Сверкающая бездна. Какие тайны скрывает океан и что угрожает его глубоководным обитателям - Хелен Скейлс

src="images/i_002.png"/> Все попытки наладить добычу светящихся анчоусов, в том числе российскими и исландскими компаниями, закончились коммерческим провалом. Промысел в сумеречной зоне слишком дорогой, а рыбная мука слишком дешевая.

Однако в последнее время, отчасти благодаря завышенным оценкам численности миктофидов, начали разрабатываться планы, как сделать глубоководный промысел прибыльным. Европейский Союз профинансировал пятилетний исследовательский проект по изучению этого вопроса, а в 2017 году Норвегия выдала сорок шесть лицензий на экспериментальную добычу в сумеречной зоне. Вполне вероятно, что эти промыслы будут стремиться стать прибыльными не за счет реализации дешевой рыбной муки, а за счет поставок в более прибыльное производство так называемых нутрицевтиков, в числе которых омега-3, добавляемые в йогурт и маргарин, а также пилюли с рыбьим жиром, которые глотают все больше людей, несмотря на отсутствие доказательств их пользы для сердца[75].

Последние инициативы, направленные на развитие промысла в сумеречной зоне, отражают непреодолимую потребность в охоте на дикую рыбу. На фоне разговоров об устойчивом развитии и необходимости накормить мир звучит и мнение о том, что отказ от добычи миктофидов будет расточительством. Обычно в таких случаях говорят о недостаточном использовании, как будто единственное предназначение этих животных – приносить пользу человеку. Возможность существования тысячи триллионов светящихся рыбок в сумеречной зоне слишком заманчива для многих людей, чтобы ее игнорировать.

Для вылова такого количества рыбок-фонариков, которое бы оправдало все усилия, рыболовецким хозяйствам придется использовать огромные среднеглубинные траловые сети и, скорее всего, охотиться на рыб днем, поскольку в это время они собираются в стаи в глубоких слоях и их легко обнаружить с помощью гидролокатора. Эти сети не будут касаться дна и разрушать тысячелетние кораллы, но, проходя через срединные воды, они будут ловить и других животных – акул, дельфинов, черепах, у которых и так хватает проблем. В отличие от древних глубоководных рыб, таких как большеголовый оранжевый окунь, миктофиды с большей вероятностью выживут при активной добыче, ведь они гораздо быстрее растут, их жизнь измеряется не веками, а месяцами, и некоторые виды живут не более двух лет. Тем не менее промысел в сумеречной зоне может спровоцировать катастрофу иного рода – нарушение системы, которая помогает сохранить планету пригодной для жизни.

Светящиеся анчоусы и другие обитатели сумеречной зоны играют ключевую роль в регулировании климата. Совершая свои ежедневные турне вверх и вниз, они образуют жизненно важные связи между поверхностью и бездной, стимулируя работу биологического углеродного насоса. Рыбки-фонарики – важный компонент этого насоса, как доказали специалисты по моделированию глобального климата. Эти маленькие рыбки кормятся на мелководье, затем опускаются вниз, где становятся добычей более крупных рыб, которые остаются на глубине, пополняя глубинные запасы углерода, длительное время сохраняющегося вдали от атмосферы. Исследование части континентального склона к западу от Ирландии показало, что ежегодно глубоководные рыбы улавливают и накапливают такое количество углерода, которое эквивалентно 1 миллиону тонн углекислого газа, и даже более. Нам слишком мало известно, чтобы с уверенностью определить, насколько быстро и критично может быть подорвана работа биологического углеродного насоса, если начнется рыболовство в сумеречной зоне и нарушит эту связь между поверхностью и глубинами. Но существует опасная вероятность того, что миктофиды могут быть частью глубинной работы глобальной климатической системы, которую необходимо оставить в покое ради всех нас.

Вызывают тревогу и новые, завышенные данные о количестве рыбы сумеречной зоны, с которыми согласны далеко не все. Даже в первоначальном исследовании экспедиции по маршруту Маласпины 2010 года ясно говорится о неточности этих расчетов и ограниченности использованных методов, однако новостные заголовки, кричащие о том, что в сумеречной зоне по крайней мере в десять раз больше рыбы, чем считалось ранее, уже успели привлечь внимание людей.

В последующих исследованиях ученые более критично отнеслись к этим цифрам и основанным на них предположениям. Здесь есть один важный аспект: во время экспедиции 2010 года предполагалось, что обратное рассеяние акустического сигнала исходит исключительно от рыб. Но отражающие пузыри, наполненные газом, есть не только у этих животных. Они есть и у многих сифонофоров – тех замысловатых желеобразных существ, которых выделил и зарисовал Эрнст Геккель. А у некоторых рыб сумеречной зоны вообще нет плавательных пузырей, поэтому при исследовании с гидролокаторами они не были обнаружены.

С учетом всех этих неопределенностей в исследовании 2019 года были переосмыслены исходные акустические данные экспедиции по маршруту Маласпины. Итоговая оценка количества рыбы сумеречной зоны колеблется между 2 и 16 гигатоннами. Пока слишком рано говорить о том, какова истинная величина такого широкого разброса цифр, а это значит, что, безусловно, слишком рано начинать промысел светящихся анчоусов, исходя из рискованной предпосылки, что их там 10 или даже 20 гигатонн.

Недавние исторические уроки не дают нам забыть о том, насколько разрушительными для экологии бывают последствия внедрения промышленного рыболовства в новые регионы для вылова новых видов. И происходило это неоднократно. Вопрос, сможем ли мы избежать тех же ошибок в сумеречной зоне и появятся ли в ближайшее время соответствующие нормативные акты и средства контроля, остается открытым.

Вечная свалка

Бездна поглощает многое. После того как затонул «Титаник», его искали более семидесяти лет, хотя поисковики примерно знали место катастрофы у берегов Ньюфаундленда. На протяжении десятилетий миллионеры и мечтатели строили планы обнаружения корабля и его поднятия. Они надеялись найти его с помощью гигантских магнитов, а потом заполнить воском или заморозить его в глыбе льда, чтобы он всплыл. Наконец в сентябре 1985 года затонувшее судно было обнаружено на глубине более 3800 метров. Нашедшая его франко-американская команда определила местонахождение корабля по обломкам, рассеянным по морскому дну, подобно хвосту кометы. Металлическая конструкция «Титаника», покоящегося в своем последнем пристанище, разъедается бактериями, которые образуют хрупкие «сосульки» ржавчины, из-за чего корабль выглядит так, будто он покрыт коричневым свечным воском[76]. В настоящее время все планы по поднятию «Титаника» отменены, и рано или поздно, возможно, к 2030 году, его останки превратятся в прах, который будет постепенно развеян морским течением.

Гигантские океанские глубины непрерывно поглощают отходы, производимые людьми. По оценкам двух исследований 2014 года, общий объем микропластика[77], плавающего на поверхности Мирового океана, равен приблизительно 39 тыс. тонн. Это гораздо меньше, чем предполагалось, учитывая количество, которое было произведено, выброшено, смыто в море и раскрошено. Эти два исследования указывают на то, что где-то скопились еще десятки тысяч тонн пластика.

Печальная истина заключается в том, что пластик сейчас повсюду. Он засоряет пляжи на отдаленных островах, попадает в арктический лед, почву, реки и озера, разносится ветром. Но