Долгая дорога домой - Пол Андерсон

человечеству, делать со своими необычными способностями? Где найти что-то такое, что бросило бы нам вызов, нечто достаточно великое, чтобы сбить с нас спесь, предложить нам миссию, которой мы гордились бы? Мне кажется, ответ дают звезды. Нет, мы не собираемся устраивать галактическую империю. Завоевания – детская глупость, которую мы переросли. И я не хочу сказать, что мы превратимся в ангелов-хранителей бесчисленных миров, направляя и опекая, пока их народы не разжиреют до того, что не смогут держаться на своих ногах. Ничего подобного. Мы будем создавать свою собственную цивилизацию, которая расползется по звездам, у которой будут свои цели, созидание, борьба, надежды – человек еще долго будет окружен в основном себе подобными.

Но у этой цивилизации появится смысл жизни. Впервые в истории человек сможет путешествовать очень далеко, и я верю, что его новое призвание за тысячи и миллионы лет охватит всю досягаемую вселенную. Я верю, что он достигнет уровня гармонии, какого сегодня никто не способен вообразить.

Мы не станем богами, не станем даже наставниками. Мы лишь позаботимся, чтобы зло не слишком поднимало голову, чтобы надежда и шансы появлялись тогда, когда они больше всего нужны миллионам разумных существ, живущим, любящим, ведущим борьбу, познавшим смех и слезы. Нет, мы не станем воплощением Судьбы, но, может быть, начнем приносить Удачу. И еще – Любовь.

Льюис улыбнулся очень человечной улыбкой, как бы извиняясь за некоторую выспренность.

– Я слишком много говорю, не обращайте внимания. Осенний воздух пьянит, как вино, говорили в прошлом. Важно лишь, что мы, наша порода, на Земле не останемся.

Брок молча кивнул. Открывшиеся перед ним перспективы были слишком огромны, чтобы удивляться.

– Вас никто не будет беспокоить, – продолжал Льюис. – А через несколько лет, когда все будет готово, мы растворимся в небе. Землю оставим подобным вам и животным. И тогда вы станете полностью свободны. Вам и другим видам предстоит самостоятельно строить свою судьбу. А если иногда вам будет сопутствовать везение…

– Спасибо, – прошептал Брок.

– Ни меня, ни других благодарить не надо. Такова логика событий. И все же я желаю вам, каждому из вас всего наилучшего.

Льюис встал и направился к летательному аппарату.

– Мне пора. – Он сделал паузу. – Я был не совсем честен насчет причины моего приезда. Меня направило сюда не любопытство Россмана – он мог легко удовлетворить его, расспросив комитет расселения или приехав лично. Я… привез вам нового члена общины.

Брок недоуменно посмотрел на него. Льюис остановился у аппарата.

– Одна моя старая знакомая. Трагическая история – она сама ее расскажет, когда посчитает нужным. На нее можно положиться, это воистину прекрасная женщина, и все, кто ее знал, желают, чтобы она была счастлива.

Металлическая стенка начала искриться.

– Прощайте, – сказал Льюис и шагнул в кабину. Минутой позже летающий кокон взмыл к небесам.

Брок проводил его взглядом.

Повернув к дому, он заметил, что солнце опустилось к горизонту и морозец начал крепчать. Вечером придется затопить камин. По случаю прибытия новой участницы можно откупорить часть оставшегося эля, Джимми сыграет на гитаре, остальные споют. Песни были грубые – что можно ожидать от первопроходцев, – зато в них было много душевного тепла, твердости и товарищеского духа.

И тут он увидел ее. По дорожке шла новенькая. Арчи споткнулся, его сердце – тоже. Женщина была не очень высока, однако под зимней одеждой угадывалась стройная фигура, бронзовые волосы обвивали молодое и нежное лицо, на которое было приятно смотреть. Дни, проведенные на солнце и открытых дорогах, покрыли ее лицо с большими глазами легким загаром и веснушками. Брок, постояв с минуту на месте, бросился навстречу незнакомке, но когда остановился перед ней, не нашелся, что сказать.

– Здравствуйте, – робко поздоровалась она.

Арчи робко кивнул. Он не знал, что со стороны выглядит как физически сильный, располагающий к себе мужчина.

– Я слышала, что у вас здесь убежище? – спросила незнакомка.

– Да. Вы издалека?

– Из Нью-Йорка. – Она чуть-чуть передернулась. Брок подумал, что ей, вероятно, пришлось хлебнуть лиху. Или это просто от холода? Ветер дул немилосердно.

– Меня зовут Шейла.

– А меня… Арчи. Арчи Брок.

Ее рукопожатие оказалось крепким. На лице Шейлы не было испуга, и он сразу понял: если она и не умнее его, то во всяком случае ей хватит и ума, и воли, чтобы выжить на погружающейся в зиму планете.

– Добро пожаловать. Для нас появление новенького всегда большое событие. Работы очень много.

– Меня работа не пугает. Мне кажется, я вообще разучилась пугаться.

Арчи взял у нее мешок и повел женщину к дому. Небо на западе стало красным и золотым с оттенком зеленого.

– Я рад нашему знакомству, мисс… как, кстати, ваша фамилия?

– Шейла. Просто Шейла.

Они шли по дорожке к дому, а за ними по пятам следовали собака и ветер. Внутри их ждало тепло.

Долгая дорога домой

Глава 1

Космический корабль, выскочив из гиперпространства, завис в расшитой звездами темноте. После мгновения тишины кто-то робко спросил:

– А Солнце где?

Эдвард Лэнгли развернул пилотское кресло. В кабине наступила жуткая тишина, нарушаемая лишь шелестом вентиляторов да стуком собственного сердца. Бока щекотал пот, воздух нагрелся.

– Я… не знаю, – наконец признался Эдвард. Жесткие, гулкие слова. Экраны на панели управления давали полный обзор звездного неба. Сияли Андромеда и Южный Крест, гигантская каракатица Ориона, и только один огонек, который все они надеялись увидеть, нигде не мерцал в хрустальной темноте.

Невесомость ощущалась как бесконечное падение в бездну.

– Сектор правильный, – продолжил через минуту Лэнгли. – Созвездия – те же самые. Ну, или почти. А вот… – Он не договорил.

Четыре пары глаз жадно ощупывали экран.

– Здесь оно – в созвездии Льва, – выпалил Мацумото. – Самая яркая звезда.

Члены экипажа вперили взгляд в желтую искру.

– Цвет вроде бы правильный, – сказал Блостейн. – Но почему так далеко?

Выждав минуту, он хмыкнул и склонился над спектроскопом. Осторожно нацелив прибор на светило, Блостейн вставил пластинку с солнечным спектром и нажал кнопку режима сравнения. Красная лампочка не загорелась.

– Все сходится вплоть до линий Фраунгофера, – объявил он. – Линии одинаковой интенсивности в пределах нескольких квантов. Либо Солнце, либо его двойник.

– А расстояние? – прошептал Мацумото.

Блостейн прочитал показания фотоэлектрического анализатора и похлопал по ладони логарифмической линейкой.

– Примерно одна треть светового года. Не так уж далеко.

– Чертовски далеко, – буркнул Мацумото. – Оно должно быть в одной астрономической единице от нашего носа. Опять двигатель барахлит?

– Похоже на то, – пробормотал Лэнгли и потянулся к органам управления. – Скакнуть поближе?

– Нет, – отрезал Мацумото. – Если наша позиция настолько неточна, следующий скачок может