Оставить на память (СИ) - Ласс Лина

Сообщив по телефону о подозрительном мужчине во внедорожнике, Генри не соврал, сказав, что тот вооружен. Но не успев назвав своё имя, положил трубку, чтобы не объясняться потом с полицией. И лондонская полиция не разочаровала, быстро среагировав на вызов.

Теперь Ника могла спокойно уехать из отеля, не беспокоясь о слежке.

Он вновь увидел её через каких-то полчаса. Она вышла на улицу, держа на руках Марго, будто опасаясь, что кто-то может её забрать, и села в ту же подъехавшую машину, что забрала её в прошлый раз. Он заметил, как она оглянулась на Mercedes, недоумевая. Водителя не было, а значит сегодня за ней не будут следить. Ника ловко юркнула на заднее сиденье, так же крепко прижимая к себе малышку и захлопнула дверь. Машина тронулась, увозя их от Генри.

Войт допил скотч и не оглядываясь вышел из бара, направившись к припаркованной во внутреннем дворе машине. По дороге он вспоминал, где мог записать телефон Алекса, детектива, которого нанимал для поисков Ники. Теперь он знал гораздо больше, и информации для начала было предостаточно.

А ещё нужно было проверить, заряжен ли его пистолет, который он хранил в сейфе.

***

Пока Лида пыталась уломать Марго на кашу, Ника приводила себя в порядок. Хотя собраться с мыслями было труднее. В ушах ещё звенела фраза дочери "Может, он мой папа?". Она молилась, чтобы Лида восприняла её как фантазию маленькой девочки, но няня так внимательно посмотрела на Нику, будто заподозрила что-то. Девушке пришлось напрячь все свои силы, чтобы сделать удивлённое лицо, но Ника до сих пор боялась, что Лида могла принять всерьёз брошенную Марго фразу.

Она знала няню уже два года, и могла поручиться за её преданность. Агентство в Париже, в которое обратилась Ника, предложила ей услуги русской няни, узнав, что она из России. Это было разумным. Ника воспитывала дочь, обучая английскому и французскому языкам, но хотела, чтобы девочка росла в традициях и уважении к своей настоящей Родине. А Лида, как бывшая учительница истории, хорошо знакомая с психологией, была для них настоящей находкой. Марго быстро прикипела к ласковой женщине, и Нике была ей очень довольна. Она не боялась оставлять с ней дочь, когда нужно было отлучиться — на пару часов или дней.

Но приглашение в Лондон было на две недели, и на такой долгий срок Ника не готова была расстаться с девочкой. Поэтому она взяла дочь и няню с собой. Если бы она знала, что существует такая вероятность встретить в этом отеле отца Марго, она бы не раздумывая оставила дочь в Париже. Тогда Генри бы не узнал о её существовании, она бы просто извинилась, попыталась бы вкратце объясниться, и наверняка не потеряла бы сознание при первой встрече. Тогда бы не было скандальной сцены в его доме и страстного поцелуя в машине, который вернул далеко запрятанные чувства.

Ника дрожащими руками перебирала одежду в гардеробе, вытащив простое платье-рубашку. После всего, что произошло за последние 12 часов у неё не было никакого желания наряжаться как обычно. Приняв душ и одевшись, она спустилась в кафе, где её дочь заканчивала завтракать.

— Сегодня я тоже возьму Марго с собой. Но мы вернёмся вечером, — сказала она Лиде.

— А как же дневной сон? — спросила няня.

— Вчера мы закончили одну комнату. Там есть мягкий диван. Я сама уложу её. Думаю, Кристоф не будет против.

Она взяла дочь на руки и крепко прижала к себе, боясь даже на миг оторваться от неё. Машина уже ждала их у входа — водитель как всегда был пунктуален. Ника оглянулась туда, где стоял Gelenvagen и застыла в изумлении. Водителя за рулём не было, передняя дверь была распахнута, а возле внедорожника стояли полицейские, осматривая салон изнутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Что это значит? Её наблюдателя арестовали? Но за что? Полиция не накидывается просто так на спокойно сидящий в машинах людей. Или кто-то мог дать наводку? Причастен ли к этому Генри?

И тем не менее, сейчас её преследователь не довлел над Никой, и сегодня она обойдётся без гнетущей слежки. Всё ещё прижимая дочь к себе, она села в машину и посмотрела в окно. Мог ли быть Генри где-то рядом или он уже вернулся к себе домой?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В груди всё снова сжалось о мысли, что она больше его не увидит. Неужели всё так и закончится, и прошедший день, их встреча, была лишь шансом всё объяснить и расставить точки над и? А дальше каждый разойдётся по разным дорогам и продолжить свой путь. Генри вернётся к красавице-жене, снова займётся съёмками, а Ника будет воспитывать дочь и продолжать вести бизнес в Париже. А ночами будет вспоминать прощальный необузданный поцелуй и бояться очередного курьера с букетом от Влада.

А Войт? Будет ли он помнить? Какой глупый вопрос. Конечно будет. В этом нет сомнений. И дело не только в их пылком прощании. Сегодня он лицом к лицу встретился с той, кто был его продолжением, его маленькой копией — его дочерью. И мысль, что несмотря на свои обещания, он попытается что-то предпринять или хотя бы связаться с ними, не оставляла Нику на протяжении всей дороги, пока машина не затормозила у одного из домов в Белгравии.

Она за руку вывела дочь и зашла внутрь дома. Работа уже кипела вовсю, декораторы и Кристоф также были здесь. Несмотря на обычную свою пунктуальность, сегодня Ника опоздала. Её друг, театрально всплеснув руками, направился к ней навстречу.

— Ах, Ники, дорогая! — он запечатлел на её щеке поцелуй. — Вот и ты!

— Кристоф, не безумно жаль за своё опоздание. Это не повторится, — попыталась оправдаться она.

— Ну что ты, один раз за всю жизнь ты задержалась на каких-то полчаса. Это же Лондон. Пробки, понимаю. Или тот бокал был лишним? — француз весело ей подмигнул.

— Мы встретили знаменитого актёра, — Марго выступила вперёд будто защищая свою мать.

— Неужели? — Кристоф вскинул брови и присел перед Марго на корточки. — Кто же это был, mon chéri?

— Мистер Генри Войт, — ответила девочка.

— Мы были в холле отеля и он, кажется, тоже гостит там, — отмахнулась Ника.

— Он вернул маме телефон, — продолжала её дочь.

Кристоф вопросительно взглянул на Нику и та неловко рассмеялась.

— Я, кажется, его обронила.

Марго с детской непосредственностью щебетала о том, как она познакомилась с известным актёром, и Кристоф с любопытством задал ей пару вопросов. Но Ника с лёгкостью отмахнулась от них, сославшись на впечатлительность маленького ребёнка, и заверив его, что в этой встрече не было ничего из ряда вон выдающегося. И её старый друг, в отличие от няни, купился и через пару мгновений и думать забыл об этом и вскоре переключился на ремонт.

— Дорогая, те латунные ручки, что привезли из Парижа, прекрасны. Где ты их раздобыла?

— В Сент-Уан есть замечательная лавка. Её владелец способен достать даже то, что принадлежало когда-то династии Габсбургов, — ответила Ника. — А как-то я увидела у него тахту, которая раньше стояла в Александровском дворце под Петербургом.

— Тахта Романовых? — Кристоф был поражён, Ника кивнула.

— Теперь она стоит на одной вилле под Флоренцией.

— Достанешь мне такую же? — усмехнулся француз.

Ника с головой окунулась в работу. Ей ещё предстояло чуть больше недели обустраивать эти аппартаменты, а затем она вернётся в Париж, оставив доделывать помещение своим помощникам и местным рабочим. Свою работу она выполнит, но онлайн продолжит курировать, пока всё здесь не закончат и не сдадут хозяину.

Марго уже не раз бывала в этом доме и знала здесь каждую комнату. Даже помогала Нике разбирать кое-какие посылки, пришедшие с аукционов и винтажных магазинов. Девочка с малолетства привыкла к тому, чем занималась её мать и уже могла разбираться в сочетании оттенков в дизайне, а также могла отличить стиль рококо от барокко. Обычно она спокойно сидела где-нибудь в углу и рисовала, но сегодня её дочь была как заведённая — носилась как угорелая по этажам, пыталась играть в прятки с разнорабочими и всячески мешала творческому процессу. Через пару часов Ника отвела Марго в одну из комнат и, уложив её на обитый темно-зелёным бархатом диван, укрыла лёгким пледом.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})