Силою громов. Трилогия - Алексей Михайлович Голиков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– За детей я не переживаю боле. Им там вечность будет хорошо. Но за тебя не может стихнуть в сердце мой огонь. Куда бы ни попала ты, я буду там, чтобы быть с тобой и защищать тебя.
– Не глупи! У тебя выпал такой шанс Господу служить! Хоть тебе такая служба и не в радость… Но я знаю, что Господь воздаст за твои труды, как никогда и никому другому! Даже здесь все знают о миссии твоей. И говорят, что пророки напишут о тебе в Писании! Не думай обо мне. Ты всё равно не волен мою участь изменить. Подумай лучше о своей душе.
– Какая разница, где и кем я буду, если без тебя мне нет покоя? Как ты не поймёшь? Мне это всё не нужно, и этого я не выбирал! Пусть лучше вечность рвут меня на части, но с тобой, чем в величии душу истерзает пустота…
– Мой дорогой, одумайся, скажу я напоследок. А теперь проснись!
– Гавриил! Гавриил, проснись! – кричит Никколо, тряся за плечи лесоруба.
Благоев, открыв глаза, резко вскочил с постели и выбежал на палубу. По времени было примерно пять часов утра. Солнце ещё не полностью взошло из-за горизонта. В километре от джонки плыл незнакомый Гавриилу корабль.
– Это японский флот, – испуганно сообщил капитал, подбежав к лесорубу. – Когда они досмотрят моё судно, то в лучшем случае мы окажемся в тюрьме. В худшем – нас доставят на берег и казнят. Если ты в силах что-либо сделать, то прошу, не медли! Но не убивай, иначе все иностранные суда будут под подозрением.
Тогда Гавриил ответил:
– Так что же тебе нужно?
– Укрыться от них, – уже безнадёжным голосом сообщил капитан.
Благоев посмотрел по сторонам, оценивая обстановку. До суши оставалось плыть около пяти часов, но это если идти в обход участка отмели, на котором встречаются рифы и скалы. Если бы можно было идти через него, то время пути до берега сокращается до двух часов.
И тогда лесоруб нашёл решение ситуации.
Внезапно вся команда почувствовала, как резко похолодало. Оглянувшись по сторонам, они увидели, как по водной глади стелется густой туман, поднимаясь всё выше, доводя видимость до нулевой. Повернувшись в сторону мостика, лесоруб выкрикнул:
– Поворачивай в сторону берега! Пойдём напрямую.
Штурман оторопел от подобного указания и заявил:
– Я не стану этого делать! Мне известны эти воды. Там мель и скалы. Это верная погибель!
Тогда Благоев обратился к капитану:
– Если мы пойдём в обход, то никакой туман не поможет, они нагонят нас. А через отмель японцы не рискнут идти за нами. Ты зря страшишься, не разобьёмся мы о рифы, уж поверь.
Капитан запаниковал в душе от безысходности, проговаривая про себя:
– Если идти в обход, то чужак прав, нас догонят. Но и идти на отмель тоже мало обещает успеха. Однако если прислушаться к попутчику, то хоть минимальный шанс, но всё же есть.
– Делай, что он велит! – скомандовал капитан штурману.
– Ты уверен? – переспросил рулевой.
– Выполняй! – сквозь зубы, мучимый сомнениями, руководил корабельщик.
И после команды джонка повернула в сторону берега и пошла вслепую. Судно уже зашло в опасные воды, но никаких столкновений с рифами, на удивление команды, не происходило. Капитан направился к носу корабля, чтобы посмотреть, нет ли на пути каких-нибудь преград. И когда он подошёл, то увидел, что прямо по курсу находятся три скалистых рифа, обещающие проделать огромные дыры в форштевени (передняя часть судна) и потопить джонку. Капитан уже хотел кричать штурману, чтобы незамедлительно сворачивал, но тут заметил, как скалы стали уходить под воду. Это выглядело, как будто их что-то затягивало обратно в дно, откуда они образовались. Корабельщик не мог поверить своим глазам. Ему показалось, что это причудилось. Но когда встретились новые рифы, которые так же ушли на глубину, он на время потерял дар речи и, ошарашенный происходящим, чуть не потерял сознание. Таким образом, джонка контрабандистов успешно добралась до берега, беспрепятственно уйдя от военного судна японцев.
Глава 6
Когда джонка пристала к берегу и с корабля спустили трап, по нему первым сошёл на сушу Гавриил Благоев, а за ним ступил Никколо Россетти.
– Постой! – выкрикнул капитан лесорубу. – Ты мне очень помог. Без тебя этот рейс стал бы для меня последним. Хочу отблагодарить за твою помощь.
Корабельщик вынул из кармана кожаный мешочек и протянул лесорубу. Взяв его, Гавриил раскрыл и увидел, что содержимым являются золотые монеты.
– Спасибо, – ответил Благоев.
– Может, ты хочешь поработать? С тобой можно многое перевезти. И плата будет куда больше этой, – лукаво предложил капитан.
– Нет, – твёрдо ответил лесоруб, разворачиваясь и уходя прочь.
– Если передумаешь, ты знаешь, как меня найти. Буду только рад… – вдогонку сообщил контрабандист.
Немного отойдя, Благоев спросил у Россетти:
– Ты хорошо знаешь эти земли?
– Неплохо. Последний год я тут часто бывал.
– Я слышал, что японцы – великие мастера кузнечных дел. Мне нужен лучший кузнец на этом острове, который изготовит для меня топор. Знаешь такого?
– Один торговец мне поведал историю об оружейнике, которого расхваливал, как лучшего из лучших. О нём даже легенды здесь ходят. Я слышал, что он заговаривает своё оружие, делая его хозяина неуязвимым. Но здешние люди слабы до суеверий, потому я к этому отнёсся несерьёзно. Однако знаю точно, что местные князья посылали к нему своих людей, чтобы заказать оружие. И, кстати, неподалёку находится деревня, в которой он живёт…
Когда они оказались в деревне, то сразу же пошли к жилищу оружейника. Найти его дом не составило труда, благодаря способности проникать в умы людей. И когда они подошли к его дверям и постучались, то к ним вышел седовласый мужчина возрастом около шестидесяти лет.
– Я ждал вас. Проходите, не стойте, – заявил оружейник.
– И ты знаешь, зачем я здесь? – заходя в дом, поинтересовался Гавриил.
– Тебе ведь нужен топор?
– Да. Говорят, что ты в своём ремесле достиг небывалых высот, и считают тебя величайшим мастером своего дела, – сказал лесоруб и выложил на стол все свои золотые монеты из мешочка, полученного от контрабандиста.
– Так обо мне уже не говорят, – с грустью сообщил японец. – Раньше ко мне съезжались из самых дальних уголков острова, чтобы обладать оружием, которое я делаю. Я ковал мечи для многих даймё
