Шестой сон - Бернар Вербер

После познания своего тела наступил черед контроля за развитием сюжета сновидений.

Следуя указаниям Шамбайи, Жак подпрыгивал во сне все выше и выше, пока наконец не взлетел. Он частично превратился в птицу: его пальцы удлинились, между фалангами выросли перепонки, руки стали похожи на крылья летучей мыши.

Почувствовав себя увереннее, он взмахнул длинными руками с тонкой, почти прозрачной кожей и поднялся ввысь.

Летать ему понравилось, но жена попросила его вернуться в реальность. Преодолев в обратном порядке все ступени, он открыл глаза и заявил, что может считать себя настоящим онейронавтом.

– Когда наша душа отделяется во сне от тела, можно либо соединиться с миром духов, где правят духи Мара и Гуник, либо придумать собственный мир, в котором можно испытать все что угодно: быстроту полета, радость победы над противником – у каждого свои фантазии.

– А как выглядит мир духов?

– Он похож на большое облако над нашими головами, – объяснила Шамбайя. Это соединение духов всех спящих людей. У вас наверняка есть что-то подобное?

– Погоди-ка, мне действительно доводилось слышать… Ноосфера! О ней говорил французский ученый и священник Тейяр де Шарден. Он считал, что ноосфера похожа на слой атмосферы над нашей планетой, на огромное облако, в котором соединяются души всех спящих людей. Во время сна мы можем подключаться к нему.

– Вот, видишь, ты и так все знаешь. Расскажи мне еще о Тейяре де Шардене.

– Он утверждал, что творческим людям удается соединиться с этим коллективным разумом и сохранить воспоминания о полученном опыте. По его мнению, это объясняет тот факт, что некоторые открытия были сделаны одновременно на разных континентах: умение добывать и поддерживать огонь, ткачество, земледелие, колесо…

– Я тоже так считаю.

– У нас бы сказали: «Мысль витала в воздухе».

– А у нас говорят, что бывают ответы, летающие, как птицы, и их остается только поймать.

– Тейяр де Шарден полагал, что коллективный общеземной разум – это совокупность всех фантазий и снов.

– Коллективный разум… Знаешь, я часто соединяюсь с ним. Подчас мне снятся совершенно незнакомые места и предметы. Но к энергии людей мы можем добавить энергию душ усопших, которые пожелали помогать людям. К ним можно обратиться и попросить об услуге. Однако, как ты уже, вероятно, понял, большинство из них боязливы и недоверчивы.

Жак недолго помолчал в задумчивости, затем продолжил:

– Около ноосферы с недавних пор существует еще одно облако – инфосфера.

– Инфосфера? Что это такое?

– Это Интернет. Это облако, в котором хранится вся информация, которой обмениваются люди посредством своих компьютеров.

– Ух ты! А как это происходит?

– Я не силен в устройстве компьютеров, но попробую описать. Мониторы и динамики, в которые поступают звуки и изображения. Это и музыка, и фильмы, и тексты, и идеи. Их можно сохранить и поделиться с другими людьми.

Шамбайя выглядела заинтригованной.

– Мне бы хотелось, чтобы ты научил моего брата Шуки перемещаться в инфосфере, а я научу тебя путешествовать… в ноосферу. Ты не против?

Она рассказала ему, как это делать. Теперь, перед тем как заснуть, Жак размышлял, погрузиться ли ему в собственное сновидение или отправиться в ноосферу. И все чаще он выбирал второе. Ноосфера представляла собой широкое пространство, гигантскую белоснежную плиту, состоящую из лиц с закрытыми глазами. На лбах произрастали небольшие белые кустики. Листочки на них олицетворяли сновидения. Интернет из людских мыслей, подумал Жак.

На лбу одного из спящих раскрылся листик в виде высотного здания, имевшего форму лотоса, – похоже, родилась новая архитектурная идея. Вскоре вокруг появились другие высотные здания, такие же красивые. В ноосфере, как и в Интернете, идеи заразны, но ими смогут воспользоваться только те, кто способен запомнить, что ему снилось.

Чуть в стороне некой женщине снился фильм – с раскрученной интригой, с известными актерами. Фильм был настолько интересным, что Жак остановился, чтобы посмотреть его. Такие же фильмы стали возникать по соседству. В ноосфере никто и не слышал о защите авторских прав.

Жак продолжил ходить по молочно-белому полу, глядя на лица с закрытыми глазами. Внезапно из чьего-то лба вырос образ шахматной доски, на которой быстро сменялись ходы. Кому-то снились шахматные партии.

Пройдя дальше, Жак увидел, как кондитер придумывает новый десерт, инженер-конструктор – новую модель автомобиля, а художник – абстрактную картину.

Но были и сцены насилия, убийства, резни, пыток…

Деструктивные идеи настолько же заразны, как и конструктивные. Более того, они находятся в равновесии: сколько хорошего, столько же и плохого. Однако, как правило, кровавые сновидения более зрелищны, а потому так заразительны.

Жак наблюдал за парами, предававшимися любовным утехам ухищренными способами. И здесь те, у кого были яркие сны, каким-то образом влияли на своих спящих соседей, хотя в реальном мире их могли разделять тысячи километров.

Покинув облако ноосферы, Жак обнаружил под ним души умерших, пожелавших бродить по земле. Низ астрального мира… Но он не стал вступать с ними в контакт, поднявшись на несколько пролетов лестницы сна.

Проснувшись, он не сразу открыл глаза, чтобы лучше запомнить пережитое во сне.

Шамбайя посоветовала ему при пробуждении ущипнуть себя за мочку уха, послав тем самым четкий сигнал мозгу: «Сон окончен». Таким образом можно отправить в память сюжет увиденного сновидения.

Изучив свою гипнограмму, Жак убедился, что ему стали сниться более длинные сны. Он записывал все, что видел, сопровождая текст схемами и рисунками.

Когда подходило время завтрака, все жители деревни одновременно пробуждались от петушиного крика и собирались вокруг костра.

Жак садился рядом с женой. Когда до него доходила очередь, он подробно описывал увиденное во сне. Так, он рассказал о своем первом сне, в котором научился летать, словно летучая мышь. Рассказал и о том, как открыл для себя ноосферу – облако, сформированное из человеческих снов, – и признался, что видел издали «странствующие души», но не захотел к ним приблизиться.

Пока он говорил, Шамбайя кивала в знак ободрения. Затем она сказала, что ей снилось, как она занимается любовью с мужем, и Жак был вынужден признать, что воображение Шамбайи во многом превосходит его собственное.

Поочередно рассказывая о своих сновидениях, соплеменники обменивались подарками – ценность подарков (это могла быть песня, или танец, или какой-нибудь предмет) зависела от поступков, совершенных во сне. Обсуждение снов продолжалось до девяти часов утра.

Затем все жители деревни приступали к своим делам. Женщины занимались детьми и приготовлением обеда, а мужчины охотились или занимались укреплением забора вокруг деревни.

Фрэнки Шаррас установил в Пулау Сенои эффективную компьютерную систему. Представители Sereiniti пообещали в самое ближайшее время оказать им еще большую поддержку.

Жак объяснил Шуки, как пользоваться компьютером. Молодой человек сначала проявил большой интерес к фотографиям природы разных уголков планеты (особенно его поразили заснеженные просторы Финляндии, Сибири и Канады), а потом увлекся компьютерными играми, отдавая предпочтение «стрелялкам».

– Наверняка эти игры разработал человек, знакомый с осознанными сновидениями, ведь, играя, нужно держать обе руки вытянутыми вперед, как во время наших инициаций! – воодушевленно заметил он.

– Думаю, это чистая случайность, – сказал Жак, остудив его пыл.

– Как бы там ни было, я эти игры просто обожаю! – признался Шуки. – В ваших виртуальных мирах я обнаруживаю продолжение наших онейрических миров.

Шамбайя продолжила обучать Жака. По ее мнению, Жаку стоило проявлять большее внимания к происходящему в реальности: подмечать образы, звуки и даже запахи.

– Это в чем-то схоже с цифровыми фотоаппаратами. Тебе нужно увеличить четкость изображений. Ты был в низком разрешении, а теперь должен перейти к снам в высоком разрешении, с экраном шестнадцать на девять.

Проходили дни, Жак все более привыкал к новой жизни.

Шамбайя хотела сделать из мужа превосходного онейронавта. И она хотела, чтобы он преодолел давний страх воды, но у него никак не получалось переступить через себя.

Постепенно начинающий онейронавт становился все опытнее. Он с легкостью совершал полеты. И с каждым разом все увереннее чувствовал себя в ноосфере.

Как-то ночью он решился заговорить со странствующей душой, порхавшей между поверхностью земли и миром снов. Не зная, как обратиться, он выпалил:

– Гм… здрасьте.

Мужчина недоверчиво взглянул на него и продолжил свой путь. Жак понял, что должен покончить со своей стеснительностью, если действительно желает сойтись с кем-то их этих строптивцев.