Ночной позор - GO-блин

— Ну что, голуба, обидел пенсионерку? — спросила бабка.— Деньги есть?

— Чего?

— Спрашиваю, деньги, телефон, кредитная карта? Часы, банковские билеты?

— В карманах,— сказал я, понимая, что все равно обречен.

— Ну не переживай ты так! Подумаешь… Эти средства пойдут в фонд тайного общества «Пенсионеры без границ»

— Может, отдадите на благотворительность?

— Будешь умничать — выбью зубы.— Предупредила бабка.— Где тебя высадить?..

— Да я здесь неподалеку живу. И правда, хоть подвезите, что ли…

Дома я принялся рыться в шкафу, отыскивая заветный носок с валютной нычкой.

Нужно было завтра предъявить свой богатый улов, мать его.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В которой все неожиданно обрывается, не успев даже начаться

Будешь теперь бандитом,— подкалывал меня Утка.— Смотри, не увлекись. А то как станешь на кривую дорожку, потом назад не захочешь. Не разу еще не видел, чтоб к нам из преступников обратно работать возвращались.

Здорово! Не мог раньше предупредить, перед тем как меня на эту самую дорожку направлять?

Хотя, если не возвращаются, то здесь, наверное, очень хорошо. Тогда я, наверное, тоже лучше на кривой дорожке останусь. В бандитах.

— Ты, главное, не забывай, кому ты всем обязан,— твердил Утка.— И поставляй ценные сведения о готовящихся преступных акциях.

— Будет, будет…— отвечал я безразлично. Заботило меня в тот момент совсем другое.

Как бы мне так от этого Утки отделаться? Дружба с ним может повредить дальнейшему продвижению по карьерной лестнице.

Приняли меня в бандитской среде тепло, можно сказать, по-братски, не то что в проклятом Контроле. Сразу ощущался иной моральный уровень, мотивации, определяющие поведение людей, давали о себе знать. Свободная и честная конкуренция между сотрудниками не имела ничего общего с тем, что творилось на предыдущей моей работе. А о Гониной конторе я даже и не вспоминал.

В жопу прошлую жизнь! Буду теперь злым.

— Оставайся с нами, петит гарсон, будешь нашим ле эмпиратре,— сказала тетя Хильда.— Мы научим тебя плохому.

— Да, научите меня плохому!.. А это как это?

— Скоро узнаешь. Потребуется от тебя совсем немного: предавать друзей, клеветать, заботиться только о себе, не прощать обид…

А, ну это мы запросто. Я почему-то думал… Впрочем, ладно, об этом не надо. Об этом потом. Потом об этом.

Плохие волшебники отличаются от хорошим тем, что не стесняются проворачивать махинации, обогащаться, используя для этого…

Стоп, что-то у меня получается, если подумать, то хороших волшебников вообще нет, одни плохие.

Попробуем иначе. Плохие волшебники это те, у кого есть силы творить пакости, но нет для этого легальной ксивы, как у контролеров.

Сразу после развала Сесера в плохие тесались преимущественно двоешники, вроде меня, которым хотелось много, но в милицию… ну, вы поняли куда, не брали. Постепенно как-то само собой получилось, что совсем дураки отсеялись, сгинули, а кто поумнее решили организоваться и устроили Тайный Союз Плохих (ТАСОПЛОХ).

— Мы и оглянуться не успели,— жаловался Утка.— А эти уже тут как тут. Ночные, говорят, Бандиты. И ведь не подкопаешься. Удивительное дело. Вот надо кого-то убрать, обвинить, оклеветать, и никаких проблем. Уберем, обвиним, оклевещем. А с этих, что с гуся вода. Сколько уже пытались. А пробуем подвести законную базу — тоже не получается. С законностью у нас не очень, мы силы добра, мы не умеем закон соблюдать…

Тетя Хильда говорила примерно то же:

— Главное, чтобы никто не мог придраться.

Утка подложил мне свинью.

На следующий день после моего торжественного посвящения в бандиты «КамАЗ» с ценным грузом был дерзко угнан прямо со двора. Неизвестный похитил его под носом у охраны.

Меня спасло только то, что я в тот момент, во-первых, пил чай вместе с тетей Хильдой, а во-вторых, разве я не нудил (по Уткиному, кстати, совету), что груз ценный, надо его беречь, могут спи… спи… с это самое. На что мне отвечали, что легче с Кремля звезды свинтить, чем с этого двора что-то увести.

Вот и доотвечались.

Когда мы с Уткой, тем же вечером, тщательно законспирировавшись в камышах, обсуждали обстоятельства угона, оперативник в ответ на мои предположения лишь отмахивался:

— Какой еще в жопу левитацией! Кто ей вообще владеет? Кстати, скажешь кому, что за волшебная сила груз перетащила, вырву уши.

Сами понимаете, такой угрозой пренебречь я не могу, при всем желании раскрыть вам Уткину маленькую тайну. Способ он в самом деле избрал чрезвычайно остроумный, простой и доступный едва ли не всякому.

— Смотри, салага, и учись… Видишь, вон, чей-то труп по весне всплыл? Так мы его…

— Ух ты,— сказал я спустя пятнадцать минут, немного умаявшись.— А с деньгами так не выйдет? Я знаю, где инкассаторы загружаются, у меня банк есть рядом с домом…

— Не будь дитем,— ответил Утка.— В банках купюры по номерам проходят, ты эти деньги сбыть не сможешь. Я через все это проходил, еще когда ты шнурки завязывать учился.

— Или если…

— Потом,— оборвал меня Утка. И зря оборвал, между прочим. Мой пытливый ум принялся за работу, вдохновленный открывавшимися перспективами. Да с таким способом можно…

А незадолго перед этим произошло вот что.

Общество собралось — высший сорт.

И все чрезвычайно дружелюбно настроены. Я понял это, как только вошел в комнату.

— Мон петит ами, тебе лучше бы во всем сознаться. Это было подстроено Контролем? — ласково спросила тетя Хильда.— Говори, и тебе ничего не будет. Шер ступиде, мы могли бы уже выворотить твои мозги наизнанку, но лишь мое хорошее к тебе отношение и природная ла бонт препятствуют этому.

— Ну, это… Я, конечно, всегда готов оказать помощь следствию, и… Как бы… Оно…

Все с интересом слушали.

— Может, пятки ему припалить? — предложил потертый маг, мой знакомый.

— Лучше… — это какой-то громила попытался было внести свое предложение, но Тетя Хильда прикрикнула:

— А ну цыц! — и все замолчали.

— Тут на нем еще одно дело повисло,— задумчиво сказал потертый маг.— Помните, Василий Сергеевич (это так тетю Хильду официально звать положено), к нам заказ поступил на устранение угрозы? Вампиры, у них там охота какая-то нелегальная… Пустяки, вроде, кровь из кого-то пьют… Это он и есть, который тайну великую знает. Что вампиры на людей незаконно охотятся.

Василий Сергеевич всплеснула руками, как бы говоря: «Я сделала, что могла. Прости», а вслух заявила:

— Раз обещали убить, убьем. Иначе никак. Наш бизнес построен на доверии. А потом мозги посмертно вывернем, чтоб лишний раз не мучился.