Силою громов. Трилогия - Алексей Михайлович Голиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осознав, что сила бесполезна против его тела, демон решил воздействовать на сознание. Внезапно в глазах лесоруба всё потемнело. Он на время ослеп. Но вдруг темнота будто расплылась. Перед ним стали проноситься фрагменты из жизни. Он видит, как его деревня полыхает в огне, а монголы безжалостно убивают его соседей, друзей, знакомых. Потом же перед ним предстала сцена насилия над его женой во всех подробностях. Он кричит, машет руками, пытается ударить, чтобы остановить, но безуспешно. И, как в зазеркалье, словно призрак, наблюдает за происходящим.
Далее перед ним восстанавливается картина, как убивают его детей. Монголы безжалостно умерщвляют их. И всё это на глазах Гавриила, которые он не может отвести или закрыть. Даже его крепости духа не хватило наблюдать столь ужасающие сцены, особенно когда каждый день гложет чувство утраты и вины, потому что не смог предотвратить это и спасти…
Со стороны всё выглядело не менее ужасающе. Благоев, как слепой, махал руками в воздухе. Его душераздирающий вопль раздавался на всю пустыню. Он упал на колени и кричал в отчаянии. Из него искрили молнии. Столбом к небу выходил огонь, прожигая потолки дворца. В песчаном крае одновременно разразились и буря, и гроза: ураганы поднимали пески, а с неба били молнии. От землетрясения покрыло трещинами замок. Он будто пытался его перевернуть: здание раскололось на несколько частей, и верхние этажи уходили под землю, а нижние, наоборот, поднимались на уровни выше. Всё горело и рушилось. Само место поглотило беспорядочным хаосом. А жуткий вопль ослеплённого видениями Гавриила так и не кончался. Тем временем Баал с наслаждением смотрел на мучения. Он, подобно извращенцу, с каким-то воодушевлением взирал на чужую боль, получая экстаз.
Но, сам того не ожидая, сзади Никколо вонзает ему свой нож в прыжке под панцирь у самой шеи и повисает на нём. Такой удар не навредил демону, но доставил, мягко говоря, неудобства, которые отвлекли от лесоруба. Это и помогло остановить его колдовство. Бес вскрикнул от боли. Он попытался свои восемь рук завести за спину, чтобы сорвать своего вредителя, но не дотянулся.
Тем временем Благоев постепенно стал приходить в себя. Он, наконец, очнулся от этого кошмара. Когда лесоруб огляделся по сторонам, то увидел скачущего демона, который пытается сбросить с себя Никколо. Тогда Гавриил взял рядом лежащий топор и метнул его в беса. Оружие попало в левую часть груди, пробив панцирь. Молниеносно лесоруб бросается к ним навстречу, на бегу притягивая телекинезом Баала за топор, который застрял в панцире. Демон, осознав, что ранение серьёзное и дальнейшую схватку с Гавриилом ему не выдержать, пытается в эти доли секунды сбежать при помощи своего умения перемещаться. Так как сзади висел Никколо, то его приходилось переносить с собой, а это уже тяжелее, нежели одному путешествовать сквозь пространство. И с каждым мгновением, приближаясь к Благоеву, Баал начинал мерцать в попытках исчезнуть с места битвы. И вот он уже собрал силы, чтобы раствориться, но Гавриил успевает схватиться за рукоять топора, и они вспышкой бесследно пропадают из разрушенного дворца.
Внезапно все трое оказываются на снежной вершине неизвестной горы и скатываются по склону, но на этом битва не прерывается. Лесоруб хватает Баала за глотку одной рукой, а другой наносит сокрушительные удары по голове. И всё это чередуется с кувырками и падениями с небольших обрывов. В ходе драки демон одной из рук случайно зацепил Никколо за одежду и, воспользовавшись случаем, вышвырнул с обрыва.
Увидев это, Гавриил, опершись ногами в небольшой выступ, который попался ему, оттолкнувшись, прыгнул с демоном в руке, держась за его горло, прямо к летящему вниз Россетти, чтобы подхватить его. И когда они соприкоснулись в воздухе с ним, то снова исчезли, демон перенес их в другое место.
Все трое тут же падают в воду реки. Благоев стал ломать бесу руки одну за другой. Никколо же, оглушённый ударом о воду, без сознания мёртвым грузом опускался на дно. Тогда лесоруб, создав течение под ним, поднял их на поверхность силой воды. Но, увлечённый битвой и спасением своего спутника, он не заметил, что в этой реке обитают крокодилы, которые подплыли на шум уже слишком близко.
Трое находились на самой воде, подобно Христу, который ходил по морю. Ухватившись за рукоять топора, всё ещё торчащую в груди Баала, Гавриил потянулся за Россетти, чтобы схватить его другой рукой. Держась за орудие и наклоняясь к Никколо, он методом рычага начал выламывать панцирь торчащим в нём топорищем. От такого демон взревел от боли. Ухватившись за своего соратника, Благоев поднял его над водой, за секунду успев спасти от пасти рептилии. Как только Никколо завис в воздухе, лесоруб с усилием топнул по воде. И от ноги его разошлась волна, отбросившая тварей прочь.
Воспользовавшись тем, что Гавриил отвлёкся, спасая Россетти, Баал ухватился двумя руками за топор и, превозмогая боль, вырвал его из груди. Он чуть было не исчез, но ему хлынул в спину сильный поток воды, который бросил его на Благоева. Лесоруб же, не теряя бдительности, выставил локоть, который пришёлся как раз по ране беса. Раздался крик боли, и, как по хлопку, они исчезли.
Все трое очутились на свободной территории. Баал, вопя от страданий, упал на землю. Пользуясь моментом, Гавриил выпустил из рук Никколо и перехватил топор, взявшись за него двумя руками. Сделав замах, нанес удар в бок демону. Крепким оказался бес, так как не получилось разрубить его надвое одним ударом. Резко вырвал он оружие, вонзившееся в его омерзительное туловище, и брызгами разлетелись ошмётки его плоти. Когда Благоев занёс топор для замаха теперь уже над головой, чтобы раскроить череп демону, Баал взмолился от страха:
– Сжалься, отважный Гавриил! Ты победил! Не убивай! Я видел, что мои слова дошли до твоего ума. Я помогу тебе открыть глаза
