Зеленые глаза Баст - Сакс Ромер

— Вы правы, Гаттон, — согласился я. — Им дважды удался один и тот же фокус.

— Тот же самый фокус, мистер Аддисон; почти ничего не поменялось, и это мог измыслить лишь такой ум, как…

— …доктор Дамар Гриф! — воскликнул я.

— Полагаю, вы не ошиблись.

Последовало торжественное молчание: мы с Гаттоном стояли, обнажив головы, пока тело несчастного Эрика Каверли несли мимо нас из дома к ожидавшему автомобилю; отведя ужаснувшийся взгляд от этого зрелища, я пытался подобрать нужные слова — ведь мне предстояло сообщить Изобель о второй страшной трагедии.

То был новый поворот в истории о тайне «Оритоги»; но как же легко отвлекается разум от действительности в подобные минуты: Гаттон продолжал что-то говорить, а я стоял и думал о броских заголовках, которыми утренние газеты встретят читателей — и об очередной волне ажиотажа, которая прокатится по всей стране, когда люди узнают об этом жутком доказательстве невиновности.

Я чувствую себя в силах лишь поверхностно коснуться подробностей той кошмарной драмы, ибо даже сейчас ее ужас живет во мне. Еще несколько часов кряду мой дом оставался во власти паров ядовитого серого тумана, а тем временем пришел черед формальных визитов, допросов и осмотров, всегда сопровождающих такие происшествия, но их детальное описание будет здесь излишним.

Коутс приехал обратно почти сразу после того, как тело жертвы увезли, и рассказ его оказался достаточно прост — все было, как мы и предполагали. Он запер дом и ушел в гараж за «Ровером», согласно моим распоряжениям, затем вернулся в коттедж и встретил Эрика Каверли, провел его в кабинет и сообщил, что я буду дома минут через десять. После он направился на вокзал Денмарк-Хилл, где вскоре понял, что договоренность о встрече была обманом, а «человека с ящиком» не существовало.

— Понимаете, — сказал Гаттон, — план злоумышленника был таков: убрать Коутса с дороги на время, достаточное для подмены телефона. Коутс привык закрывать окна, но это не слишком помешало замыслу. На окне в передней старомодный шпингалет, и я заметил на его медной поверхности царапины в том месте, где его подцепили и подняли снаружи лезвием ножа. Для человека, открывшего окно, не составило труда вытащить настоящий телефон и заменить его поддельным. Оставалось лишь поместить газовый баллон на сарай и прикрыть окно. Если бы даже Коутс заглянул в комнату, в сумерках он вряд ли заметил бы подмену. Но меня больше заинтересовал следующий шаг преступника.

Гаттон едва сдерживал возбуждение.

— Что за «следующий шаг»? — спросил я.

— Итак, — начал он, — у нас достаточно доказательств того, что убийца обладает почти наполеоновским талантом действовать по расписанию. Взять хотя бы вызов констебля Болтона в Ред-Хаус: наш злоумышленник был отлично осведомлен о передвижениях полицейского в районе патрулирования и работал в соответствии с ними. Далее… подготовив телефонную западню у вас в передней, поспешил ли он сам сделать звонок, заставивший Каверли поднять трубку, или остался наблюдать за домом и подал сигнал кому-то еще, чтобы тот позвонил?

— Не представляю, Гаттон. Впрочем, я не нахожу это столь важным.

— Не находите? — Гаттон победоносно улыбнулся. — Тогда я вам объясню. Если в Ред-Хаусе план сработал автоматически, ибо сэр Маркус явился в назначенное время, то в нашем случае кто-то должен был наблюдать за вашим возвращением с вымышленной встречи!

— Моим возвращением?

— Безусловно! Все задумывалось ради вас, мистер Аддисон. Сам того не зная, бедняга Каверли ценой собственной жизни спас вас от жуткой участи! Понимаете, они не подозревали, что сюда придет Каверли! Не ускользнуло же от вашего внимания то, что на нем была мягкая фетровая шляпа, легкий плащ, а в руках он держал черную трость. Как и вы, когда направились на встречу, назначенную убийцей!

Он замолчал и пристально посмотрел на меня.

— Кто бы там ни наблюдал за вами, — торжественно произнес он, — он принял Каверли за вас! Как только Коутс уехал, был подан сигнал. Наверняка так. Мы подъехали через несколько минут. Теперь-то вы понимаете?

— Нет, не понимаю! К чему вы ведете?

— К следующему: телефонный звонок должен был быть совершен откуда-то из деревни! Ни на что другое у них не оставалось времени. Но в радиусе полумили отсюда после семи не работает ни одно почтовое отделение, откуда можно было бы позвонить!

— Господи! — воскликнул я. — Наконец-то я понял!

Гаттон с мрачным триумфом взглянул на меня.

— У доктора Дамара Грифа имеется жилище не далее как в четверти мили от вашего дома! — объявил он. — Он выдал себя! Посмотрите-ка сюда.

Развинтив переднюю часть фальшивого аппарата, он извлек картонную табличку с моим телефонным номером и перевернул ее. На обратной стороне оказался еще один номер!

— Поищем доктора Брауна-Эдвардса, — сказал инспектор. — Он был последним жильцом в Ред-Хаусе, и, вероятно, его номер все еще значится в телефонном справочнике.

Ухватив суть происходящего, я с волнением последовал указаниям Гаттона, и, конечно же, номер нашелся!

— Такой же аппарат использовали в Ред-Хаусе! — вскричал Гаттон. — Заметьте, тут чувствуется рука мастера: он заботится даже о правильности телефонного номера!

Я молча опустился в кресло, охваченный ужасом при мысли об извращенном гении противника, с которым мы вели схватку не на жизнь, а на смерть. Вскоре я почти автоматически спросил:

— Но с какой целью открывались и закрывались гаражные двери Ред-Хауса?

— Это довольно просто, — ответил Гаттон. — Здесь у вас был действующий телефон, поэтому звонок прозвучал, когда кто-то всего-навсего позвонил на ваш номер, и смолк, когда звонящий сказал телефонистке, что ошибся. Но в Ред-Хаусе, как выяснилось, телефон отключили, как только доктор Браун-Эдвардс съехал.

— То есть приспособление на дверях гаража приводило в действие звонок?

— Да. Когда открывались ворота, звонок начинал звенеть, но стоило открыть заднюю дверь, как он, вероятно, замолкал. Мистер Аддисон, — инспектор встал, опираясь руками о столешницу и пристально глядя на меня, — мы вступили в заключительную стадию войны умов: Новый Скотланд-Ярд против доктора Дамара Грифа и зеленоглазой леди Баст. Что касается дамы, то здесь всплывает прелюбопытнейший факт.

— Какой?

— В последнем, вашем, случае «голос» принадлежал не женщине, а мужчине.

Глава 23 Неминуемое

— Мне очень неприятно беспокоить вас в такое время, мисс Мерлин, — сказал инспектор Гаттон, — но доверенный вам покойным сэром Эриком Каверли документ может пролить свет на очень темную тайну, если вы согласитесь зачитать его нам.