Разрушенный - Мари Мур

но его убили за месяц до свадьбы. Его бывшая девушка напала на него и нанесла несколько ранений, несовместимых с жизнью. Ее адвокату удалось вытащить ее под залог, и в этот же день она была убита в собственном доме. Но дело о ее убийстве не сдвинулось с мертвой точки.

– Не повезло парню, – шепчу я.

– Кэш, это не просто ПАРЕНЬ, – произносит Гаспар, делая ударение на последнем слове. – У Найла должна была состояться свадьба, а его невеста была…

Гаспар указывает на Ким.

– Он должен был жениться на Рене Гросс. То есть, Кимберли.

Я смотрю на фотографию Ким, и если бы не сидел, то непременно бы свалился на землю. Я прерывисто дышу и хватаюсь за сердце, как в какой-то долбанной малобюджетной мелодраме. Оно так быстро бьется, что вот-вот сломает мои ребра. Я умоляю его хотя бы на секунду просто остановиться. Пульс стучит отбойным молотом в ушах, заставляя воспоминания оживать на моих глазах.

Ким с замиранием смотрит на меня, когда я приближаюсь в темноте к ее кровати… 

Ким в моих объятиях, когда я читаю ей книгу и осторожно вдыхаю ее аромат, иначе мне сорвет крышу…

Ким улыбается мне с трибун, когда я выхожу на поле. Я уже знаю, что одержу победу, потому что она здесь… 

Ким плачет и отвешивает мне пощечину, а затем разворачивается и убегает от меня. Я смотрю ей в след, и все внутри меня рвется отправиться за ней. Но я остаюсь на месте, убеждая себя, что так будет лучше....

От последнего образа мое сердце останавливается.

Я стараюсь равномерно дышать и прийти в себя. Новость о том, что Ким собралась замуж, раздавливает меня.

Конечно, я надеялся, что она перестанет жить прошлым и забудет про боль. Но я не ожидал, что узнать о том, что в ее жизни появился кто-то другой, будет так, блядь, больно.

Внезапно мне хочется врезать самому в себе в челюсть от отвращения. Я сделал все, чтобы Ким меня возненавидела. И теперь у меня хватает наглости расстраиваться, что она пыталась начать новую жизнь?

Это я виноват. Я все просрал.

Я должен был поставить Ким выше всего. Выше шантажа ее папаши. Выше своих страхов и опасений. Я не должен был ее отталкивать, убеждая себя, что защищаю ее.

Все это полная хрень. Я просто должен был быть рядом с ней.

– Где она сейчас? – спрашиваю у Гаспара, не сводя глаз с фотографии.

– Она может быть, где угодно. Полгода назад Рене вылетела из Мельбурна, – отвечает Гаспар, и я вздрагиваю от ее нового имени. – Она приземлилась в аэропорту Нью-Йорка, и больше я не мог отследить ее перемещений.

– Но ведь должно быть что-то еще, – настаиваю я. – Какая-то зацепка, где искать ее.

– На твоем месте я бы обратил внимание на это отправление, – Гаспар указывает на один из документов. – Видимо Ким доверяет тому, кто отправил ей посылку и до сих пор поддерживает с ним связь. Возможно, так ее будет легче найти.

Мои отношения с Грейс намного сложнее, чем Гаспар может представить.

– Это полная задница, – я качаю головой. – Грейс никогда не признается. Даже если я буду ее пытать и убивать, она ничего мне не скажет.

Гаспар смотрит на меня с опасением, а затем показывает на парня, который стоит рядом с Ким.

– Тогда вот последняя зацепка. Киллиан Гросс ведет дела Фрэнка в Нью-Йорке. В одном из документов указан адрес его офиса. Небоскреб на Леонард-Стрит в районе Трайбека в Манхэттене. Киллиан появляется там достаточно часто, и найти его не составит труда, – Гаспар ненадолго замолкает. – Но я не уверен, что он захочет тебе помочь. Все-таки они потратили много сил на то, чтобы придумать новую жизнь для Кимберли. И вряд ли им хочется, чтобы кто-то раскрыл занавес на их тайну.

– Есть ли еще какая-то информация, которую я должен знать?

– Если позволишь, я дам тебе совет. Если бы Кимберли хотела, то она бы уже давно сама объявилась. Ты же видишь, что она жива и здорова. Никто не держит ее силой.

Внутри меня просыпается инстинкт, который долгое время дремал. Защита. Я должен уберечь мою принцессу от всего, что может причинить ей боль и вред.

– Откуда ты знаешь об этом? Может быть, ей угрожают? Или шантажируют? Ким доверчивая, и ее можно легко обмануть, – произношу все на одном выдохе. – Может быть, она просто боится вернуться из-за всех этих документов и историей с новым именем?

– Кэш, все, что я хотел сказать, я уже об этом сказал. Гросс очень опасные люди, и если ты все же рискнешь, и что-то пойдет не так, то я буду тебе признателен, если ты не станешь упоминать моего имени. Этого разговора и этой встречи не было. Меня нанял Десмонд, но я решил не беспокоить его. У него скоро свадьба, а эти проблемы ему явно ни к чему.

Я достаю из кармана пальто конверт, где лежит пачка купюр.

– Спасибо, Гаспар.

Он берет деньги и встает, чтобы уйти. Но в последний момент оборачивается:

– Есть еще кое-что. Детектив, расследующий убийство бывшей девушки Найла Моргана, предполагает, что убийцей могла быть девушка.

– Ты хочешь сказать, что Ким убила ее?

– Это всего лишь предположения детектива. Но если ты хочешь знать мое мнение: я согласен с его версией.

С этими словами Гаспар уходит, оставляя меня наедине со своими мыслями. Мой разум не может зацепиться за одну из них, но одна из самая главная все равно прорывается наружу.

Ким жива. И будь я проклят, если не верну ее. Но на этот раз я не имею права облажаться.

Декабрь. Нью-Йорк

– Здравствуйте, – я подхожу к стойке ресепшн небоскреба на Леонард-Стрит, о котором мне говорил Гаспар. – Я ищу Киллиана Гросса.

Администратор вежливо улыбается.

– Офис мистера Гросса на пятьдесят девятом этаже, – мужчина в костюме указывает в сторону лифтов.

Я преодолеваю холл и вскоре поднимаюсь на предпоследний этаж. Полагаю, что последний также занят Гроссом. Мне кое-что удалось узнать о его предприятии, если это можно так назвать. Его компания активно инвестирует в проекты, и общий объем инвестиций за последний год составляет более ста миллионов. Из тридцати проектов успешными оказались три, но они принесли прибыль свыше пяти миллиардов.

Видимо, Киллиан довольно расчетливая и умная задница, поскольку он умудрился возглавить совет директоров тех компаний, которые принесли охрененный доход. Я заметил, что он активно вкладывается в софт, фармацевтику, транспортный сектор. И многие бы назвали его успешным инвестором, а его венчурный бизнес легальным. Если бы не одно маленькое «но».

Треть инвестиций компании уходят на проекты с загадочным словом