Сам себе князь - Сергей Сергеевич Мусаниф

Но мысли его были далеки от запутанного сюжета, поэтому он до пятой главы не мог догадаться, кто же преступник.

А потом он просто заснул.

— Это уже не Африка, — заметил Ломтев.

И правда, здесь было ощутимо прохладнее, и легкий, казалось бы ветерок, уже через пять минут ожидания на бетоне рулежный дорожки заставил Ника задрожать.

Полет длился долго. Сколько точно Ник сказать не мог, но то, что больше двенадцати часов, это точно. Ник успел поспать, добить таки детектив — убийцей оказался лучший друг покойного — дважды перекусить и несколько раз воспользоваться туалетом.

А теперь его просто оставили ждать в чистом поле…

На этот раз его иуда не потащили. Человек Кларка вытащил его из багажного отделения и велел ждать здесь, рядом с самолетом.

Ник ждал, сам не понимая, чего.

— Это не Африка, — снова сказал Ломтев. — Это Россия. Или что-то на нее очень похожее.

— Откуда ты знаешь? Воздух другой?

— Я просто чувствую, — сказал Ломтев.

Из-за ближайшего ангара вывернула и покатилась в их сторону машина. Ник сразу узнал эти очертания, они были известны по всему миру. «СиАЗ-Леопард», детище Симбирского автомобильного завода, основной внедорожник, стоящий на вооружении российской имперской армии. Даже наиболее гражданская его модификация — а сейчас к ним двигалась именно она — своими габаритами и общим производимым на леей впечатлением напоминала скорее так, чем автомобиль.

«Леопард» остановился метрах в пятидесяти от самолета, задняя левая дверь открылась, и из нее показался средних лет мужчина в строгом деловом костюме.

За прошедшие двадцать лет Влад изменился.

Его тело стало более грузным, походка потеряла часть былой упругости, он обзавелся другим лицом и теперь брился налысо, но в полубоевом режиме, а Ломтев большую часть времени теперь проводил именно в нем, он мог видеть суть вещей.

А суть никогда не врет.

— Прости, но сначала я сам с ним поговорю, — сказал он Нику, вытесняя мальчишку из головы и перехватывая управление.

Ник, как обычно, даже пикнуть не успел.

Встретившись посреди бетонной полосы, они некоторое время стояли и молча рассматривали друг друга. Ломтев просто изучал новое лицо своего бывшего напарника, а тот, видимо, пытался определить, с кем он имеет дело. По крайней мере, объятия для сына от открывать не стал.

— Ну здравствуй, папа, — насмешливо сказал Ломтев.

— Значит, это все-таки ты.

— Все-таки я, — подтвердил Ломтев.

— Где мой сын?

— Тут недалеко, — сказал Ломтев. — Я попозже его позову, еще успеете пообщаться. А где моя дочь?

Влад промолчал и опустил взгляд, сделав вид, что его очень занимает причудливый узор трещин на асфальте.

— Когда? — спросил Ломтев.

— Четыре месяца назад.

— Как?

— Официально, это автомобильная катастрофа, — сказал Влад. — Но у меня есть некоторые основания полагать, что за аварией стояла СИБ.

Ломтев сжал кулаки, и Влад почувствовал, как на его плечи свалилась огромная тяжесть. И не только на плечи. Дышать стало трудно, он буквально физически чувствовал, как замедляется бег крови по венам… Ноги начали дрожать, он чувствовал, что вот-вот рухнет.

— Не надо, — прохрипел он. — Это привлечет внимание.

— Да, — согласился Ломтев, с видимым усилием разжав пальцы.

Влада сразу же отпустило.

— Я соболезную, — сказал он. — Мне правда жаль, что все так закончилось.

Он боялся именно этого момента. Боялся, что первым увидит старика, и что именно ему придётся сообщить старику страшные новости. Он помнил, насколько Ломтев любил свою дочь, и понимал, что это будет тяжелым ударом, после которого он… тут никогда не угадаешь, что он может сделать.

Когда дочери Ломтева пытались угрожать в прошлый раз, это закончилось бойней столичной аристократии, смертью императора и десятилетием смутных времен…

Но здесь и сейчас угроза вроде бы миновала.

Ломтев взял себя в руки, несколько раз глубоко вдохнул и посмотрел Владу в глаза.

— Ничего еще не закончилось. — сказал он.

Глава 19

Ник открыл глаза.

Каждый раз, когда он возвращался в собственное тело, когда дед отдавал ему контроль, это было… Нет, слово «проснуться» тут не подходит, потому что он все это время он не спал. Он просто отсутствовал.

Наверное, было бы уместно употребить слово «воскреснуть», но Ник боялся об этом думать. Так же, как и о том, что в какой-то момент, после очередного сеанса Ломтева, он может и не вернуться.

Он сидел в салоне автомобиля, похоже, что того самого «леопарда» (узнавания не было, он никогда раньше не видел этой машины изнутри), в тонированной машине царил полумрак. Рядом с ним на заднем сиденье сидел незнакомый средних лет мужчина в деловом костюме. Выглядел он устало и как-то встревожено.

Водителя в машине не было.

Ломтева тоже, но Ник все равно чувствовал его присутствие.

Он посмотрел в окно. Открывающийся из окна вид не позволял понять, сколько прошло времени, но локация осталась та же. С территории аэропорта они так и не уехали, и у Ника появилось подозрение, что путешествие его еще не закончилось.

А проблемы, возможно, только начинаются.

— Ну, и о чем вы договорились в мое отсутствие? — поинтересовался он.

— Ни о чем. Мы договорились, что решение должен принимать ты и последнее слово останется за тобой. Сын.

Это не стало таким уж большим сюрпризом, Ник уже догадался, кто это сидит рядом с ним. Он вгляделся в незнакомое лицо, пытаясь найти фамильное сходство, но ничего не обнаружил. То ли он плохой физиономист, то ли генетика сыграла с ними злую шутку.

Ник подумал, что он должен как-то отреагировать на это признание, но никаких чувств к этому человеку он пока не испытывал. Просто очередной незнакомец на его пути.

Который его уже однажды бросил.

— Рад знакомству, — сказал он. — Кстати, как тебя зовут хоть?

— Владимир, — сказал отец.

— А отчество? — спросил Ник. — У вас же принято их использовать при обращении.

— Александрович, — сказал отец. — Но тебе его при обращении ко мне использовать совершенно необязательно.

— А я, значит, Николай Владимирович? — уточнил Ник.

— Да, — было видно, что отцу тоже неловко и он тоже не понимает, как себя правильно вести.

В конце концов, эта ситуация для них обоих была в новинку.

— Забавно узнавать о себе такие подробности на двадцать четвертом году жизни, — сказал Ник.

— Мы сделали это для