridicule par ses grands airs»[313][314]. He отличавшийся красотой граф Морков отказался от этого брака, сказав: «Она дурна, я дурень, что же мы с нею будем только безобразить род людской»[315]. Морков так и умер холостым, но от французской актрисы Гюс имел дочь Варвару, бывшую за князем Голицыным и получившую титул и состояние отца. Дочь воздвигла над могилой отца прекрасный бронзовый саркофаг, украшенный отличными кариатидами и орнаментами. На саркофаге находятся стихи:

Поборник истины, блюститель правоты Служил как верный сын Отечеству престолу. Как столп недвижим, непреклонен долу, Высокий тонкий ум и сердца доброты Всегда он озарял чистейшею душою; Был славен на земле, по верою святою В прекрасных днях своих стремился к небесам, Здесь в памяти живет, а дух бессмертный там; Дочь благодарная, печалью сражена, Лежит, едва дыша, у праха, ей священна, Лежит и молится и про себя, и вслух, Да в лоне Божием его почиет дух.

П. П. Вейнер

БАРОН Н. Н. ВРАНГЕЛЬ

Биографический очерк

Чтобы судить о человеке и проникнуться теми вдумчивыми оценками его, которые здесь будут высказаны в ряде речей, надо знать, кто он был и как протекла — увы, безжалостно короткая — его жизнь. Мне удалось, благодаря доброму содействию родителей почившего, собрать и проверить все сведения о нем и свести их в своего рода послужной список. Совет Общества поручил мне в собрании, посвященном памяти Врангеля, огласить этот «формуляр» его многостороннего служения русскому обществу и искусству.

Барон Николай Николаевич Врангель, сын барона Николая Егоровича и баронессы Марии Дмитриевны, урожденной Дементьевой-Майковой, родился в имении Киевской губернии 2 июля 1880 года; с чисто русской кровью его матери в нем слилась смешанная кровь отцовского рода, происходящего из Швеции, перешедшего в Россию и считающего среди своих предков Ганнибала — арапа Петра Великого.

Переехав с родителями в Ростов-на-Дону, покойный там поступил в 1892 году в реальную гимназию и окончил шесть классов; затем в 1897 году он перевелся в Петроградское IV реальное училище, но не окончил его, заболев воспалением легких; последствия этой болезни внушали опасения за здоровье юноши, некрепкого вообще, и он был увезен за границу. Этим окончилось его школьное учение. Но, насильно оторванный от школы, он стал тем усиленнее развивать себя чтением по литературе, истории и близко приглядываться к искусству; к последнему его с ранних лет приохотил отец, постоянно интересовавшийся стариной и лично составивший хорошее собрание картин и миниатюр.

Окончательно поселившись в Петрограде в 1900 году, барон Николай Николаевич сблизился с кружком лиц, отдавших свои силы служению искусству, и в 1902 году, по поводу состоявшейся в Академии наук выставки в пользу Синего Креста, выпустил свой первый печатный труд — каталог выставки русских портретов за 150 лет.

В том же году он совершил длительную поездку по провинции с нарочитой целью отыскивать и изучать произведения искусства, рассеянные и забытые по далеким уголкам Руси, объездил Поволжье и особо исследовал Арзамас, заснувший в глуши, но отмеченный деятельностью Ступина.

В следующем году он уже деятельно помогал при устройстве выставки «Старый Петербург» на Морской и составил ее каталог с предисловием. В 1904 году он принимал близкое участие в славной портретной выставке в Таврическом дворце, составлял биографии художников для каталога и напечатал в журнале «Искусство» статью об этой выставке, являющуюся попыткой исторического обзора русской живописи. Одновременно (в 1904 году) он выпустил два больших тома подробного каталога Русского музея Александра III; этим крупным трудом он завоевывает себе почетную известность, и с этого времени имя его постоянно встречается среди работников по истории искусства, сначала только русского, затем и всеобщего.

В настоящем очерке я не могу позволить себе привести длинный перечень печатных трудов покойного — поразительно длинный для тех двенадцати-тринадцати лет, которые судьба так скупо предоставила для его писательской деятельности. Перечень этот, напечатанный уже в «Старых годах», найдет себе место и в той книге, которую наше Общество посвящает памяти Врангеля. Здесь же