Я — ярость - Делайла Доусон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она смотрит на Джинни, думая, будут ли они обниматься или просто кивнут друг другу на прощание. Они вместе пили кофе, ходили по кафешкам, танцевали зумбу. Когда Челси продавала продукцию «Дрим Виталити», Джинни была единственной, кто купил хоть что-то (флакон лаванды и диффузор), и она же была той, кто попросил Челси завязывать уже с этими ее маслами. В последние несколько месяцев их совместной жизни Дэвид постоянно раздражался при упоминании Джинни, и Челси устала бороться с этим, так что в конце концов она начала игнорировать сообщения от подруги.
Странно, но Джинни не хмурится — даже из вежливости, как те люди, которые на самом деле не знают, что сказать. Глаза у нее горят, а в уголках появляются морщинки, как у Санта-Клауса.
— Ты чего? — спрашивает Челси.
— Можешь сказать, что это безумие, но, возможно, есть для тебя работа. Не разовая подработка, а надолго. Платят очень неплохо, и им плевать, что ты заражена, потому что всем обещают дать вакцину.
— Что надо делать?
Для дочерей Челси сделала бы все что угодно, но… есть такая работа, на которую просто нельзя соглашаться.
Джинни достает телефон и показывает имейл. Это даже не письмо, а просто баннер в рассылке. Челси вглядывается и качает головой.
— Бойцовский клуб Ярости?
— Круто звучит, а? — кивает Джинни.
— Да ни за что! Это же опасно!
— Вовсе нет! Прочти, что там ниже.
Но Челси отмахивается и отступает к машине.
— Ты же не всерьез, да? Во время приступа ты просто отключаешься. Превращаешься в монстра. Если у тебя Ярость, то ты в курсе, каково это. Нельзя же друг с другом сражаться, мы друг друга поубиваем!
Джинни, посмеиваясь, убирает телефон.
— Ты не дочитала. Это же как реслинг в категории профи. Все не по-настоящему, ты просто притворяешься, что дерешься. Все в костюмах, декорации на уровне. И тебя научат, что делать.
— Если это то же самое, что и реслинг, то почему бы не нанять профессионалов?
— Да потому, что они хотят, чтобы это выглядело реальным. Драться должны обычные люди, от которых этого не ждешь, а не стероидные качки с идеальными мускулами. Простые смертные, которым не повезло заразиться Яростью и которые выплескивают ее на ринге.
Челси садится на водительское сиденье, не закрывая двери. Закусывает губу.
— Но почему?
— Все жаждут хлеба и зрелищ! Люди в панике, им хочется отвлечься. Ты ведь видела этот старый сериал «Блеск», про девиц, которые занимаются подпольным реслингом? Будет почти то же самое. Мы можем здорово заработать! Кастинг продлится до воскресенья. Я собиралась уезжать завтра с утра, но, если тебе нужно, можем отчалить уже сегодня вечером. — Она засовывает руки в карманы джинсовых шорт и покачивается с носка на пятку. — Никакого опыта не требуется. Малышка, я неделями ходила по магазинам и приносила продукты богатым придуркам — за дрянные чаевые, я тебе скажу! — и буду очень рада шансу заработать реальные деньги, да еще и повеселиться. И получить вакцину. Ведь иначе мы сможем привиться разве что через много лет, такими-то темпами. Разве ты не хочешь убраться к черту от?.. — Она машет рукой в сторону дома Челси. — Разве тебе не хочется отсюда сбежать?
— Не от моих детей, — говорит Челси. У нее почему-то перехватывает дыхание.
— Ой, да это всего лишь в Деланде, два часа езды отсюда. Давай со мной! Заработаем кучу денег! Платят они и вправду хорошо: гораздо больше, чем курьеру за одну смену. Поверь, здесь никто уже не нанимает работников, а на севере никто не захочет брать на работу человека с флоридским загаром. Тебе нужно получить вакцину. А твоя мама, я думаю, позаботится о безопасности девочек.
В этом Челси не так убеждена. И все же эта идея куда лучше всего, что приходило ей в голову. Ей ненавистна мысль о поездке на север, в незнакомые края, без какой-либо конечной цели, в полном одиночестве. В любой момент у нее могут закончиться деньги, или шина лопнет, или поедет крыша и она убьет кого-нибудь. На зарплату курьера не проживешь, а у нее нет никакой квалификации — только диплом об окончании средней школы и полное отсутствие рекомендаций. Дэвид отрезал все пути отхода, лишил ее всякой надежды на будущее. Интересно, он сделал это нарочно — или это просто следствие его дерьмового желания контролировать каждый аспект ее жизни?
— Мне надо сегодня уехать, Джинни. Я не могу оставаться здесь, когда он…
Джинни нежно касается ее плеча, чуть пожимает.
— Знаю. Я все понимаю. Мне надо закончить со сборами — и можем выдвигаться. Может, тебе это даже пойдет на пользу, а?
Челси кажется, будто она стоит на краю пропасти и смотрит в бездну — бесконечно темную, но в то же время почему-то приветливую. Час назад у нее не было выбора, а вот теперь есть. Пусть это и безумие, но по крайней мере она не будет одна. И у нее будет надежда.
— И надо еще заехать к матери, завезти кое-какие вещи девочкам.
— Конечно. — Джинни улыбается и кивает. — Делай, что должна. Я буду готова ехать через час. Или можешь остаться у меня на ночь: припаркуешься в моем гараже, и Дэвид ничего не узнает. Так ты в деле?
Челси выходит из машины и окидывает улицу долгим взглядом. Этот район должен ощущаться как убежище, как тихий уютный уголок — но, по правде говоря, это тюрьма. Вместо того чтобы протянуть руку помощи своим менее удачливым соседям, ассоциация домовладельцев рассылает письма с детальными претензиями по поводу малейшего нарушения. Кто из них заперся в доме, накупив еды и туалетной бумаги, а кто уехал, кто заболел, кто ранен, кто умер? Наверняка и не скажешь, ведь внешне все в порядке. Если б не газоны, которые давно не стригли, перевернутая машина и куча почерневших обломков, все выглядело бы ровно так
