Подлецы и герои - Александр Афанасьев

За спиной никого не было.

Он обвел пистолетом стены – фонарь не высветил ничего. Только глинобитные шершавые стены и не более. Выругавшись про себя, подполковник двинулся дальше. Нервы сдают, а это очень плохо.

Он попытался связаться по рации со своими, но в эфире был сплошной треск. Такого он никогда не видел – рация была современная и могла отстраиваться от помех.

– Где вы?! – крикнул подполковник, и голос его предательски дрогнул.

– Башир-хан, мы здесь!

Внезапно где-то за стеной в несколько голосов оглушительно заговорили автоматы, кто-то заорал – и подполковник с ужасом узнал по голосу одного из своих. Он отшатнулся от глинобитной стены, направив пистолет туда, где раздавалась стрельба.

Топот. Он повернулся, вскидывая пистолет.

– Свои!

Точно – свои. Тревожная группа. Чуть не выстрелил. Мечутся по стенам лучи фонарей, несколько автоматных стволов готовы изрыгнуть огонь.

– За мной!

Пройдя еще немного, они увидели дверь. Подполковник кивнул.

Один из солдат изо всех сил врезал ногой по двери – и они рванулись внутрь, готовые стрелять.

– Дреш[78]!!!

И замерли в ужасе.

Непонятно, что тут было. Комната… несколько телевизоров, какие-то столы шкафы с оборудованием… Аллах всемогущий! Комната довольно большая, в ней остро пахло кровью – и на полу, истекая кровью, лежали девять бойцов из тех, что первыми проникли в здание. А десятый стоял на коленях, словно собираясь совершить намаз, – и держал перед собой в вытянутой руке автомат – за ручку, как пистолет. Подполковник взглянул своему солдату прямо в глаза – он помнил его имя, это был Имамутдин из новичков – и ужаснулся. В глазах солдата плескалось темное как нефть, мутное, кровавое безумие.

– Не стрелять!

Полковник сделал шаг навстречу своему солдату.

– Имамутдин, брось оружие, – попросил он. – Зачем ты это сделал?

– Они хотят убить меня! – выкрикнул солдат.

– Кто они? Здесь никого нет. Я подполковник Башир, твой командир! Брось оружие!

– Все! Все хотят убить меня! Все хотят убить меня!

О чем идет речь, что вообще произошло – подполковнику так и не суждено было узнать. Почти тонна взрывчатки, заложенная под дом, сдетонировала через десять минут после начала воздействия – и огнедышащий вулкан разверзся в самом центре Герата, содрогнулась от взрыва земля. Так закончилась попытка афганского короля уничтожить Махди – и ничего, кроме вреда, она не принесла. Несмотря на то что ни одна газета не рассказала о произошедшем, на следующий день об этом знали по всему Кабулу, а еще через несколько дней – и по всему Афганистану. И многие сделали вывод, что Махди – настоящий, раз Аллах так жестоко покарал за попытку убить его. Власть в Афганистане сильно пошатнулась.

16 июня 2002 г.

Испытательный полигон ВВС РИ, где-то в Туркестане

С самого утра на испытательном полигоне ВВС, расположенном в Северном Туркестане, там, где бескрайняя степь переходит в плоские серые плиты нагорья, было необычно многолюдно и шумно. Сам полигон представлял из себя пять разных взлетных полос, от шестикилометровой бетонки до грунтовой пятисотметровки, два ряда серых, покрытых пылью и бурой, сухой землей ангаров, несколько больших бетонных площадок для техники. Чуть в стороне стояла вышка управления полетами с комплексом радарного оборудования, а в нескольких километрах правее черной полоской на бурой земле виднелось кладбище металлолома. Металлолом был в основном военный – остовы танков, гаубиц, боевых машин пехоты устаревших моделей. Все то, что уже не было смысла модернизировать и что по каким-то причинам не отвезли на переплавку. Собственно, на переплавку-то как раз отвозили – но первоначально эти стальные остовы армейскими тягачами и вертолетами-кранами растаскивали по окрестностям, зажигали внутри горелки для имитации инфракрасной сигнатуры от двигателей (использовались дешевые туристические примусы) и проводили по ним бомбометание. Потом изучали характер повреждения техники, а то, что оставалось, отвозили теми же тягачами на железную дорогу. Чтобы не привлекать внимания противника, ближайшая железнодорожная станция находилась в пятидесяти километрах на восток, металлолом грузили на остановившийся прямо на путях поезд и точно так же с открытых платформ сгружали контейнеры со всем необходимым. Большая часть сооружений испытательного полигона располагалась глубоко под землей, там же находились убежище и подземный пункт управления испытаниями, которым обычно и пользовались. Но сегодня было не до секретности – ждали Государя.

Поскольку мероприятие намечалось государственного уровня, гостей собралось даже больше, чем рассчитывали организаторы демонстрационного показа. Первой на двух вертолетах прибыла группа высокопоставленных военных Туркестанского военного округа. Возглавлял ее командующий округом генерал Дикой, вместе с ним был начальник штаба округа, полковник Генерального штаба Сухомлинов. Прибыли и командующие четырех из шести дивизий, расположенных в округе, хотя новая техника непосредственно затрагивала интересы только десантников и авиаторов. Ну, а там, где отцы-командиры, там их замы и адъютанты, естественно, кто-то взял и командование полков. В конечном итоге вся эта рать едва вместилась в два вертолета Сикорского.

Прибыли наблюдатели от всех военных округов страны – обычно это была группа из трех-четырех человек, возглавляемая офицером в звании не ниже полковника. Прибыли наблюдатели от Командования специальных операций и наблюдатели от всех девяти эскадр стратегической авиации, организационно подчиняющихся только Генеральному штабу и имеющих отдельное Стратегическое авиационное командование. Тоже – по два-три человека от каждой эскадры. Из всех присутствующих летчики выделялись белыми шелковыми шарфами, синей формой с золотыми пуговицами (пуговицы покупались за свой счет) и немалым гонором. Оно и понятно – бо́льшая часть командного состава ВВС и ВМФ происходила из потомственных дворянских родов, потому как просто в армии служить считалось непочетно. ВВС в начале двадцать первого века в смысле престижности даже выигрывали у ВМФ, потому что Его Величество носил звание полковника военно-воздушных сил. Самой многочисленной оказалась группа из одиннадцати человек от десятой, подчиняющейся САК эскадры, которая занималась стратегической воздушной разведкой в интересах Генерального штаба. В отличие от остальных, представители ВВС посчитали ниже своего достоинства селиться в гостинице для командированных офицеров и поселились кто в гражданских отелях, а кто и вовсе снял квартиру или даже виллу. Кто-то жил в Бухаре – от Бухары до полигона было больше часа вертолетом, но соображения престижа и гонора перевешивали робкий голос благоразумия.

Наконец, на полигоне нельзя было протолкнуться от местных, гражданских, которых возглавлял генерал-губернатор Туркестана. Хоть их никто и не звал, но скрыть мероприятие с участием в нем Его Величества было невозможно, и они, собрав в толстые папки челобитные, ринулись на полигон.

Многозвездные военные начали собираться на полигоне уже к четырем часам утра по местному времени, а в семь на полигоне, как говорится, яблоку негде было упасть. В ожидании самолета Государя военные разбились на группы по родам войск и, смоля сигареты, переговаривались между собой, иногда вглядываясь в стремительно светлеющее небо.

– Нет… господа, – начальник штаба Шестой стратегической эскадры полковник от авиации Танненберг, докурив сигарету почти до фильтра, огляделся и, не найдя в поле видимости ни одной самой завалящей урны, был вынужден сунуть потушенный окурок в портсигар, – намучаемся мы с новой техникой, намучаемся. Вот вам крест – намучаемся.

– Это из-за чего?

– А как с винтовых на реактивные переходили – забыли? Года два, считай, небоеспособными были. Всю инфраструктуру авиабаз – переделай. ВВП – заново построй. Вся номенклатура запчастей по двигательным установкам – новая. Смазочные, топливо – все новое. Техников – всех на переподготовку, а это года два. Намучаемся, говорю.

– Рано или поздно все равно придется переходить, – начальник одного из управлений САК, генерал Тищук, махнул рукой, словно отрубая возможные возражения, – или мы сейчас перейдем, или потом, но уже с проблемами.

– Не проще ли было разработать новые боеприпасы? До сих пор бомбы свободного падения на снабжении.

– Как будто боеприпасов новых нет. Это тоже деньги.

– А эти все… не деньги? Просто Наследник с его молодежью на всем новом зациклен, не факт, что это хорошо, господа, не факт.

– Мы тоже работаем.

– Пусть армия сначала испытает все это. Для чего сразу нам-то принимать новую технику? У нас цена ошибки – не в пример выше.

– Армия принимает, при чем тут армия?

– Нет, я все-таки не пойму, господа, – в чем суть? Получается, вместо одного самолета – два, ударный и летающий пост управления. Но ведь ударный самолет уязвим не намного меньше, чем обычный стратег.